Всадники Одина Цена человечности (СИ) - Морошко Сергей. Страница 56

– Ты порой удивляешь меня собственной необразованностью. Или ты не только ОТСЗО прогуливал, но и историю папства? Неужели Матея настолько отшибла тебе мозги, что ты не помнишь славный миф про парня, давшего себя прибить к кресту, дабы его небесный папаша простил все грехи людям?

Ян напрягся. Теперь он припоминал. Некоторые люди до сих пор веруют, что у Единого когда-то был сын, решивший спасти человечество. За что то самое человечество его «благодарно» казнило, прибив к кресту. Что случилось с беднягой дальше, он не помнил. Наверное, тот погиб...

Ян еще изумленней посмотрел на брата.

– Ты называешь это чудом?

– Я? Нет. Я называю это варварством. Но меня очень смущают совпадения. То мы узнаем о пантеоне Одина на Севере, а теперь вот...

Они, наконец, приблизились к жертве. Та безвольно повисла на перекладине, окруженная стаей мелких серых ракотов или каких-то других, похожих на них ящеров. При приближении компании стая синхронно взвизгнула и исчезла в гипере.

Жертвой оказался окровавленный йольф. Совершенно голый и беспомощный. И, кажется, мертвый. Запястья и ступни пробиты толстыми стальными гвоздями, уходившими в дерево креста. Плечи подвязаны веревками, видимо, чтобы под действием силы тяжести тело не сползло.

Вокруг повис густой тяжелый запах крови.

– Ммм... – вдруг донесся тихий уставший голос.

Ян пригляделся к йольфу. Тот слабо шевелился. Жив. Сам еще до конца не осознавая, что делает, Ян подошел к Тане и без слов протянул ей руку. Как ни странно, она поняла, в ладони его оказался вибронож.

Зажав нож в зубах, он запрыгнул на нижнюю перекладину и начал резать веревки.

– Эй, братец, какого хера ты творишь?! Если ты собирался его снимать, при этом оставив в живых, тебе сначала нужно разобраться с гвоздями...

Дьявол, он даже не подумал об этом!

– А вообще, я бы не рекомендовал тебе этого делать, – тем временем продолжил брат, – мы его не дотащим. Вернее... хм... если мы, в самом деле, находимся в Диадеме, то с полудохлым йольфом в компании нам несдобровать. У нас уже есть один, тебе мало?

Ян бросил на него укоризненный взгляд. Но Йорг оставался непреклонным.

– Как бы то ни было печально, я вынужден согласиться с твоим братом. Йольф – не жилец. – Ларсен помолчал. – Но и оставлять беднягу на съедение песчаным тирунам и цмокам тоже нельзя.

– Ты предлагаешь его добить? – с сомнением протянул Ян.

– Да. И еще забрать веревки.

– Зачем?! – одновременно вскинулись братья.

– Вы повяжете ее мне на шею, и я буду вашим рабом, – все так же спокойно проговорил Ларсен.

Выражение лица Йорга сложно было описать. А уж внутренняя буря чувств мгновенно ударила по Яну. Впрочем, он тоже негодовал. И недоумевал. Тана рядом странно икнула и испуганно покосилась на алхимика.

– Я, конечно, ничего не имею против ролевых игр, Ларсен. Но... тебе не кажется, что сейчас не очень подходящее время? – сдавленным голосом пробормотал Йорг.

Ларсен усмехнулся:

– А мне казалось, Йорг, ты соображаешь быстрее.

– Что ж, если ты настаиваешь… Ян, сделай, как он просит.

Он перевел взгляд с одного безумца на другого. Но ни один из них и не сказал ему что-то вроде: «Это шутка, Ян!». Он вздохнул и окинул взглядом истерзанное тело, прикидывая, как быстрее и безболезненнее избавить йольфа от страданий. Свернуть бедняге шею на такой высоте не представлялось возможным. Но благо имелся нож. Ян поудобней перехватил рукоять, переключил режим и прицельно ударил йольфа прямо в сердце. Тот сдавленно охнул и затих.

– Теперь веревки, – напомнил Ларсен.

«А то я бы не догадался!» – проворчал про себя Ян, и, тем не менее, принялся за дело.

Вскоре он держал в руке два довольно внушительных мотка веревки, немного перемазанных в крови. Он спрыгнул на песок и передал их Ларсену. Йольф размотал обе веревки и связал их вместе, тем самым внушительно увеличив длину предполагаемого «поводка». Один конец он торжественно вручил давящемуся от хохота Йоргу, а другой повязал себе на шею.

