Василиса Прекрасная (СИ) - Суббота Светлана. Страница 16
- Пора взвешиваться! – решительно сказала я, отодвигаясь от стола.
Хорошо, что поясные утяжелители висели не на самом животе, а скорее по бокам. Зато те, что были в бюстгальтере, начали вести себя крайне неподобающе. Они обнаружили, что не привязаны и понеслось.
Левый решил улизнуть в бок и упрямо утекал подмышку, правый выпихивал из гнезда грудь, и я начала ловить заинтересованно косящий взгляд Федора на вдруг ставшее живописным декольте.
Наверное, он никогда не видел, как ОДНА грудь вдруг начинает подниматься как дрожжевое тесто, округляясь и вздымаясь вопреки законам гравитации.
А еще пора было решить вопрос водой в теле, ее как-то становилось все больше, и эта проблема настоятельно требовала решения.
Кивнув в ответ на мой взгляд, ставший очень настойчивым, тетя Лена подхватила Виолу и понеслась показывать «весы почти в соседней комнате».
А меня на выходе из столовой поймал Федор:
- Я передумал спорить.
- С чего это?
- Не хочу, чтобы ты делала то, что тебе не нравится.
- Поверь, Федор, мне сейчас взвеситься хочется больше всего в жизни. Пошли быстрее, а?
Темные брови босса нахмурились, взгляд недоверчиво прошел по мне, изучая утяжелившееся дыхание и каплю пота на виске, которую я тут же быстро смахнула.
- Василиса, у меня есть много недостатков, но переговорщик я отличный. И многое замечаю. Я хотел оставить тебя… как доктора рядом подольше, поэтому согласился на спор. Но сейчас мне кажется - ты явно не в своей тарелке. Бог с ним, с пари.
Отличненько, я значит еле дышу от плюхающейся внутри воды, скоро буду ловить прыгающие по платью то ли груди, то ли спортивные манжеты, а он передумал.
- Как говорят англичане, - вспомнила я уроки английского из института, - «Мое слово – мое обязательство».
- Я понял, что вам не нужно худеть. Вы совершенно очаровательны и точно не из тех девушек, которые репутацию подменяют имиджем.
Это да, имидж не все. Жажда… тьфу (1) . Только не думать о воде!
- И мне, Федор, и вам придется держать слово, - проникновенно сообщила я. - Поверьте, весить меньше на такое приличное количество килограммов через десять дней – это очень тяжелая задача, но я готова ее решить. Так и вы – готовьтесь держать слово.
И решительно двинулась в коридор.
- Какой пафос… Что-то здесь не так, - услышала я тихое в спину.
Глава 12. Небольшой фокус с последующим разоблачением
В небольшую кладовую мне пришлось заходить, ювелирно обходя топчущихся там женщин. Несмотря на свободное платье, крайне, крайне было нежелательно касаться кого-либо или позволить притронуться ко мне.
Я почувствовала, как навешанное наскоро вооружение начинает терять устойчивость, отчетливо угрожая конструкционной ошибкой, сосредоточенной в подмышке. Пришлось прижимать беду рукой с согнутым локтем, и лебедем, не делая резких движений, проплывать на весы.
- Ого, - сказала Виола, - люди столько не весят. Семьдесят семь килограммов. Почти восемьдесят.
- А мне кажется, семьдесят восемь. Или с половинкой, - с сомнением сказала тетя Лена. – И почему не живут? Во мне девяносто, милая, а и живу, и бегаю.
Пока секретарша подбирала слова, чтобы не обидеть пожилую и стратегически нужную женщину, я вынесла вердикт.
- Значит семьдесят семь с половиной, - быть милой и уступить выстраданные полкилограмма я не собиралась. У меня вообще с каждой секундой портился характер. – Все, запоминаем цифру и посмотрим на результат через десять дней в этой же одежде и обуви.
- А может быть повторим еще раз сейчас замер? На всякий случай, - спросила Виола, наблюдая как я схожу с платформы весов и решительно шагаю на выход.
- Нет, - сказала я. – Поигрались и хватит. Я даже вещи не успела разобрать. Спасибо, тетя Лена, за чудесный обед. До встречи, Виола, Федор.
Быстрее… быстрее… мамочкиии…
Сначала плавно, потом все быстрее я неслась по коридору, обнаружив в себе талант к народному танцу. Это когда тело неподвижно, словно палку проглотила, а ноги скоренько так мельтешат, аж подошвы дымятся.
