Роли леди Рейвен. Том 2 (СИ) - Снежная Дарья. Страница 31

Герцог с хохотом повалился на спину, и я вскарабкалась на поверженного врага с видом воинственным и непобедимым. И Кьер покорно принял свою участь поверженного, правда, подозреваю, оценив совершенно другой вид – до одежды мы ведь так и не добрались.

– Кажется, мой послезавтрашний вечер только что освободился, – была вынуждена признать я, посчитав месть свершенной. – А что?

– Ничего. Просто хочу тебя увидеть.

Я уставилась на герцога с легким подозрением – заявление звучало слишком невинно. Когда он хотел меня увидеть, он просто спрашивал, когда я приеду, а не интересовался насчет конкретного вечера.

– И почему ты хочешь меня увидеть именно послезавтра, а не завтра или через два дня? – уточнила я, прищурившись.

Кьер пожал плечами и с нажимом провел руками по моим бедрам с таким видом, будто полностью был поглощен собственными действиями, а не разговором.

– И завтра хочу, и через два дня. Но бедному герцогу так тяжело вписаться в плотный график леди Рейвен, что я стараюсь теперь уточнять заранее.

Издевается!

Недолго думая, я накрыла ухмыляющееся лицо подушкой с вполне очевидным намерением придушить.

Однозначно что-то задумал. И не признается ведь. А потом кое-кто обвиняет меня в том, что у девушки есть секреты!

Глава 14

Роль: дочь своей матери

– Где вы были вчера, позвольте узнать, леди Рейвен? – голос Трейта раздался над головой, стоило мне усесться в свой уголок.

– Работала, – честно ответила я.

«Первую половину дня – по части криминалистической, вторую – по герцогской!»

Эту мысль я, конечно же, оставила при себе, но едва заметная улыбка, наверное, все же коснулась губ, потому что взгляд первого криминалиста едва ли не кровью налился.

– Отчет о проделанной за последнюю неделю работе мне на стол, – отчеканил он. Я застыла, разом растеряв все веселье, а Трейт с наслаждением добавил: – Немедленно. Ваша свобода действий не отменяет того, что вы, леди, моя подчиненная, и отчеты входят в ваши непосредственные и прямейшие обязанности как криминалиста.

Вдоволь полюбовавшись моим, как мне очень хотелось верить невозмутимым, а на деле наверняка растерянным выражением лица, первый криминалист покинул секретариат.

Гад. Форменный, склизкий, мерзкий ползучий гад!

Очевидно, чего он добивается. Или выяснить, над какими именно версиями я работаю, или обнародовать то, что я не работаю в принципе. В первом случае можно опять бессовестно присвоить мои идеи, во втором – просто уволить за невыполнение обязанностей. С доказательствами это вполне в силах Трейта, и Кьер ничего не сделает.

И ведь наверняка не поленится как-то проверить все, что будет указано в моем отчете. Была ли там, где была, делала ли то, что делала… С этого станется.

Зло стиснув зубы, я взяла чистый лист бумаги и принялась писать.

А спустя полчаса этот самый лист, но уже мелко исписанный лег на стол первого криминалиста.

– Я могу идти? – сдержанно поинтересовалась я, когда Трейт, взяв его в руки пробежал глазами раз, второй и не произнес ни слова.

– Нет. Присядьте, леди Рейвен. У меня шея болит на вас смотреть, – добавил он, чтобы не дай Бог я не заподозрила в нем вежливость в свой адрес.

«Не смотрите», – мысленно огрызнулась я, но подчинилась.

– Признаться, леди Рейвен, – Трейт положил мой отчет, пристроил на него сцепленные в замок руки и поднял на меня тяжелый взгляд, – вы уже порядком утомили меня своей настойчивостью, достойной лучшего применения.

Я открыла рот и тут же его закрыла. Начальство жаждало выговориться, и негоже начальству в такой надобности мешать.

– Неужели вам ещё не ясно, что я сделаю все – вы понимаете? – все, от меня зависящее, чтобы вы покинули наш отдел. Мне даже не нужно проверять, я прекрасно знаю, что все то, что вы понаписали в так называемом отчете – это абсолютная чушь, и не бегали вы по улицам Карванона в поисках случайных свидетелей. Но я удивлен, что у вас вообще хватило наглости это написать. Я не могу понять вашего упорного цепляния за эту должность. Леди не место в отделе криминалистики.

