Королевство пепла (ЛП) - Маас Сара. Страница 8
Он был бесполезен для них.
Гавриэль вытащил нож, оставаясь рядом с Элидой, когда Рован бросил незнакомца в стену переулка. На лице принца не было ничего доброго. Ничего теплого.
Только хладнокровный хищник. Он изо всех сил старался найти королеву, которая похитила его сердце.
— Пожалуйста, — прохрипел мужчина. На общем языке.
Рован наконец нашел его. Они не могли надеяться отследить Маэву, Рован понял это в Самуинн. Однако найти командиров, которые служили Маэве и были разбросаны по различным королевствам в качестве подчиненных смертных правителей — это они сделать могли.
И Рован зарычал, его собственная губа кровоточила, на командира. Воин от широких плеч до мускулистых бедер. Рован все еще затмевал его. Гавриэль и Лоркан тоже. Как будто даже среди Фэ эти трое были совершенно другого вида.
— Вот как это будет, — сказал Рован командиру, его голос был смертельно тихим. Жестокая улыбка растянулась на губах принца, заставив кровь с его губы пойти быстрее. — Сначала я сломаю тебе ноги, потом, может быть, часть позвоночника, чтобы ты не мог ползти. — он указал окровавленным пальцем на переулок. На Лоркана. — Ты знаешь, кто это, не так ли?
Словно в ответ, Лоркан отклонился от арки. Командир начал дрожать.
— Ноги и позвоночник, твое тело в конечном итоге все исцелится, — продолжал Рован, когда Лоркан начал идти. — Но то, что Лоркан Сальватер сделает с тобой… — низкий, безрадостный смех. — Ты не оправишься от этого, друг.
Командир бросил безумный взгляд на Элиду, на Гавриэля.
В первый раз это случилось — два дня назад — и Элида не смотрела. Этот командир не обладал какой-либо информацией, достойной пыток, и, учитывая невыразимый вид борделя, в котором они его нашли, Элида не пожалела, когда Рован оставил его тело в одном конце переулка. Его голову он оставил в другом.
Но сегодня, на этот раз… она будет смотреть. Понимать, — прошептал в ее ухе маленький голосок. — Слушать.
Несмотря на жару и солнце, Элида вздрогнула. Сжала зубы, закрывая все слова, которые роились внутри нее. Найдите кого-нибудь другого. Найдите способ использовать свои силы для создания замка. Найдите способ принять свои судьбы как ловушку в этом мире, и не платите долг, который не на ваших плечах.
И все же, если теперь Аннэйт говорила, когда столько месяцев только мерцала…
Элида проглотила эти бушующие слова. Как ждали все смертные. Ради Аэлины она могла подчиниться. Как и Аэлине в конце концов предстоит.
Лицо Гавриэля не было жалостным, только мрачная практичность, когда он увидел, как дрожащий командир едва держится благодаря железной хватке Рована.
— Скажи ему, что он хочет знать. Иначе сделаешь себе только хуже.
Лоркан почти дошел к ним, и ветер закружился вокруг его длинных пальцев. Не было ничего, что бы напоминало о том мужчине, которого она встретила, на его суровом лице. По крайней мере, мужчины, которым он был до этого пляжа. Теперь это была маска, которую впервые она увидела в Задубелом лесу. Бесчувственный. Высокомерный. Жестокий.
Командир увидел магию в руке Лоркана, но решил понасмехаться над Рованом, кровь покрывала его зубы.
— Она убьет всех вас. — синяк под глазом уже чернел, губа опухла. Воздух пульсировал в ушах Элиды, когда Рован создал вокруг себя щит из ветра. Поглощая все звуки. — Маэва убьет всех предателей.
— Она может попытаться, — мягко ответил Рован.
Пойми, — Аннэйт снова прошептала.
Когда командир начал кричать на этот раз, Элида не отводила взгляда.
И когда Рован и Лоркан делали то, чему их обучали, она не могла решить, помогала Аннэйт или напоминала о том, что могут сделать боги, если они не подчинятся.
Глава 3
Оленорожьи горы горели и Задубелый лес с ними.
Могучие, древние деревья стали не более, чем сухой оболочкой, слой пепла-словно падающий снег.
Тлеющие угольки плыли по ветру, словно насмешка над тем, как они когда-то развевались вокруг нее, словно светлячки, пока она бежала сквозь костер на Белтане.
Так много огня, жара душит, воздух свистит в легких.
Ты сделала это, ты сделала это, ты сделала это.
Умирающие деревья стонали, кричали.
Мир был омыт огнем. Огнем, а не тьмой.
Движение между деревьями привлекло ее внимание.
Бог Севера был безумным, ничего непонимающим от агонии и направлялся к ней. В то время, как из его белой шерсти струился дым, в то время, когда огонь пожирал его громадные рога — бессмертное пламя не было ее символом, бессмертное пламя священных оленей Террасена и Малого Огненного Вестника до этого существовали раньше. Но это правда порочный огонь.
Бог Севера грохотал, горел, горел, горел.
Она потянулась к нему рукой, невидимая и несуществующая, но гордый олень упал, крики вырывались из его рта.
Такие ужасные, безжалостные крики. Словно сердце мира измельчается.
Она ничего не могла сделать, когда олень бросился в стену пламени, распространяющуюся как сетка между двумя горящими дубами.
Он не появился.
…
Белый волк снова наблюдал за ней.
Аэлина Ашерир-Уайтхорн Галантия провела железным пальцем по краю каменного алтаря, на котором она лежала.
Двигаясь столько, сколько могла.
На этот раз Каирн оставил ее здесь. Не утруждая ее перемещением в железный гроб у соседней стены.
Редкая передышка. Проснуться не в темноте, а в мерцающем свете огня.
Угольки умирали, маня в сыром холоде, который гладил ее кожу. Те участки, что не были покрыты железом.
Она уже натянула цепи так тихо, как могла. Но они держались крепко.
Они добавили больше железа. На нее. Начав с металлических перчаток.
Она не помнила, когда это было. Где это было. Тогда был только ящик.
Удушающий железный гроб.
Она снова и снова пыталась найти его слабые стороны. Прежде чем они пустили этот дым со сладким запахом, чтобы отключить ее сознание. Она не знала, как долго она спала после этого.
Когда она проснулась здесь, дыма больше не было.
Затем она пыталась снова. Столько, сколько позволяли оковы. Толкая ногами, локтями, руками неумолимый металл. У нее не было достаточно места, чтобы перевернуться. Чтобы облегчить боль цепей, вонзившихся в нее. Раздражавших ее.