Строптивая для негодяя (СИ) - Шикова Илона. Страница 14
— Я готов заключать с тобой перемирие каждый день, если ты будешь меня встречать по утрам в таком виде, — смеется Пашка, отрываясь от лицезрения моей груди.
— Идиот, — запахиваю халат посильнее и грозно смотрю на двух красавцев, у которых на устах играет мальчишеская улыбка. Как дети малые, честное слово!
— А в платье есть декольте? — продолжает издеваться надо мной Балабанов.
— Переодеваться иди, — грозно командую, указывая пальцем на противоположную дверь. — А то Миланская уже грозится разводом из-за вашего дурацкого поведения.
— Скажи ей, мы больше не будем, — смеется Артем и тянет Пашку к себе в комнату.
— Темыч, моя нервная система на пределе, — стонет Павел, заходя в спальню первым. — Ты это видел? Я же не выдержу, — последнее, что я слышу, так как жених закрывает дверь.
Интересно, что он не выдержит? Усмехаюсь, вспоминая реакцию Пашки. Какой же он все-таки несерьезный и взбалмошный! Но безумно сексуальный даже в простых джинсах и белой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами.
Господи, о чем я думаю?
Трясу головой, прогоняя непрошенные мысли, и захожу в комнату, куда через пять минут начинают прибывать парикмахеры, фотографы и видеооператор.
Девочкам делают прически, а мне — укладку, так как категорически отказываюсь от собранных кудрей, которые сделают меня визуально еще выше. Даже Петровну усаживаем в кресло, хоть она и сопротивляется, и специалисты тут же начинают колдовать над ее внешностью, не слушая никаких возражений.
Пока Катины волосы продолжают собирать в замысловатую прическу, мы с Анютой берем свои наряды и удаляемся в ванную. Подружка помогает мне застегнуть платье, так как смой это сделать нереально, и я первой подхожу к зеркалу, рассматривая себя.
— Какая ты сегодня красивая, — Анечка улыбается, пристраиваясь сбоку и обнимая меня за плечи. — Утри нос всем сплетницам на сегодняшней свадьбе!
— Ты и сама великолепно выглядишь, — смотрю на девушку сверху вниз.
В темно-зеленом длинном платье Анечка такая милая, что Сторожилову придется разгонять поклонников метлой, если не лопатой. Мажоры у нас очень наглые, даже не посмотрят на обручальное кольцо.
— Спасибо, — Анюта краснеет.
— Кстати, подарок где?
— Антон принесет чуть позже.
— Хочу вручить его лично Катюхе, пока мы одни, — улыбаюсь, и мы покидаем ванную.
Разгоняем лишний народ из комнаты, так как по традиции подружки должны помочь невесте надеть платье. Конечно же, я видела Миланскую позавчера в салоне Оли Сазоновой, но сейчас, с макияжем и прической, моя лучшая подруга выглядит просто божественно. Как настоящая принцесса!
Аня звонит Антону и просит его подняться. Фотосессия девушек закончилась, и оператор вместе с фотографами отправляется в комнату мальчиков. Надо же и их запечатлеть на долгую и вечную.
Сторожилов осторожно входит в комнату и замирает на месте, открыв рот. Катюха приседает в реверансе, а Анька усмехается. Сегодня все мужики такие шокированные, или найдется парочка, которая адекватно отреагирует на нашу красоту?
— Катюш, у меня нет слов, — произносит Антон. — Королева!
— А как же Анька? — не могу не вставить свои пять копеек. — Императрица?
— Хорош язвить, — подружка подходит к своему мужу и берет его под руку. — На Балабанове своем будешь упражняться.
— Он не мой, — бурчу в ответ.
— Ага, видела я, какая ты возбужденная вошла в комнату, — смеется Анька, а следом за ней и Катюха. — И слышала прекрасно, какие он в коридоре тебе комплименты отпускал.
— Мартынова! — вырывается у меня довольно громко.
— Сторожилова, — поправляет меня Антон. — Катюш, — улыбается парень. — Не было бы Анюты, отбил бы у Темыча.
— Спасибо, — наша невеста расцветает на глазах.
А я подхожу к семейной паре, забираю у Антона длинную коробочку, запакованную в подарочную обертку, и поворачиваюсь к невесте лицом.
