Черная кровь (СИ) - Зарецкая Анастасия. Страница 38
— Ну теперь ты мне веришь? Покупай секрет, я знаю, что у тебя есть на это деньги… Чтобы окончательно тебя убедить, скажу, что он связан с тем прекрасным мужчиной, у которого очаровательные серые глаза… И имя его начинается на букву «В». И...
— Ладно, — вздохнула Энри. Она порыскала в кармане брюк и достала оттуда монету, которую тут же протянула гадалке. Та не заставила себя ждать, и монета тут же оказалась в ее ладони.
— Итак, — она прикрыла глаза, будто пытаясь что-то уловить. — Хочу тебя обрадовать, то есть, пока обрадовать — ты теперь не одна.
— Это что значит? — уточнила Энри.
Рядом прошла парочка горожан, бросив пару любопытствующих взглядов на гадалку и стоящую рядом с ней виру.
— И я не про твоего мужчину говорю, не подумай, — гадалка покачала головой, а потом произнесла всего лишь одно слово: — Дочка.
— Чья дочка?
Гадалка внимательно посмотрела вире в глаза, и в ее собственных застыло изумление. Наверное, она не осознавала, как можно быть такой непонятливой.
— Твоя дочка. И его дочка.
— У нас будет дочка? — не поверила ее словам Энринна.
— Она уже почти есть. Вот тут, — и гадалка кивнула в сторону ее живота.
Кажется, теперь Энринна все поняла.
И у них действительно должна родиться дочь?..
— Вот что я тебе ещё хочу сказать, — продолжила гадалка. — Ты, хоть и выглядишь сообразительной, можешь наделать глупостей, связанных с твоей дочкой, когда узнаешь одну его тайну… Вашу общую тайну. Поэтому — мой тебе совет — обязательно подумай, прежде чем идти на рискованный шаг.
— О чем вы? — уточнила Энринна.
— Сама узнаешь, когда будет время, — гадалка пожала плечами, но в ее глазах застыла грусть. Тогда Энри предложила:
— А если я предложу вам ещё один энге?
Её собеседница качнула головой и рассмеялась, только сейчас в ее смехе уже не было прежнего веселья.
— Ты должна узнать все сама.
Энри кивнула.
Она принимала решение гадалки, хоть и не одобряла его.
Энринна стояла, смотрела куда-то в непонятном направлении, и в голове ее поселилась пустота.
Почему-то она верила, что эта женщина с почти бесцветными светло-серыми глазами не врет. А если она не врет, то…
Дочка.
Интересно, Венитор обрадуется, когда узнает об этом? Все-таки, Энринна — вира. А это значит, что и ее дочь будет такой же. И его, мага, дочь будет вирой.
— Ты можешь идти, — вдруг произнесла гадалка. — Будь счастлива, дорогая.
Энри, кивнув ещё раз, скрылась в толпе.
Гадалка проводила ее взглядом, а потом вздохнула, понимая, что у этой девушки опять все ломается. «Будь счастлива…».
Она считала, что сложно быть счастливой, когда у тебя все забирают. Вновь.
Будь счастлива, вира. Но только, к сожалению, без него. И без собственной дочери.
Она убрала энге, который так и продолжала держать в руках, в карман, и снова нацепила на лицо привычную зазывающую улыбку — где-то там, невдалеке, появилась ещё одна юная очаровательная девушка.
***
Наступала весна.
Нет, не так — она наступала где-то по календарю, может быть, в воздухе, а ещё проявлялась на лицах горожан. Вот только в душе у Энри по-прежнему обитала зима и лютый мороз, потрескивающий где-то глубоко в душе и делающий больно своими ледяными щупальцами.
Он не возвращался.
Венитора не было рядом уже три месяца.
И открытки, те магические открытки, которые он обещал изобрести ради нее, так и не пришли. Умерли, наверное, по дороге, размылись под снегом, застыли в вечных льдах.
А Энри оставалась одна.
Глотала слезы, сидя в своей маленькой и совсем неуютной комнате, и вспоминала каждый миг, проведенный рядом с Венитором.
Их оказалось очень мало — этих мигов. И все они стремились как можно скорее скрыться из памяти. И Энринна хваталась за них, что есть сил, пытаясь удержать, сохранить для холодных весенних вечеров.
Она верила, она просто не могла не верить, что Венитор не вернется.
