Счастливчик (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна. Страница 38

Мне было семь. И я ни разу больше не видел ее слез. А еще с тех пор я никогда не заходил к ней без стука.

— Так что, если ты хочешь у нее учиться, — подытоживаю, — забудь о кумирах и примерах для подражания. Просто учись, Морган оценит успехи, а не поклонение.

— Учту, — усмехается Ди, — если, конечно, осмелюсь прийти в ЛЛА еще раз. Ты-то легко поступил? Сам?

Намек на купленное место? Я же "золотой мальчик", чуть не забыл.

— Сам и с первого раза.

Кажется, на этот раз Дилайла верит и сегодня не собирается предписывать мне воображаемые грехи.

— И не боялся? — спрашивает.

— Нет, — качаю головой, — дядя был категорически против моего поступления, и попасть в ЛЛА было делом принципа.

— Как можно быть против обучения в ЛЛА? — поражается девушка. — С лондорской академией может сравниться только земная, но попасть туда инопланетянину нереально.

— У меня вредный дядя, — говорю, словно это все объясняет.

— А ты, кажется, в него, — смеется Ди, а потом смотрит на свой комм и встает. — Поздно уже, мне пора.

Тоже поднимаюсь.

— До встречи, — прощаюсь. — Хорошо посидели, — самое глупое, что можно сказать, но, честное слово, с ней я превращаюсь в болвана.

— Неплохо, — соглашается Дилайла и делает шаг в сторону, а я, наоборот, к ней.

— Ди, — зову.

— А?

Она оборачивается, а я ловлю ее за руку, притягиваю к себе и целую в губы.

Ее губы именно такие, как я себе и представлял, — мягкие, нежные. От ее волос пахнет яблочным шампунем, и мне кажется, что еще никогда в жизни я так сильно не любил яблоки.

Ди отвечает на поцелуй то ли на автомате от неожиданности, то ли потому, что ей тоже этого хочется. Последний вариант мне чертовски нравится, но вряд ли стоит на него рассчитывать, потому что уже через секунду Дилайла влепляет мне звонкую пощечину и бегом вылетает с палубы.

Не менее звонко хлопаю себя ладонью по лбу.

Я олень.

ГЛАВА 17

Просыпаюсь от беспрерывной вибрации. Такое чувство, что моя постель гудит и ходит ходуном. Пару секунд не могу сообразить, где я и что происходит, а когда до меня доходит, вскакиваю, как ошпаренный — коммуникатор на моем запястье мигает тревожным красным светом.

Матерюсь сквозь зубы, второпях натягивая на себя одежду. Так и знал, что история с преследователями не могла закончиться так просто.

Колеблюсь, но затем уже у двери таки вызываю капитана. Успеваю преодолеть целый коридор, все еще слушая из коммуникатора гудки, когда Роу, наконец, отвечает. Голос заспанный, недовольный.

— Тайлер, какого черта?

Поболтать захотелось под утро, вот такой я общительный.

Придерживаю при себе едкие варианты ответа и говорю быстро и по существу:

— Капитан, снова сработала сигнализация. У нас "хвост".

Из коммуникатора доносится целый поток ругательств, а затем короткое, но твердое:

— Встретимся в рубке.

В рубке капитан появляется не один, а со своим старшим помощником, то есть с сыном. Оба заспанные, отчего синяки на лице Дилана смотрятся еще красочнее — не дай бог кому слабонервному встретить такого типа в темном переулке.

Лишь отмечаю для себя, что Тима с ними нет, и докладываю то, что уже успел выяснить. Сижу в пилотском кресле, поэтому просто протягиваю руку и увеличиваю нужный мне участок космоса.

— Крейсер, тоже клиркийской постройки, но старше. По габаритам — в полтора раза больше, поэтому немного уступает в скорости, но зато вооружение втрое мощнее.

— Закон о разрешенном оружии для гражданских судов вышел позже его года выпуска, — мгновенно понимает Роу, хмурясь еще сильнее. — То, что у нас есть, даже не пробьет их броню.

— Угу, — киваю.

