Затерянный остров (ЛП) - Чайлд Линкольн. Страница 64

56

Вертолет исчез из виду, но Гидеон все еще слышал, как вращаются его лопасти. Похоже, машина зависла где-то в глубине джунглей примерно в середине острова — без сомнения, десантируя персонал, который закончит расчистку посадочной зоны.

— Глинн, — тихо констатировала Амико.

Гидеон чертыхнулся про себя.

— Наверное, он определил, где мы находимся, лучше, чем нам казалось.

Долгое время никто не проронил ни слова. Звук вращающихся лопастей продолжал разноситься над джунглями, и вскоре к нему присоединился рев циркулярных пил.

Гидеон переглянулся с Амико и заметил в ее глазах потрясение, недоверие и гнев.

— Нам нужно остановить это, — прошипела она.

— Да. Нам нужно встретиться с Глинном и выяснить, что происходит.

Напарники вернулись в пещеру, сложили свои вещи в водонепроницаемые мешки и, не обменявшись ни единым словом, направились вглубь джунглей, используя в качестве маяка поднимавшийся к небу столб дыма. Звуковым ориентиром для них служил нарастающий рык циркулярных пил. Они спешно шагали по тропе, ведущей в центр острова. По мере продвижения звуки становились все громче: слышался грохот падающих деревьев, раздавался визгливый рев нескольких циркулярных пил, крики людей и треск раций. Уже издали было слышно тарахтение работающего дизельного генератора.

Наконец, Амико и Гидеон добрались до вырубки. Второй вертолет был на подлете вслед за уже приземлившимся «Сикорским», а в небе в это время парил третий. Гидеона ошеломило то, сколько ущерба было нанесено острову за такое короткое время. Персонал продолжал расчищать зону посадки, превращая многовековые деревья в дрова и мусор. По бывшим джунглям ходили люди с огнетушителями, стараясь загасить огонь напалма, который в считанные секунды пожрал траву и низкий кустарник. Еще несколько человек устанавливали металлические столбы для палаток и периметр ограждения.

С одной стороны участка строилась массивная металлическая клетка.

Увидев ее, Гидеон замер. Это было невозможно! Они ведь не говорили Глинну — они и сами не знали, что на острове есть живой Циклоп!

— Сукин сын, — выдохнул Гидеон, — откуда он узнал?

Амико ничего на это не ответила.

Рядом стояла большая палатка, напоминавшая по конструкции шатер, — уже построенная и оборудованная — а невдалеке от нее маячила небольшая беседка. После минутного колебания Гидеон направился к шатру, и Амико последовала за ним. Он отдернул кусок тента, служивший дверью и внутри, как он и ожидал, увидел Глинна, сидящего в своем инвалидном кресле в полном обмундировании. Рядом с ним стоял молодой светловолосый мужчина в легкой одежде для сафари и с винтовкой М16 в руках. С другой стороны от шефа изваянием застыл Мануэль Гарза с абсолютно каменным лицом.

— Ах, Гидеон, Амико! — воскликнул Глинн. — Я ждал вас. Входите.

— Зачем эта клетка? — тихо спросила Амико.

— Вы не хотите присесть?

— Ответьте на мой вопрос.

— Зачем? Вы и так прекрасно это знаете, — поняв, что девушка не удовлетворится подобным ответом, он вздохнул. — Все началось с пергамента. Respondeo ad quaestionem, ipsa pergamena. «Ответ на вопрос дает сама страница». Получается, что «сама страница», сам пергамент в своей физической ипостаси и был решением. Он был сделан из животной кожи, но не относился ни к одному известному виду животных, которые использовались для изготовления веллума. Мы провели анализ ДНК образца, и смогли определить, из кожи какого существа был сделан этот пергамент. Неандерталец, но немного… другой. Этот вид отличался от тех неандертальцев, которые нам были уже известны, и это очень меня заинтересовало. Создание, из кожи которого был сделан пергамент, имело лишь один большой зрительный нерв и одну область мозга, отвечающую за оптическое восприятие. Другими словами… у него был только один глаз, — Глинн улыбнулся. — И когда вы сообщили, что видели череп циклопа, мы убедились в том, что верно идентифицировали это существо. Когда мы пропустили эту информацию через программу QBA, мы получили весьма интересный результат: учитывая отдаленное расположение этой островной группы и отсутствие контакта с внешним миром, не было оснований полагать, что циклопы исчезли с лица земли.

— И клетка, — низко проговорила Амико, — для того, чтобы… захватить его?

