Там, где ты (ЛП) - Трамбл Дж. Х.. Страница 63

Я протестую против наручников:

— Это оскорбительно. Я здесь работаю. Вы не имеете права демонстративно выводить меня в наручниках, как преступника. Я не сделал ничего плохо. Что бы этот ребёнок не наговорил вам, это — наглая ложь. Я хочу видеть доказательства. Мистер Редмон, — говорю я, поворачиваясь к нему снова. Он то должен понимать, что это полное безумие. — Я бы такого никогда не сделал. Этот ребёнок затаил на меня злобу. Вы знаете это.

Полицейский указывает на стул и велит мне сесть.

Я не хочу садиться. Я хочу защитить себя. Я хочу, чтобы они услышали меня. Я хочу, чтобы они показали мне доказательства, если таковые есть. Но они молчат, будто воды в рот набрали.

Полицейский приближает своё лицо к моему. В его дыхании слышен запах утреннего кофе и меня от него подташнивает.

— Сядьте, или я заставлю вас сесть, — говорит он так, будто применить по отношению ко мне силу доставит ему удовольствие.

Не даю ему ни малейшего шанса.

— Можно я хотя бы позвоню своей бывшей жене? Боже правый, у меня есть дочь. Она должна знать.

— У вас скоро будет возможность сделать звонок.

Патрульная полицейская машина припаркована на обочине, прямо перед парадным входом в школу. Когда звенит звонок на четвёртый урок и коридоры пустеют, меня ведут к машине, мимо секретарей и коллег, которые, завидев нас, опускают головы и внезапно становятся ужасно занятыми. Это унизительно, но я настолько зол, что едва понимаю, что творится вокруг.

Роберт

Первый звоночек, что что-то неладно, появляется во время четвёртого урока с оркестром. И всё сводится к одному: кого-то арестовали.

Один фаготист сходил на разведку и через постеры на окнах в библиотеке случайно увидел полицейский эскорт. Я не задумываюсь об этом. Возможно, сегодня сюда приводили собаку-ищейку на наркотики и кого-то поймали.

На пятом уроке английского языка мисс Уэзерфорд целые двадцать минут проводит за дверью класса, тихим голосом разговаривая со своим коллегой. Нам велено самостоятельно читать «Над пропастью во ржи», но в классе все больше перешёптываются, чем читают.

Впервые я слышу слово «учитель» и холодею. Входя на шестом уроке в класс матанализа и ещё не увидев заменяющего учителя за столом Эндрю, понимаю, что что-то случилось. Бросаю свои вещи, отпрашиваюсь в туалет и набираю его номер. На вызов отвечает незнакомый голос.

— Простите, ошибся номером, — бормочу я.

Глава

43

Роберт

Мисс Момин появляется на подъездной дорожке уже в полночь. Я жду на крыльце.

Ворота гаража с грохотом опускаются и слышно, как она оживлённо болтает с Кики. Через минуту открывает входная дверь. Я встаю и поворачиваюсь к ней.

— С ним всё в порядке?

Она смотрит на меня холодным взглядом и складывает руки на груди.

— Он сейчас в КПЗ. Я уже связалась с адвокатом. Если повезёт, то сегодня ему предъявят обвинение. Адвокат считает, что в любом случае, его выпустят через сорок восемь часов. Я с ним не разговаривала.

— В чём его обвиняют?

Изнутри дома слышится голос Кики: «Мамочка!». Мисс Момин отвечает, что она уже идёт, и прикрывает за собой дверь чуть плотнее. И снова на меня смотрит.

— Я хочу знать, что происходит между тобой и моим бывшим мужем.

Я знал, что так будет.

— Он — мой учитель матанализа.

— Не лги мне, Роберт. Ты мне достаточно лгал. Это ты был с ним в субботу вечером?

Я молчу.

Она ухмыляется, но вид у неё такой, будто она вот-вот расплачется.

— Я хочу знать, в чём его обвиняют, — говорю я тихо.

— Они говорят, что он, среди всего прочего, отправлял ученику текстовые сообщения откровенного содержания.

— Он на такое не способен.

— Не способен? — Она замолкает, потом раздражённо говорит: — Я уже не знаю, на что он способен, а на что нет.

— Как вы можете такое говорить? — теперь сержусь я, и мне наплевать, что она знает. — Он — хороший и порядочный человек.

