Трагедия ошибок (СИ) - "Mikka Hope". Страница 26

— Я ничего не хочу заявить. И твой рассказ о гибели семьи помню. Но вопросы множатся. И чем больше мы в этом начинаем копаться, тем больше этих вопросов. Огненное плато и то что на нем произошло. Две непонятные девушки, одна из которых стала легендой нашего мира. Слухи о заговоре в королевстве. Гибель твоей семьи. И старательные розыски принцессы Авроры. И смею тебя заверить, никто не переставал искать. Все это звенья одной цепи.

— Ты настоящий следователь, брат, — фыркнула я. — Вот тебе и надо возглавлять службу следствия. Вернее, департамент. Представляешь департамент контроля и следствия и ты начальник в этом департаменте. Шикарный кабинет и масса подчиненных явных и тайных.

— Фантазерка. Хотя что-то в этом есть. Мне нравится перспектива.

Из катакомб мы выбрались довольно спокойно. На улице было темно. Боген осмотрелся и махнул рукой в сторону чернеющего впереди большого строения.

— Это хорошо мы вышли. Вот знает ли верховный об этом выходе? Ты знаешь что это?

— Нет.

— Это главный монастырь светлого культа. И человек, которого я считал своим отцом, там настоятель и верховный жрец. С рассветом начнется служба. А потом он будет свободен. Вот тогда и поговорим. А рассвет у нас через полчаса. Давай-ка подождем.

— А как мы в монастырь попадем? Думаешь, нас пропустят на воротах.

На лице у Богена расцвела хулиганская улыбка.

— Я тебе такое покажу, что дух захватит. Я из этого монастыря сбегал в городок, что раскинулся рядом.

Мы посидели под деревом недалеко от выхода из катакомб. Вернее, Боген оставил меня сидеть, а сам пошел в городок за провизией. А я сидела и обдумывала произошедшее. Поверить в то, что у меня было два брата и что одного из них отправили в светлые земли, было сложно. А что стало с другим мальчиком? Почему все говорят о гибели короля? А, в самом деле, что стало с матерью? Как-то все это неправильно.

Боген явился довольно быстро, посмотрел на меня и усмехнулся. Расспрашивать он не стал. Итак, ясно о чем я думаю.

— Ешь, — сказал Боген. — Все мысли потом. Это местная альтернатива походного пирога. Вкуснятина.

Я откусила от солидного куска и прикрыла глаза от удовольствия. Боген поставил рядом фляжку с отваром. Какое же блаженство. Я смотрела, как над горизонтом поднимался солнечный диск. Было это невероятно красиво. Облака расступились и пропустили великого бога, как называют его великие жрецы. Светило всем дарит тепло и свет. И оно не разбирает светлый ты или темный. А значит, перед этим величием мы все равны. Неважно как мы называем бога, не имеет значения, как мы ему поклоняемся. Важно что чтим того, кто создал всех и дал жизнь всем. Твоя кровь или твоя вера — это не повод лишать тебя жизни. Твои взгляды на жизнь не причина уничтожать дом. Мы в потоке своей борьбы за непонятно чем теряем это понимание. И становимся оторванными и лишенными сил и памяти. Но все это отступление. Тогда я не думала ни о вере, ни о величии народов. Мне хватало только того, что это красиво выглядит.

— До конца служения осталось всего полчаса, — оторвал меня от созерцания брат. — Пойдем.

Он повел меня вдоль небольшого ручья и вывел к высокому холму. На нем росло раскидистое дерево. На него не составляло труда забраться. А потом мы легко перебрались на стену.

— Так. Теперь нам надо пройти по стене. Вон до того здания. Там окно кабинета примыкает к стене. И пробраться в него не составит труда. Только не кричи. А то стража тут далеко не бессильная.

Мы почти ползком пробирались по стене, чтобы только никто не увидел нас на фоне поднимающегося солнца и светлеющего неба. До окна мы добрались без проблем. А когда Боген открыл створку и помог мне перебраться раздался голос:

— Проходите, я ждал вас.

Боген помог мне сесть и спросил:

— Как ты узнал, что мы придем?

— Не задавай глупых вопросов, — ответил мужчина.