– Почему? – наболевший вопрос сорвался с губ прежде, чем я успела себя одернуть.

– Почему? – недоуменно переспросил первый криминалист.

Я уже жалела о том, что не промолчала, но отступать теперь было некуда.

– Почему вы не хотите, чтобы я здесь работала?

– Вы – женщина! – Почему-то у меня в голове это заявление из уст Трейта прозвучало примерно, как «вы – таракан!» из уст благородной леди.

– И почему женщина не может работать криминалистом?

– Потому что Господь Бог создал вас для иного, – отрезало начальство.

– При всем почтении, господин Трейт, мужчину Господь Бог создал тоже не для криминалистики… Науки тогда такой еще не было.

– Вы издеваетесь?! – костяшки сжатых пальцев, лежащих на столе, побелели.

– Нет, издеваетесь – вы, – спокойно отозвалась я, окончательно теряя остатки терпимости в адрес отдельных представителей мужского рода. – А я терпеливо сношу ваши издевательства из уважения к вашему статусу, прожитым годам и накопленному опыту. И буду дальше терпеливо сносить, пока герцог не уволит меня через два месяца, если я не раскрою это дело. Так что ради всего святого, господин Трейт, потерпите вы еще немного!

– Вы мне указываете?!

– Я вас прошу! – раздражение в моем голосе плескалось и булькало, точно так же как ярость в словах первого криминалиста. – Если вы все равно не верите, что женщина способна выполнять эту работу, то почему вы не можете просто оставить меня в покое до тех пор, пока не истечет выданный герцогом срок? Вы что, считаете, что его светлость не сдержит слово? Или боитесь, что у меня получится? И если второе, господин Трейт, то объясните мне ещё раз – почему женщина не может быть криминалистом, только я вас умоляю, без ссылок на Библию!

Я сказала это и подумала, что Трейт сейчас вышвырнет меня вон. И из кабинета, и из отдела. И будет не так уж неправ. Даже мужчина, разговаривая подобным тоном с начальством, мог поплатиться за это работой, что уж говорить о тарака… тьфу ты, женщине!

Пришлось с отчаянием признать, что напряжение последних недель здорово подкосило мою выдержку. Арчи, Кьер, Трейт, маньяк – по отдельности я бы со всем справилась. Но вместе… я чувствовала, как разрываюсь между необходимостью быть сильной, независимой и уверенной в себе, такой, какой меня видит та же Джейн Свифт, и стыдным, неприятным желанием все бросить, лечь в кровать, закатить глаза и потребовать свои семьдесят пять капель. Особенно подтачивало мою выдержку то, что я могу это сделать и никто, абсолютно никто, меня не упрекнет.

Даже наоборот. Все вокруг с облегчением вздохнут. Господин Трейт – в первую очередь…

Все это промелькнуло в голове за считанные секунды, пока первый криминалист, обалдевший от подобной наглости, смотрел на меня, выпучив глаза. А потом он вдруг прищурился, потер пальцами подбородок и медленно раздельно произнес:

– Вы что-то знаете.

– Простите?

Я уже готовилась взорваться окончательно, когда мне прикажут скрыться с глаз и больше на них не показываться, но это вдумчивое заявление сбило меня с толку.

– Вы что-то нашли. Что?

– Я не понимаю, о чем вы говорите. – Недоумение сменилось настороженностью.

А Трейт не торопился отвечать. Он смотрел на меня со странным выражением лица, которое прежде в свой адрес мне видеть не доводилось, и расшифровать я его не могла. Оно застыло на какое-то время… и пропало, а его место заняла привычная недовольно-раздраженная физиономия.

– Идите, леди Рейвен, работайте, – неожиданно спокойной заявил он. Я медлила, окончательно потерявшись в непредсказуемой реакции на мою речь, и тогда криминалист добавил грубовато: – Ну? Мне для вас дверь открыть? Чай не на приеме, а я вам не лакей.

Я поднялась и, помедлив мгновение, вышла из начальственного кабинета с ощущением полного непонимания происходящего. Трейт понял, что в моем расследовании есть подвижки? Очевидно. Почему тогда не стал допытываться, а вместо этого меня выставил? У меня внезапно получилось достучаться до его разума, и он решил дать мне шанс? Даже подумать такое смешно. Тогда почему?