– Ну, вот и все, уважаемые мои хозяева, – с легкой иронией проговорил он. – Пойдемте?

– Веди, раб! – фыркнул Йорг.

И «раб» повел. До следующего бархана. Ибо за ним ожидал... обрыв. Они остановились, в недоумении взирая на Ларсена. Тот тяжело вздохнул, явно ожидая от них большей сообразительности.

– Не на меня... Вперед смотрите. Видите, город? – махнул рукой йольф.

Все разом повернули головы в указанном направлении. Чуть поодаль от каменной стены, в самом низу, они действительно увидели небольшое селение... «Город» – поправил себя Ян. Он все никак не мог привыкнуть, что городами на этой планетке называли какие-то захолустные деревеньки, которые водились разве что на самых задрипанных колониях, у которых совсем туго с экономикой.

Большое зелено-белое пятно смотрелось неаккуратной кляксой на черном бархате песка. Небольшие домишки из белого камня складывались в узкие извилистые улочки, стекавшиеся к центру. К озеру. Вдоль берегов его росло больше всего зелени. Но самым примечательным объектом в этом поселении был все же не водоем, а... Хм. Более всего это строение напоминало вокзал с той же захолустной колонии. Белый камень, монументальные колонны и даже скамейки для ожидающих, тут и там разбросанные перед зданием. Все было на месте. А по черному песку вдаль, до самого горизонта, проходили несколько серых, точно забетонированных окопов. От некоторых из них отделялись боковые ответвления и уходили с «вокзала» куда-то за город.

Чувствительный слух Яна уловил вдалеке звук, похожий на звон колокольчиков. Он стремительно приближался.

– Что ж, мои худшие предположения оказались верны. Добро пожаловать в Диадему Има, друзья! А если судить по цвету песка, мы сейчас находимся в Столичной Оправе.

– Где? – уточнил Йорг. Опередив Яна буквально на мгновение.

– М-м-м… Оправа – это что-то вроде волости. А вот и наш способ добраться до столичного Камня. – Ларсен указал пальцем на приближающееся… нечто.

Десять аккуратных разноцветных вагончиков весело двигались по одному из «окопов» к станции. Ян перевел взгляд на первый вагон, и его передернуло от омерзения. Исполинских размеров черная голова то ли насекомого, то ли еще какого мутанта-переростка виднелась из-под него.

– К слову, должен предупредить, – прервал его наблюдения йольф, – здесь говорят совсем на другом языке, нежели на Севере. И каким образом объясняться с местными, я представляю с трудом. Я знаю язык, но знаете ли его вы?

Ян покачал головой.

– Я так и подумал. – Кивнул Ларсен. – В любом случае, это будет выглядеть странно: раб, говорящий за своих хозяев...

Они спустились вниз. Разумеется, с обрыва прыгать никто не стал. Пришлось сделать существенный крюк, прежде чем они вышли на широкую, выложенную круглыми белыми булыжниками, тропу, отделенную от черных песков высокими бордюрами. Вниз вела аккуратная лестница, сложенная из тех же белых камней, но чуть более плоских. Видимо, стершихся или же специально сглаженных, чтобы с нее не навернуться. Город находился не так близко, как им показалось вначале. Пришлось пройти километров пять, прежде чем они достигли первого дома.

– Ну и, наш дорогой раб, что ты дальше предлагаешь? – Йорг откровенно глумился.

Но, кажется, Ларсену было совершенно наплевать:

– Нужно достать местные деньги... – задумчиво проговорил он. – Воспитуемая... – Он повернулся к молчавшей всю дорогу Дрине. – Помнится, ты в доме рыбака отдала мне не все камни?..

– Вце, – как-то слишком быстро ответила белка.

– Дрина, – строго проговорил он, – сейчас нам не до шуток. Ты хочешь, чтобы мы погибли от жажды? А ведь вода здесь очень дорогая.

– Не хацу.

– Тогда отдай, пожалуйста, камни.

– У меня их нет.

– Не ври.

Данбажи совершенно честно взирала на йольфа большими круглыми глазами и ни в какую не соглашалась отдавать камни. Так могло продолжаться до бесконечности. Но ситуацию неожиданно исправил Йорг. Не говоря ни слова, он подошел к данбажи и, одной рукой обхватив ее поперек туловища, с силой нажал пальцами второй на защечные мешки. Дрина взвизгнула и сплюнула камни на песок.