Я села в кресло и осмотрела его. Ну что типичный поседевший жрец. На нем не было ритуальных одежд. Все это было повешено в шкаф. Дверца, которого была приоткрыта и была видна золоченая хламида с вычурной вышивкой. Сам он был уже сед. Брови сдвинуты к переносице. Выдубленная солнцем кожа была темной. А руки сцеплены в замок.

— Ну что ж принц и принцесса. Как я понимаю, вы посетили свое разрушенное наследство. И у вас появились вопросы.

— Почему вы не помогли отцу? — спросила я.

— Мы не помогли Аквитану только потому, что он сам отказался от нашей помощи. Король строго-настрого запретил нам приходить в королевство. Единственное что мы должны были сделать — забрать тебя. Но когда мои люди туда прибыли, тебя уже угнали в империю. Мы неоднократно пытались тебя выкрасть, но ничего не получилось. А потом до Диссига дошло, зачем охотятся за его служанкой.

— ЧТО? — не выдержала я.

Поверить в то, что император асуров знал, кто я было невозможно. Я поймала насмешливый взгляд жреца и спросила:

— И когда он это понял?

— Когда ты прокляла его сына. Да сделала это так хорошо, что теперь никто не сможет снять это проклятье. Единственный кто может это сделать — жрец великого культа тьмы. Но их давно уничтожили. Да, не смотрите на меня такими глазами. В империи было два культа — света и тьмы. Мы жили бок о бок и никого не трогали. Пока не попала жена императора. Служба безопасности взяла след, а потом случилась бойня.

— И Грин-Дикан.

Жрец подскочил и подбежал ко мне вплотную.

— Не надо нас обвинять в том, чего не было, — закричал он на всю глотку.

— Не ори, — спокойно сказал Боген. — Тогда что там произошло?

Жрец сел на свое место и промолвил уже спокойно:

— Простите, но нас обвиняют во всех грехах, потому что никто из вас не знает, что это было за место на самом деле. Это не лагерь и не резервация, как внушают вам. Это был лагерь для элитной службы охраны императора и департамента безопасности империи. Что там случилось реально, никто не знает. Но кучка из двадцати вампиров, что училась там вышла из-под контроля. Они перебили полторы тысячи человек.

— Но эльфы…

— Ушастые обратились к драконам, вернее, к принцу, что учился там, с просьбой отыскать младшую дочь владыки. Вот и все. А потом вампиры смогли обернуть в свою пользу все, что произошло. Они даже часть эльфийских земель получили. И самое удивительное, туда нет хода никому. Даже владыка эльфов не может туда пройти. Делайте свои выводы.

— Империей правили элементали? — спросила я.

— Да.

— А почему пропала именно императрицы? — поинтересовался Боген. — Что такого есть в темном огне, что его постарались забыть?

— Темный огонь еще называют огнем хаоса. Ваша кровь может взорвать мир и ввести в него самых жутких тварей. Таким миром легче править. А вампиры сами по себе не поддаются воздействию этих тварей. Так что делайте выводы. Никому не говорите, что вы дети короля из излучины. Потомки последнего светлого императора.

— Вы? — удивился Боген.

— И не строй удивление. Я и так знаю, что в курсе этого. Ты попал ко мне по воле богов. Она появилась из прохода под утро. Мои подчиненные как раз собирали там хворост и травы. Эта женщина умеет, вернее, умела нравиться. Я поставил ей условие, что она останется в живых до тех пор, пока не предпримет попытку тебя убить.

— Меня убить?

— Ну да. За это ее и казнили. А тебя пришлось прятать. И приют в землях магов был лучшим выходом.

— Погодите, — встряла я. — Но судя по бумагам, у короля имелось трое детей.

— Я не знаю, куда они дели вашего старшего брата. Возможно, его уже нет в живых.

— Но зачем?

Жрец только покачал головой.

— А что произошло на Огненном плато? — спросил Боген. — Может быть, все это связано с событиями на том плато?

— Все может быть. Не мог светлый огонь такое вызвать.

— Вы там были.

Жрец кивнул.

— Так, дети. Я поселю вас в одной из келий. Поживите до конца каникул у нас. А перед самым началом учебного года я отправлю вас прямо к академии.

— Нас там видел Фламерон, — как бы невзначай сказал Боген.