Люби меня всего (ЛП) - Джеймс Никки. Страница 50

Он не ответил, но выражение его беспокойства усилилось и сказало мне, что в чём-то из этого я прав — если не во всём.

— Орин, вступая в эти отношения, я знал, что секс, вероятно, вне обсуждений. Спроси миллион других мужчин, и они никогда не отнесутся к этому нормально, но я другой. Мы никогда не были достаточно прямолинейными, чтобы обсудить секс, но я знаю, что для тебя это тяжёлая тема. Но ты должен знать, у меня не ярая половая возбудимость. В прошлом это убивало мои отношения. Так что я действительно не хочу, чтобы ты переживал об этом. Если возникнет необходимость, у нас, мужчин, есть другие способы с этим справиться, поверь мне.

Я хохотнул и сжал его руку, намеренный сделать это заявление добродушным. Брови Орина опустились, когда он нахмурился.

— Но дело в этом. У тебя е-есть желания. Я знаю, что есть. Можно… можно кое-что у тебя спросить?

— Всегда.

— Ты хотел бы, чтобы между нами это было?

Моё сердце заболело, когда я посмотрел в его умоляющие глаза. Я не мог ему врать.

— Честно? Заняться с тобой любовью было бы самой прекрасной вещью в мире. Хочу ли я, чтобы между нами это было? Да. Нормально ли мне жить без этого и без интима в другом плане? Тоже да.

Пока он обдумывал эту информацию, я подумал о предыдущем вечере и о том, как упорно он пытался сделать шаг дальше.

Прежде чем он успел ответить на моё признание, я продолжил.

— Я задам тебе тот же вопрос. Ты хотел бы, чтобы между нами было большее?

— Да, — колебаний не было, и он поднял голову и посмотрел мне в глаза с большей уверенностью, чем я когда-либо у него видел. — Больше всего. Не думаю, что «никогда» для меня достаточно хорошо. Я так устал бояться.

Мне не нужно было знать подробностей, чтобы понять, как секс стал вызывать такой глубокий ужас, который провоцировал переключения без предупреждения. Я больше всего хотел развеять эти страхи. У него так много отобрали в детстве, мне хотелось только, чтобы он испытал лучшую жизнь, будучи взрослым.

Я отпустил его руку и вместо этого накрыл ладонью его щеку. Он прильнул к прикосновению, и его лицо согрела настоящая улыбка.

— Не дави на себя, — сказал я, поглаживая его щеку.

Удивив меня, он перегнулся через стол и нежно поцеловал меня в губы. Это длилось всего мгновение, но когда он отстранился, в его глазах сиял новый свет.

— Что сегодня дальше? — спросил он.

У нас было свободное время до ужина, и мы побродили по ещё нескольким торговым центрам, прежде чем вернуться поздно днём в свой номер. Ресторан был в какой-то степени модным, и мы оба переоделись в рубашки и брюки, чтобы выглядеть на ужине прилично. Это был первый раз, когда я видел Орина таким нарядным. Его пепельно-серая рубашка подчёркивала грозовой оттенок в его глазах. Пока он поправлял свой галстук, я мог только наслаждаться видом. От него захватывало дух.

— Можешь помочь мне с этим? — спросил он, поднимая взгляд от очередного неудавшегося узла.

Я подошёл к нему и умело завязал его галстук, не глядя. Я не мог оторвать взгляд от его лица. Он робко улыбнулся.

— У тебя хорошо получается.

— Я каждый день ношу галстук на работу. У меня должно получаться.

Закончив и поправив галстук, я взял в руки лицо Орина.

— Можно тебя поцеловать?

— Всегда.

Когда я соединил наши губы, Орин прильнул ко мне и обвил руками мою талию, будто это было самой естественной вещью. Это могли быть только минимальные шаги прогресса, но для него они были огромными. Его колебания уменьшались с каждым днём. Может быть, мы никогда не сможем пересечь определённые дороги, но я верил, что мы можем построить любящую связь многими другими способами.

Си-Эн Тауэр располагалась всего в нескольких кварталах от нашего отеля, так что мы решили пойти пешком. Массивное здание возвышалось на пятьсот метров вверх, и в какой-то момент оно было самым высоким свободно стоящим сооружением в мире.