Но сейчас ей все равно было слишком плохо.
И даже Кирма, кажется, это заметила. Но ничего не говорила. Может быть, она ее понимала?
Иногда Энринна, сидя вместе с кошкой, думала о том, что и не нужна ей эта дочь — зачем ей ребенок, если рядом нет его отца? Но тут же отдергивала себя.
Это ведь все-таки его, Венитора, дочка.
Он обязательно вернется и будет очень рад этому событию.
Несомненно.
В том, что дочь у нее все-таки будет, Энринна не сомневалась.
Она уже это видела.
Не только она.
А кошка с чудесными желто-зелеными глазами вечерами пела ей свои убаюкивающие песни.
***
Этот разговор случился тогда, когда весна была в самом разгаре, Венитор так и не вернулся, а Энринна куталась в плотные кофты, чтобы никто не смог ни о чем догадаться.
Впрочем, те, кто нуждался в этом знании, давно обо всем знали.
Энринна тогда шла по городу, и ее черные волосы, уже не длинные, а еле достигали шеи, развевались на ветру. Она состригла из после праздника Рождения и Очищения, будто действительно пыталась отчиститься, и сейчас они уже успели отрасти, но все равно ни в какое сравнение не шли с той длиной, что Энринна носила прежде. А Кирма, увидев новую прическу Энри, ещё долго охала и ахала, удивляясь такой кардинальной перемене.
Зато в голове стало легко. На некоторое время.
А надежда — надежда на возвращение Венитора — таяла с каждым днем, как таял снег перед Кровавым замком, пригретый теплыми лучами, и оставляла после себя лишь лужи. Иногда Энри думала, что Венитор уехал намеренно — просто потому что передумал. Просто потому что пожалел.
Она уже не знала, во что верить и как быть дальше.
Она заблудилась — сама в себе. И потеряла того, кто был ей дорог.
Но сейчас Энринна просто шла по дорожке к рынку, и мимо нее проносились такие же люди и маги. Рядом дул ветер, а на небе светило нежное солнце. В такой день надо радоваться, гулять до позднего вечера, улыбаться и затмевать своей улыбкой солнце, но Энринна сейчас выглядела мрачнее тучи.
Она почти всегда была такой.
И даже сейчас, оказавшись на рынке, даже голову не повернула в сторону прилавков с яркими вещами, которые обычно с любопытством разглядывала.
Ей надо было купить яблоки — она сейчас частенько их покупала, считая, что нужно есть больше полезной пищи. Все-таки она — будущая мать…
И неважно, что одиночка. Наверное.
Но кто-то окликнул Энринну, и она тут же обернулась назад. Голос был мужским, смутно знакомым, и, повернувшись на источник звука, Энри поняла, почему.
Это был Ардиан. Её бывший жених. Тот, из-за кого, возможно, у Венитора сейчас проблемы.
В душе Энри тут же запылала ярость, но она сдержалась, не стала проявлять свои эмоции, лишь обратила на Ардиана тяжелый взгляд.
Ардиан был одет в темные брюки, коричневый плащ, в этот период времени почитаемый среди абсолютно всех магов, и смотрел так весело, будто только что выиграл целое состояние. И Энринна слабо верила, что причиной его радости являлась именно она.
Маг подошел чуть ближе, сверкая светлыми глазами, и произнес:
— Давно не виделись.
— Соскучился? — Энринна посмотрела на него так высокомерно, как только могла.
Он во всем виноват. Во всех ее бедах и несчастьях.
Ардиан рассмеялся и растеребил короткие волосы на голове виры. Она же только плотнее закуталась в свою кофту.
— Тебе идет. Добавляет, что ли, смелости твоему образу. Роковая вира.
— Это все, что ты хотел мне сказать? — недовольно уточнила Энри.
— Не все, дорогая. Что же ты так нелюбезно со мной разговариваешь? Я хотел предупредить тебя кое о чем. И так удачно встретил…
— Мне не нужны никакие предупреждения.
На лице Энринны так и не проявилась ни одна эмоция, зато сердце, кажется, стало стучать чаще. Ардиан, если он правда хотел предупредить ее, мог предупреждать только о двух вещах: либо что-то случилось в Кровавом замке, либо…
Венитор.
— Я могу уйти? — спросил Ардиан с ухмылкой.