На последних волевых усилиях я влетела к себе в комнату, чуть не вырвала с корнем дверь туалета. И, наконец, выдохнула спокойно.
Выкусите. Через десять дней перед вами появится семидесяти килограммовая лань. И пусть народная поговорка утверждает, что худая корова еще не трепетная газель, я продолжаю верить в волшебство.
Подобно бабочке, рождающейся из куколки, я развязала поясок, вытряхнула бюстгальтер и, оставив валяться у раковины утяжелители, туфли и печали, я вернулась в комнату, преображенная и легкая до воздушности.
Чемодан валялся на полу, с криво, наподобие консервной банке, вскрытой крышкой. Вещи вокруг рассеяны. Часть из них оказались раскинуты на кровати, тумбочке. Один красный в белый горох носок гордо лежал по центру подушки.
Я хмыкнула и подняла его и покрутила пропеллером в воздухе. Ай-да, Вася, ай-да, умная девочка. Надо позвонить Иде и сказать, что все получилось.
Но мои счастливые намерения были прерваны стуком в дверь.
- Да? – недоуменно спросила я, отправившись посмотреть кому я вдруг понадобилась.
В проеме стоял Федор.
- Прошу прощения, по-моему, ты потеряла, - сказал он. И - протянул один из полукилограммовых утяжелителей.
Все же он вывернулся у меня из подмышки…
Босс с интересом посмотрел мне через плечо, окинул взглядом творческую разруху в комнате и, поймав мои задрожавшие пальцы, аккуратно положил в них утерянный манжет.
- Э, - остроумно сказала я, из-за внезапно нахлынувшей слабости еле удержав доказательство преступного замысла.
Федор задумчиво погладил продолжавшие выбивать дробь пальцы и сообщил:
- Спор обрастает подробностями, не так ли? По-моему, настала моя очередь привнести новые условия.
- К-какие? – опасливо осведомилась я.
Существует поговорка «Вижу цель – не вижу препятствий». Кажется, во время забега по коридору у меня была похожая ситуация «Вижу цель – не вижу вообще ничего». Как же нужно было нестись по коридору, чтобы распадаться на ходу и не почувствовать этого.
- Какие условия? Я еще не решил, - довольно сообщил он. – Вы настолько быстро подкорректировали наш маленький диспут, что я пока нахожусь под впечатлением. Даже не знаю, увеличить время ваших услуг до месяца или простить.
- Простить, - пискнула я. – Тем более, что правил я не нарушала. Уговор был весить меньше, и он полностью соблюден.
- Будем спорить? Обратимся к мнению Виолы и моей тети?
То есть тетя Лена не по названию, а настоящая тетя. Очень приятная дама.. Ой, о чем я думаю? И почему он до сих пор гладит мои пальцы?
Судя по горячим волнам по лицу и шее, я пошла пятнами. Такое случалось в студенчестве и несколько раз подвело меня на свиданиях с Пашей, но давно уже не случалось. И я была уверена, что разучилась краснеть как девчонка.
- Нет, - эмоционально заверила я Федора, - не будем обращаться ни к чьему мнению.
- Тогда я подумаю над небольшим своим условием к спору?
- Не слишком пошлым и не предающим страну?
- Все в рамках приличий, - заверил он, явно пытаясь справиться с наползающей на губы улыбкой. – Небольшое дополнение по моему вкусу, почти не влияющая на основной спор.
- Тогда ладно.
Мы чинно кивнули друг другу и разняли руки.
- Оу, Буха? А ты почему здесь? – он с интересом посмотрел вниз. И я тоже неожиданно заметила прижавшуюся к его ноге и подозрительно на меня зыркающую собачку.
- Она сейчас злится или боится? – спросила я, с опаской разглядывая мелькающие в недвусмысленно открывающейся пасти острые желтые зубки.
- Буха переживает, что у нас появились новые жильцы – она девочка нежная и трепетная.
Мы с его хохлато-китайской переглянулись с удивлением. Вот это исчадье ада – нежная? Трепетная?
- Она не укусит. По крайней мере, первая не нападет.
Градус нашего удивления возрос. Ох, мужчины-мужчины. Как вы мало знаете женщин. В глазах у собачки горела ревность. Ко мне, как к нарушительницы ее личной территории, что покусилась на ее мужчину.