Королевство пепла (ЛП) - Маас Сара. Страница 126
Магия в крови Дорина кричала, желая вмешаться. Но приказ Маноны вынуждал его бездействовать. И он должен был повиноваться.
Он видел страх Крошанок. Но что их напугало сильнее — вид битвы или факт того, что Матроны их выследили, он не знал.
А вот Гленнис не дрожала. Рядом с ней Бронвен тоже изнывала от нетерпения броситься в бой.
Манона и высшие ведьмы разошлись, тяжело дыша. По плечу Маноны текла голубая кровь, и несколько брызг сверкали на трех Матронах.
Манона все еще оставалась на своей стороне линии, что она провела по снегу. Манона держала оборону.
Темноволосая ведьма в пышных черных одеждах плюнула на снег голубой кровью. Бабушка Маноны.
Глава 56, часть 2
— Ты такая же жалкая, как твоя мать. И твой отец.
Гленнис ухмыльнулась, не поддаваясь провокации. Но Манона взревела так, что эхо отозвалось в горах.
Ее бабушка рассмеялась, словно ворон.
— Это все на что ты способна? Рычать, будто собака, и размахивать мечом, будто человеческая дрянь? В конце концов мы измотаем тебя. Если у тебя осталась крупица достоинства, то прими совет: встань на колени и умри с честью.
Манона отвела руку за спину, спрятав железные когти. Ее глаза не отрывались от Матроны. Тело ждало атаки.
Дорин потянулся к Дамарису. Но первой успела Бронвен. Крошанка бросила меч, сталь сверкнула на солнце.
Пальцы Маноны сомкнулись на рукояти, клинок пропел, когда она повернула его напротив Рассекателя Ветра.
— Крошанка Рианнон держала ворота три дня и три ночи. Но она не встала на колени даже умирая. — на губах Маноны заиграла легкая улыбка. — Не заставить тебе и меня.
Дорин мог бы поклясться, что священное пламя, пылающее слева, вспыхнуло ярче. Он слышал, как Гленнис вздохнула. И казалось, вслед за ней вздохнула каждая Крошанка.
Колени Маноны были согнуты. Мечи подняты.
— Давайте закончим то, что было начато тогда.
Манона атаковала. Лезвие сверкало, заставляя бабушку отступать шаг за шагом. Две другие просто не смогли пробиться в этот вихрь.
Исчезла ведьма, когда-то желавшая смерти. Исчезла та, что когда-то злилась на правду, разбившую ее жизнь на части.
И на ее месте, сражаясь так, будто была самим ветром, Беспощадным и беспощадным стояла та, кого Дорин еще не встречал.
Королева двух народов.
Матрона Желтоногих начала наступление, заставив Манону отступить на шаг, затем другой. Клинки скрестились.
Больше Манона ничего не уступила.
Потому что Манона, с ее убеждением в сердце, была бесстрашна и совершенно неудержима.
Матрона Желтоногих подвела Манону к черте, ее пятки почти коснулись линии. Две другие ведьмы временно отступили, будто ожидая, что же будет дальше.
Старая Матрона Желтоногих была сущим кошмаром. Хуже, чем Бэба Желтоногих. Ее ноги едва касались земли, а ее изогнутые железные когти рвали все, к чему прикасались.
Мечи Маноны блокировали удар за ударом, но она не продвигалась вперед. Сейчас важно было дать отпор.
Манона пропустила удар, оставивший глубокие царапины на ее руке и боку. Но не отступила. Девушка была словно стена, сквозь которую Матрона Желтоногих не могла прорваться. Матрона издала рычание, неистово и бессмысленно нападая снова и снова.
Дорин понял весь замысел Маноны лишь когда ловушка сработала.
Он увидел сторону, которую Манона не прикрыла — приманка на серебряном блюде.
И Матрона Желтоногих не подвела. Не подумав, прыгнула, выпустив когти, целясь в открытый бок.
Манона ждала.
Ужасное лицо Матроны осветилось триумфом, когда она замахнулась, намереваясь вырвать сердце Маноны.
Матрона Черноклювых крикнула, предупреждая. Но было поздно. Манона уже сделала движение на встречу.
Когда изогнутые когти дотянулись до тела Маноны, разрывая одежду и царапая кожу, Манона обрушила Рассекатель Ветра ведьме на шею.
Голубая кровь брызнула на снег.
На этот раз Дорин не отвел взгляда от упавшей головы. От тела в коричневой мантии, упавшим следом.
Две оставшиеся Матроны замерли. Дорин ощутил, как встрепенулись Крошанки. Было очень тихо, когда Манона вонзила меч Бронвен в ледяную землю и наклонилась, чтобы снять корону из звезд с отсеченной головы.
Он никогда не видел такую корону.
Светящаяся вещь казалось живой. Будто девять самых настоящих звезд сняли с небосклона и повесили на серебряную полосу.
Свет короны отражался на лице Маноны, когда она подняла корону и опустила на свои запутанные белые волосы.
Полная тишина. Казалось, даже ветер перестал дышать.
Поднявшийся призрачный ветерок колыхнул пряди волос Маноны; белые звезды сияли ядрами кобальта, рубинов и аметиста.
Как будто корона очень долго спала, а теперь только проснулась.
Призрачный ветер отвел пряди волос от лица Маноны, белый локон лишь на миг коснулся щеки девушки.
Тринадцать коснулись двумя пальцами лба, присягая в верности королеве. Королеве Крошанок, коронованной заново.
Священный огонь прыгал и танцевал, будто в радостном приветствии.
Манона подняла меч Бронвен и Рассекатель Ветра и сказала Матроне Синекровных, родившейся всего на несколько лет раньше, чем она:
— Иди.
Ведьма Синекровных смотрела на происходящее раскрытыми от ужаса глазами. Манона указала подбородком на виверну, что стояла позади ведьмы.
— Скажи своей дочери, что все долги между нами оплачены. Теперь она может решить, что с тобой делать. И вторую виверну забери.
Бабушка Маноны ощетинилась железными зубами, будто отдавала команду Матроне Синекровных. Но Матрона уже бежала к своей виверне.
Матрона Синекровных воспользовалась подаренной пощадой от Крошанской королевы. Во имя дочери, подарившей Маноне шанс говорить с железнозубыми.
Через несколько секунд Матрона Синекровных парила в небесах. Виверна ведьмы Желтоногих была с ней. Она оставила бабушку Маноны.
Оставила Манону с поднятыми мечами и сияющей в волосах короной звезд.
Манона светилась, будто блеск звезд передавался через тело и проникал сквозь кожу. Великая и красивая, единственная в своем роде.