Поездка на лифте была удивительной. Одна целая стена была стеклянным окном, и пока мы летели вверх, вид на горизонт был невероятным. Орин вцепился в мою рубашку, но клялся, что не нервничает.

От вида из ресторана захватывало дух. Я немного беспокоился из-за того, что это был вращающийся ресторан. Я нигде не кружился и не был уверен, укачает ли меня, но этого не было. Зал был тускло освещён свечами на каждом столе. Было интимно и романтично — более, чем в любом другом месте, где я ел раньше. Наш столик располагался у окна, на небольшом расстоянии от других, и вид был невероятным. Город растягивался на мили, и так как солнце уже село, внизу сверкал свет. Я знал, что в какой-то момент мы в итоге повернёмся лицом к озеру, и я не мог дождаться увидеть его с нашей выгодной позиции.

— Это нереально, — сказал Орин, наклонившись к окну и глядя вниз. — Мы так высоко.

— Ты одобряешь? Хороший ресторан для именинного ужина?

Орин с улыбкой повернулся ко мне. Улыбка была чистой и радостной. Её эффект проникал в каждую часть его тела и перетекал в моё. Он избавился от своего раннего уныния и наслаждался оставшимся днём в более беззаботной манере.

— Лучший день рождения, который у нас когда-либо был, — он посмотрел обратно в окно, улыбаясь.

У нас. Мне по-прежнему иногда казалось забавным, как он относится к своей системе как к единому целому. Я задумывался, есть ли у него хорошие воспоминания о прошлых днях рождения, или всё это хранилось вдалеке вместе с остальным его детством. В любом случае, я надеялся подарить ему день, который он будет лелеять.

— Ты взволнован завтрашним походом в музей? — спросил я, когда нам принесли салат.

— Да. Я смотрел его в интернете сегодня утром, пока ты спал. Ты знал, что сейчас у них идёт выставка викингов? Представляешь, как это будет невероятно?

Я хохотнул, накалывая на вилку салат.

— Я знал. Я смотрел сайт, когда покупал нам билеты. Я подумал, что тебе понравится.

— Я никогда не был в этом музее. Ты знал, что он один из самых больших в Северной Америке?

— Сколько времени ты провёл на их сайте сегодня утром?

Он проглотил полную ложку салата и с улыбкой пожал плечами.

— Немного. Там будет отлично.

Я знал, что это будет успехом, учитывая любовь Орина ко всему историческому.

Ужин был невероятно потрясающим. Мы с Орином выпили пару бокалов вина, и раз мы отмечали его день рождения, я убедил его взять и десерт.

К тому времени, как пошли по шумным улицам обратно в свой отель, мы были сытыми. Орин был более расслабленным, чем когда-либо, и всю дорогу держал меня за руку, прислоняясь к моему плечу. Не желая потерять эту ценную близость, я предложил пройти ещё несколько лишних кварталов, чтобы отойти от еды.

— Спасибо за ужин, — он улыбнулся, глядя на ночное небо, городские огни отражались в его блестящих глазах.

— Спасибо, что разделил со мной свой день рождения.

— Он только на следующей неделе, — напомнил он мне, усмехнувшись.

— Что угодно, чтобы задержать твою юность. Если бы мне снова было двадцать девять. Подожди, пока тебе не исполнится тридцать.

— Не торопи меня.

За следующим углом, Орин прильнул ближе и поцеловал меня в щёку. Он не отодвинул лицо, так что мы разделили несколько лёгких поцелуев, пока шли. Мы смеялись, целовались и старались идти по тротуару, не спотыкаясь, возвращаясь в свой отель. Атмосфера была практически фантастической. Я только надеялся, что однажды повседневная жизнь Орина сможет быть такой же счастливой, как этот момент. Не глядя, куда идём, мы споткнулись не об один бордюр, и приходилось ловить друг друга, чтобы не упасть на землю. Идеальнее быть не могло.

В нашем номере я ослабил свой галстук и расстегнул несколько пуговиц на рубашке, пока Орин копался в своей сумке.

— Не против, если я схожу в душ? — спросил он.

— Иди. Я надену пижаму и найду, что посмотреть. Есть пожелания?

Когда он не ответил, я поднял взгляд от своих пуговиц. Он смотрел на меня с улыбкой, которая сияла в его глазах.