Пока дожидался остальных, я успел покопаться в поисковиках и раздобыть информацию о модели преследующего нас судна. Орудия "Старой ласточки" предназначены для уничтожения космического мусора, попадающегося прямо по курсу, но никак не для боя. Все суда, кроме военных, выпущенные позже 2620 года, оснащены только таким, так называемым "мирным", видом оружия.

— Думаешь, это они? — спрашивает Дилан, кусая губы.

Лично я думаю, что это те самые парни с Альберы, и даже в этом не сомневаюсь. Но вопрос адресован не мне, поэтому молчу.

— А кто еще? — огрызается старший Роу. — Как ты и предупреждал, — взгляд в мою сторону такой, будто я не просто предполагал дальнейшее развитие событий, а накаркал.

Отворачиваюсь от гневного взгляда капитана, нет настроения разбираться с тем, на кого направлен его гнев. Этим вечером я знатно напортачил, и данный факт занимает меня гораздо больше, чем бандиты "на хвосте" у "Старой ласточки".

— Идут на сближение, — меланхолично констатирую, сверяясь с данными.

Целеустремленные головорезы нам попались: преследовали, ошиблись направлением, пошли к Аквилону, поняли, что не туда, вернулись и снова догнали.

— Уйти сможешь? — спрашивает капитан, едва не рыча.

Пожимаю плечами (слава болеутоляющим — сейчас я могу это делать обоими).

— Смогу, если они не вздумают стрелять. За радиус поражения мы уже не уйдем. Разрыв в скоростях не велик.

— Они не станут стрелять, — качает головой Джонатан. — Им нужен корабль.

А как же вариант: "Так не доставайся же ты никому"? Мне бы очень не хотелось закончить свою жизнь в самом расцвете лет и сил.

Приподнимаю брови и мягко интересуюсь:

— Вы уверены?

На щеках капитана играют желваки, видно, что ему очень хочется быть уверенным в своих словах, но также он понимает, что ошибка может стать роковой для всех, кто находится на борту.

В итоге Роу выплевывает ругательство и принимает окончательное решение:

— Вызывай их, поговорим.

Дилан смотрит на отца с сомнением во взгляде, но не спорит. Его мнение сейчас не спрашивают, как и мое. Хотя, по мне, идея не плоха: сначала выяснить, кому что нужно, а уже потом действовать. Вдруг за нами летят милейшие люди, чтобы вернуть документы и извиниться? Вглядываюсь в обзорный экран и морщусь: вряд ли на это можно рассчитывать.

Послушно выполняю распоряжение капитана и настраиваю связь. Как все это превратилось в мои обязанности, для меня остается загадкой, но будить пилота, кажется, никому и в голову не пришло.

— "Старая ласточка" вызывает… — вопросительно смотрю на Роу, но он так напряжен, что никак не реагирует на мой молчаливый вопрос, — …вызывает приближающийся корабль, — выдаю первое, что приходит в голову. — Прием. Прошу ответить…

Приходится повторить не меньше десяти раз, прежде чем в ответ раздается шипение, а затем грубый мужской голос отвечает:

— "Старая ласточка", "Феникс" на связи.

"Феникс", значит, ага.

— Говорит капитан Роу, — вступает в беседу Джонатан. — "Феникс", назовите цель сближения.

В ответ доносится то ли кашель, то ли смех.

— Ну, привет, капи… тан.

Да, все же смех.

Роу краснеет от злости, тем не менее его голос по-прежнему звучит ровно:

— "Феникс", повторяю, назовите цель сближения со "Старой ласточкой".

В эфире снова помехи, затем уже другой голос, менее хриплый и еще более самодовольный:

— Роу, не играй в идиота. Ты угнал мой корабль, пора вернуть, — приглушенные смешки на заднем плане. У бандитов прекрасное настроение.

— Подай в суд, — спокойно предлагает Джонатан.

Опять смешок и ответ.

— Не люблю бумажную волокиту. Так что давай по-быстрому. Если поторопишься, позволю твоему экипажу взять катер и убраться живыми.

Катер, как же. И далеко можно уйти на катере в открытом космосе? Выжить можно только при большом везении и условии, что мимо пролетит тот, кто примет брошенных на произвол судьбы на свой борт.

Повисает молчание, как в эфире, так и в рубке. Роу стоит за моим креслом, сложив руки на груди, и барабанит пальцами по рукаву куртки.