— Он — учитель, — шипит мисс Момин. — А ты — просто мальчик, ученик, его ученик. И ты!... Ты хоть представляешь, что ты натворил? Чего ты ему стоил?

— Я люблю его и...

Она сдерживает дыхание.

— ...и он любит меня.

Рядом с Майей появляется, надувая губы, Кики.

— Мама, я хочу есть, — говорит она, держа палец во рту.

По щеке мисс Момин стекает слеза. Она смахивает её ладонью и гладит волосы дочери.

— Иду, малышка.

Кики замечает меня только сейчас. Её надутые губы растягиваются в широкую улыбку. Кики вытаскивает палец изо рта и протягивает мне собаку.

— Спот.

Я тянусь пригладить её игрушку, но мисс Момин дёргает Кики назад.

— Держись подальше от Дрю. Держись подальше от моей дочери.

Она заталкивает Кики обратно в дом и пытается закрыть дверь у меня перед носом, но я делаю вперёд шаг и упираюсь рукой в дверь.

Сначала мисс Момин смотрит на меня с тревогой, а потом — с ненавистью.

— Не смей, — предупреждает она. — Даже не смей пытаться лезть в нашу жизнь. Ты что действительно думаешь, что ты — единственный? — говорит она с насмешкой. — Ты не первый симпатичный парень, на которого Эндрю запал. Но единственный настолько глупый, кто поверил, что у вас с ним есть будущее.

— Я вам не верю.

— Не нужно приходить на занятие группы в среду. Я отправлю письмо твоему консультанту и сообщу, что ты свои часы отработал. — Мисс Момин отступает назад и закрывает передо мной дверь.

Он этого не делал, и я докажу это.

***

— Я слышал, что это покажут сегодня в десятичасовых новостях, — говорит Люк, когда мы поднимаемся по лестнице в его комнату. — В Фейсбуке только об этом и говорят. Какой-то парень хвастается, что прижал его.

— Кто?

— Какой-то девятиклассник.

Внутри что-то щёлкает.

— Парень по фамилии Ньюмен?

— Стивен Ньюмен. Да. Как ты узнал?

— Он — младший брат Анны Ньюмен. Это тот парень, который усложнял Эндрю жизнь в школе.

— Он — младший брат Анны? Ты шутишь... Ну, он говорит, что мистер МакНелис отправил ему сообщение с непристойной картинкой.

— Чушь собачья.

— Ну, по всей видимости Стивен получил несколько фотографий и пикантных сообщений с телефона мистера МакНелиса. Кто-то сделал анонимный звонок мистеру Редмону. Мистер Редмон вызвал Стивена, проверил его телефон и тот всё рассказал, — Люк дёргает мышкой и экран компьютера загорается.

— Люк, он ничего не отправлял.

— Я тебе верю. Но тогда, как получилось, что они отправлены с его телефона? Думаешь, кто-то взломал его мобильный?

Люк открывает Фейсбук и показывает несколько постов:

— Это те, что перепостили другие ребята. Я вообще-то не дружу с ним на Фейсбуке.

В глаза бросается один пост: «Этот педик получил по заслугам. Ха!»

— Приятный парень, да? — говорит Люк.

И вдруг я чётко понимаю, что произошло.

— Это он украл его телефон.

— Кто-то украл его телефон?

— Да. Он не был уверен. Телефон исчез в пятницу утром. Сначала он подумал, что потерял его, потом, что, телефон могла взять его бывшая жена. Он не блокировал свою SIM-карту до следующего дня на случай, если телефон вдруг найдётся. Если его телефон взял этот парень, то он же мог отправить фотографии себе сам, верно?

Какое-то время Люк пристально на меня смотрит, а потом пожимает плечами:

— Думаю, да. Ты серьёзно считаешь, что он мог сделать что-то подобное?

— Ты читал посты. Что ты думаешь? Эндрю не сделал бы такого, Люк. Я знаю его.

Люк кивает и возвращается к своему компьютеру.

— Давай посмотрим, с кем дружит Стивен, — он открывает его страницу и качает головой: — Ай-яй-яй. Ты только посмотри, он даже не защитил свою страницу. Какой позор. Друзья... ну-ка, посмотрим, — Люк раскрывает весь список и просматривает фотографии. — Смотри, твой фанат номер один.

Он указывает курсором на фотографию в самом низу.