Королевство пепла (ЛП) - Маас Сара. Страница 97
Манона сглотнула, ее язык был сухим, как бумага. Сидя на спине Аброхаса она могла видеть каждое движение в толпе, широкие глаза или руки, схватившие мечи.
— Я не скажу вам подробностей о том, кто я, — наконец сказала Манона. — Я думаю, вы уже слышали их.
— Крошанская сука, — плюнул кто-то.
Манона посмотрела на Черноклювых с каменными лицами, когда другие горели ненавистью. Для них она говорила, для них она прилетела сюда.
— Всю свою жизнь, — сказала Манона, ее голос слегка колебался, — меня кормили ложь.
— Нам не нужно слушать этот мусор, — выплюнул еще один страж.
Астерина зарычала из-за спины Маноны, остальные замолчали. Даже опозоренные, Тринадцать были смертельными опасными.
Манона продолжала:
— Ложь, о том, кто мы такие, какие мы есть. Что мы монстры и гордимся быть ими. — она провела пальцем по клочку красной ткани, перевязывающему косу. — Но мы были ими. Сделаны, — повторила она. — Когда мы можем быть чем-то большим.
Повисло молчание.
Манона восприняла это как поощрение.
— Моя бабушка планирует не только вернуть Пустошь, когда война будет завершена. Она планирует править ею как Верховная королева. Единственная королева.
Поднялся ропот. На слова, на предательство Маноны, которое она сделала, раскрыв планы Верховной ведьмы.
— Черноклювых, или Желтоногих не будет, как сейчас. Она планирует взять оружие, которое вы здесь создали, планирует использовать наших всадников Черноклювых и превратить вас в подданных. И если вы не согласитесь с ней, вы вообще не будете существовать. — Манона вздохнула. — Мы знали только кровопролития и насилие в течение пятистах последних лет. Мы будем знать это еще столько же.
— Лжешь, — крикнул кто-то. — Мы летим к славе.
Но Астерина двинулась, расстегивая свою кожаную куртку, затем белую рубашку. Поднимая ее, чтобы обнажить ее шрам пересекающий животы.
— Она не лжет.
НЕЧИСТАЯ.
Слово осталось выжженным. Всегда будет оставаться.
— Сколько из вас, — крикнула Астерина, — были так же заклеймены? Вашей Верховной Ведьмой, вашим лидером? Скольких мертвых ведьм у вас отняли, не дав даже подержать?
Тишина, которая настала сейчас, была иной, чем раньше. Содрогающейся.
Манона взглянула на Тринадцать, увидев слезы в глазах Гислейн, когда она разглядела клеймо на животе Астерины. Слезы в глазах всех, кто не знал об этом.
И это были не те слезы, которые Манона видела, столкнувшись с принцем-Валгом.
— Вы будете убиты в этой войне или после нее. И вы больше никогда не увидите нашу родину.
— Что ты хочешь, Черноклювая? — спросила Петра из прохода.
— Полетели с нами, — выдохнула Манона. — Летите с нами. На битву против Мората. Против людей, которые будут управлять вами, вашим будущим. — Манона пошатнулась вперед. — Союз Железнозубых и Крошанок. Возможно, наконец, чтобы снять наше проклятие.
Опять же, это дрожащее молчание. Как штурм, который нужно сломать.
Астерина села в седло, ее рубашка оставалась расстегнутой.
— Выбор того, каким будет будущее, принадлежит вам, — сказала Манона каждой из собравшихся ведьм, которые могли вылететь на войну и никогда не вернуться. — Но я скажу вам это. — ее руки дрожали, и она прижала их к бедрам. — Там есть лучший мир. Я его видела. — даже Тринадцать смотрели на нее сейчас. — Я видела, как ведьма, человек и Фэ живут вместе в мире. И это не слабость, а сила. Я встретила королей и королев, чья любовь к их народам настолько велика, что они сами вторичны. Чья любовь к их людям настолько сильна, что даже перед лицом немыслимых разногласий они делают невозможное.
Манона подняла подбородок.
— Вы мой народ. Является ли главной моя бабушка или нет, вы мой народ и всегда будете. Но я буду сражаться против вас если потребуется, чтобы обеспечить будущее для тех, кто не может бороться за него. Слишком долго мы охотились на слабых, наслаждаясь этим. Настало время, когда мы стали лучше, чем наши Верховные. — слова, которые она сказала Тринадцать месяцы назад. — Там есть лучший мир, — снова сказала она. — И я буду бороться за него. — она повернула Аброхаса чтобы взлететь. — А вы будете?
Манона кивнула Петре. Сверкнув яркими глаза, Наследница только кивнула. Им будет разрешено покинуть их, такими, какими они прибыли: невредимыми.
Манона подтолкнула Аброхаса, и он взлетел в небо, Тринадцать последовали его примеру.
Дитя не войны. А мира.
Глава 44, часть 1
«Как же высечь тебя сегодня, Аэлина?».
Слова Каирна были горячим воздухом на ее ухе, когда его нож касался ее голых бедер.
Нет. Нет, это был не сон.
Побег, Рован, лодка в Террасен.
Каирн нажал кончиком своего кинжала в плоть над ее коленом, и она стиснула зубы, когда кровь пролилась. Когда он начал прокручивать лезвие, глубже с каждым поворотом.
Он делал это много раз. По всему телу.
Он останавливался, когда касался кости. Когда она кричала и кричала.
Мечта. Иллюзия. Ее побег от него, от Маэвы, был еще одной иллюзией.
Она сказала? Она сказала, где скрыт Ключ?
Она не могла остановить всхлип, который сорвался с ее губ.
Затем прохладный голос промурлыкал:
— После всей этой тренировки ты так держишься?
Не реальный. Аробинн, стоящий на другой стороне алтаря, не был настоящим. Даже если он смотрел на нее, его красные волосы сияли, одежда была безупречной.
Ее бывший учитель подарил ей полуулыбку.
— Даже Саэм держался лучше, чем ты.
Каирн снова прокрутил нож, разрезая мышцы. Она изогнулась, ее крик звенел в ушах. С далекого расстояния Фенрис зарычал.
— Ты могла бы выбраться из этих цепей, если бы действительно этого хотела, — сказал Аробинн, нахмурившись от отвращения. — Если бы ты действительно пыталась.
Нет, она не могла, и все было мечтой, ложью…
— Ты позволила себе остаться в плену. Потому что, как только ты освободишься… — Аробинн усмехнулся. — Тогда ты должна будешь принести себя в жертву.
Она царапалась и билась в цепях, не слушая Каирна, когда он усмехался. Слушая только Предводителя Ассасинов, невидимого и незаметного рядом с ней.