— Пусть лотос и остается нашей основной целью, нельзя упускать научную возможность изучить живого неандертальца — особенно столь занимательного.

Гидеон — до этого неотрывно смотревший на директора — перевел взгляд на Амико. Она напряженно смотрела на Глинна, словно пыталась передать ему какой-то мысленный посыл.

Гидеон легко рассмеялся.

— Это же нелепо! Мы на острове уже несколько дней и не обнаружили никаких признаков… циклопов. Так что эту клетку можно смело отправлять назад за ненадобностью.

Глинн пронзил его насквозь взглядом своего единственного здорового глаза.

— Вы отлично лжете, Гидеон, но меня вам не обмануть.

— В смысле?

— В смысле, я оставлю клетку на месте и подожду, потому что вы сейчас лишь подтвердили то, что я подозревал: на этом острове есть циклопы.

Наконец, заговорила Амико:

— Ошибаетесь. На острове только один Циклоп. Очень старый. Последний в своем роде.

Глинн приподнял бровь.

— В самом деле?

— Поймите, — медленно продолжала она, — вы не можете упечь последнего представителя этого вида в клетку. Это будет преступлением против природы.

— Мне очень жаль, Амико, но мы собираемся заниматься здесь работой, которая поможет нам культивировать лотос, и эта работа наверняка окажется губительной для среды, в которой привык жить этот Циклоп. Этому существу понадобиться наша защита.

Голос Амико поднялся до крика.

— Вы должны прекратить это! Сейчас же! Вы же уничтожаете остров! Это уникальная среда обитания! И так вы не сможете культивировать лотос!

— Прошу прощения, — качнул головой Глинн, — но другого способа я не вижу.

Амико угрожающе нахмурилась.

— Вы убьете его, если поместите в эту клетку.

— Его? — Глинн слегка приподнял голову.

— Да. Его.

— То есть, вы установили контакт?

— Да.

Он ненадолго замолчал. Наконец, он вздохнул и приподнял свою здоровую руку в знак примирения.

— Могу я кое-что сказать?

Амико не ответила. Гидеон тоже.

— Есть две проблемы, — начал Глинн, и голос его звучал мягко и разумно. — Во-первых, мы обнаружили лекарство, которое способно изменить жизнь каждого человека на этой планете. Это очень важно. Намного важнее нашего открытия, которое представляет собой необычный гоминид…

— Нашего открытия? — усмехнулся Гидеон. — Вы не имели к этому никакого отношения!

— Вашего открытия. Вы обнаружили родственника нашего вида, вариацию Homo Neanderthalensis. То, что в этом месте обитает и это существо, и чудо-лекарство, которое, по-видимому, поддерживает его существование — это затруднение. Приземлившись здесь и идентифицировав растение, мы сможем обеспечить человечество лекарством. Изучив существо, мы можем многое узнать о нашем происхождении. Два зайца — один выстрел. Вот, почему мы здесь. И Циклопа действительно нужно защитить — даже если и от самого себя.

— Вы не посадите его в эту клетку, — угрожающе прошипела Амико.

— Нам нужно создать для него подходящую среду обитания.

— Среду обитания? — повторила она. — Вы имеете в виду зоопарк?

— Его нельзя бросать на произвол судьбы, чтобы он сам заботился о себе. И, разумеется, вы тоже это понимаете. Мы найдем для него хорошую среду обитания и организуем все так, чтобы он прожил остаток своих дней в спокойствии.

— Амико права, — возразил Гидеон. — В клетке он умрет.

Глинн продолжил свою мысль бесстрастно спокойным голосом.

— Мистер Гарза и я уже просчитали бесчисленное количество сценариев на этот счет. Мы выбрали тот, что обладает наибольшим потенциалом к успеху. Этот путь требует от нас быстрых и решительных мер — мы добываем лотос и убираемся отсюда. Чтобы создать заповедник для Циклопа здесь, на этом острове, мы должны будем вступить в переговоры с Гондурасом и Никарагуа, для которых эти острова являются спорной территорией. Это означает прохождение длинного пути через государственный департамент и соответствующие дипломатические каналы — то есть, это верный путь к провалу. А мы… — он помедлил, — мы уже здесь, на месте, и уже вступили во владение и Циклопом, и лотосом. И к тому моменту, когда кто-либо узнает об этом, мы уже улетим. Вместе с Циклопом. Мы сделаем все возможное, чтобы сохранить ему жизнь, но лотос — на первом месте. Мы сделаем работу Бога и принесем чудо всему человеческому роду.