— Наша любимая Катюша, — начинаю и чувствую, как после столь невинной фразы слезы подступают к горлу. — Не хочу, чтобы все его видели, поэтому мы подарим тебе наш подарок здесь. Тебе лично. Знаю, что ты давно об этом мечтала, и Артем не в курсе, а то бы опередил. Ты у нас крутая журналистка, и в Штатах будешь брать интервью у миллионеров, поэтому надо поддерживать имидж.
— Ну, зачем вы… — на глазах Катюхи появляются слезы, но Анька ее перебивает:
— Потому что мы тебя любим.
— Девочки, спасибо, — невеста приподнимает широкую юбку и направляется к нам.
Обнимаемся втроем, стоя так несколько секунд, после чего Миланская целует нас по очереди, включая Сторожилова, а тот сует ей в руки букет роз.
— Это потом, — Анька опускает его руку с цветами. — После росписи.
А я протягиваю коробок, в котором лежит дорогая ручка Parker. Антон специально заказывал оригинал за границей, но я принимала непосредственное финансовое участие, хоть и уверена, что парень специально назвал мне цену ниже, чем есть на самом деле. И даже предлагал оплатить подарок сам, на что получил мой грозный и испепеляющий взгляд.
Я знаю, что Катюха о такой ручке всегда мечтала, считая это престижным. И в этот день мне хотелось сделать подарок именно ей лично, потому что все остальное, уверена, ей обеспечит ее будущий муж.
Чета Сторожиловых первыми покидает комнату, а к нам возвращается один из фотографов, давая последние указания, в каких позах замирать на лестнице, потому что снимать будут с двух ракурсов одновременно.
В последний раз обнимаю Катю и выхожу в коридор. Перед ступеньками набираю побольше воздуха и делаю первый шаг вниз.
Через три ступеньки замираю на месте, держась за перила, как и просил фотограф. Слышу вспышки камер рядом, пару раз верчу головой, принимая сексуальные на мой взгляд позы и улыбаюсь.
Спускаюсь еще на парочку пролетов, и снова позирую. Мне вдруг так нравится крутиться перед объективами, что в голову закрадывается мысль, а ту ли профессию я выбрала? Надо было в модели идти, сейчас бы бабки неплохие заколачивала.
Внизу стоит толпа народа, перешептываясь между собой, но мой взгляд почему-то задерживается только на одном мужчине. В безупречно синем костюме, белой рубашке и бабочке.
Он стоит и не сводит с меня глаз, держа в руках небольшой, красиво упакованный букет из белых и розовых розочек. Слава Богу, хоть не бордовые. Но сегодня, так и быть, прощу ему маленькую оплошность.
Вишневский толкает Пашку легонько локтем в бок, и парень отмирает, направляясь ко мне.
Останавливается на ступеньке ниже, протягивая букет.
— Спасибо, — беру цветы в руку под щелчки фотокамер.
— Замрите, — слышу рядом голос фотографа.
И мы не двигаемся. Только пристально смотрим друг другу в глаза.
— Ты сегодня затмишь всех на этом празднике, — произносит Пашка негромко, протягивая мне руку.
— Балабанов, ты не умеешь льстить, — посылаю ему ехидную улыбочку, вкладывая в широкую мужскую ладонь свою.
— Дарина, — Паша наклоняется к моему лицу. — Я, может, и взбалмошный, местами даже не сдержанный и нагловатый, но я не слепой.
Его лицо так близко, что у меня перехватывает дыхание и от его близости, и от его немного хрипловатого голоса.
— Комплимент принимается, — чувствую, как во рту пересыхает. И совсем тихо: — Спасибо.
— Не за что, — усмехается Паша, выпрямляется, держа меня за руку и помогая сойти вниз.
А после снова раздаются щелчки фотокамер и толпа начинает оживать.
На лестнице появляется Екатерина. Не зря ее назвали, как королеву. Она действительно очень и очень красива.
Смотрю на Артема, который как столб замер на месте. Да что за день сегодня такой, одни “статуи” кругом! Причем исключительно мужского пола.
Пару минут зависания, и теперь уже я толкаю обалдевшего жениха в бок, после чего парень устремляется навстречу своей будущей жене. А Светлана Петровна вытирает слезы радости. Как и стоящая рядом с ней Анька. Какие все кругом сентиментальные!
Чувствую, как крепкая рука обвивается вокруг моей талии, прижимая меня спиной к груди. Это еще что за новости? Но сопротивляться не хочу. Даже если кто-то увидит и потом будет меня этим подкалывать. У меня сегодня перемирие. И, как сказал пять минут назад Балабанов, я тоже не слепая.