Чёрная Тень - де Кастелл Себастьян. Страница 18

— Вы — одна семья, — сказал я. — Конечно, он будет счастлив тебя видеть.

Ну, так я думал. В моей семье все немного иначе. Я подумал о Шелле и добавил:

— Просто подумай про своего братишку. Как его зовут?

— Тайн, — отвечала она и улыбнулась, произнося его имя.

Я принял это за дозволение повести ее к дому.

— Подумай, как Тайн обрадуется, что сестра вернулась. Вот увидишь, тебе стоит только войти в дом, и через пять минут тебе покажется, что ты никогда не уходила.

Как оказалось, не стоило мне это говорить.

ПУСТОЙ ДОМ

— Где они? — в третий раз спросила Сенейра, заглядывая то в одну темную комнату, то в другую. Она шагала все быстрее, а в ее голосе слышалось беспокойство.

Когда мы обнаружили, что дома никого нет, я не придал этому особого значения, но заметил, что Фериус с Рози медленно, методично исследуют старый дом, подмечая детали, говорящие нам, что дела плохи. Первое и самое очевидное — в столовой еще оставалась еда. Рейчис запрыгнул на стол и обнюхал тарелку, на которой было что-то вроде птицы с овощами. Белкокот повернулся ко мне, приоткрыв пасть, будто учуял что-то гнилое.

— Уже дня три стоит минимум, — констатировал он, спрыгивая обратно на пол. — Зря только еду перевели.

Когда он приземлился на пол, я заметил вилку, словно она упала, но никто не стал заморачиваться и поднимать ее. Обитатели покидали дом в спешке.

Услышав торопливые шаги Сенейры на верхнем этаже, мы с Рейчисом тоже поднялись наверх и осмотрелись. Там было три спальни, кабинет и небольшая библиотека, а также роскошная ванная. Обычно я не стал бы обращать на это внимание — разве что попытался бы вспомнить, когда я в последний раз был по-настоящему чистым, — но увидел блеклое отражение лунного света, падавшего через окно на поверхность воды в вычурной бронзовой ванне. Вода, естественно, была комнатной температуры, поскольку осталась с того же времени, что и еда внизу. Идя обратно к двери, я зацепился ногой за деревянное ведро. Оно перевернулось, его содержимое вылилось на пол. Это было странно по двум причинам: во-первых, в ванне был кран. К нему была подведена труба через своего рода печь-нагреватель, в которой, однако, не было ни дров, ни даже пепла, а это значило, что вода в ванне с самого начала была холодной. Вторая странность состояла в том, что, наклонившись и опустив пальцы в пролившуюся жидкость, я почувствовал, что она ледяная.

— Воняет магией, — заметил Рейчис, понюхав ее.

Я поднял ведро и даже в тусклом свете заметил иероглифы вдоль медных обручей, державших клепки.

— На нем охлаждающее заклинание, — сказал я, глядя на ванну.

Я услышал вскрик Сенейры и бросился в самую маленькую из трех спален. Мебели там было немного, но тряпочные зверушки на кровати и пара игрушечных деревянных мечей, висевших на стене, ясно говорили, что это комната маленького мальчика. Простыни были смяты, одеяла сброшены на пол.

— Их забрали! — сказала Сенейра, крепко сжимая кулаки.

— Кто? — спросил я.

— Не знаю! У моего отца есть враги, те, кому ненавистна политика Академии. Наверняка это один из…

— Никто не забирал твою семью, — сказала Рози, входя в комнату. За ней следовала Фериус.

— Вы этого не знаете! Вы просто…

— Послушай, дитя, осмотрись.

Сенейра так и сделала, и я поразился, что, несмотря на то, что она волновалась за отца и брата, она смогла взять себя в руки. Я бы уже на стенку полез. Я проследил за ее взглядом и сам все увидел. Стопка запасных простыней на полу рядом с прикроватным столиком. Простыни на полу были не просто смяты, они были испачканы, что Рейчис заметил, едва зайдя в комнату.

— Моча и пот, — подтвердил он, пятясь прочь.

Я заставил себя пристальнее вглядеться в белье, и вот тогда-то я и рассмотрел, что ткань порвана — словно тот, кто там лежал, постоянно царапал и растягивал ее. Я вспомнил отчаянный, лихорадочный рефлекс Сенейры, когда она едва не сломала мне руку во время недавнего приступа. Мозаика, которую уже сложили Рози и Фериус, наконец обрела смысл.

Мокрые от пота простыни, сброшенные с кровати одеяла — у кого-то была лихорадка. Запасные простыни, сложенные и лежавшие возле кровати, означали, что лихорадка длилась уже какое-то время. Недоеденный обед в столовой говорил о том, что дела внезапно пошли хуже. Я представил, как отец Сенейры, услышав, что сын кричит и зовет его, бросается вверх по лестнице. Мальчика сильно лихорадит, поэтому отец хватает ведро с охлаждающим заклинанием, наполняет ванну и сажает туда сына, чтобы сбить жар, но это не помогает, поэтому он берет сына на руки и бежит из дома за помощью. Судя по гниющей еде в столовой, это произошло по меньшей мере три дня назад.

Я поймал полный ужаса взгляд Сенейры и понял, что она тоже все поняла — и сделала еще один шаг.

— Не может быть, — прошептала она. — У Тайна Черная Тень.

Нам едва удалось удержать Сенейру, она уже была готова броситься на поиски отца и брата.

— Отец наверняка унес его в какую-то лечебницу, — сказала она, скатываясь вниз по лестнице.

— Девочка, подожди! — крикнула Фериус ей вслед, но Сенейра не обратила на нее внимания.

Рози действовала решительнее. Она перепрыгнула через перила на этаж ниже, приземлилась на ноги, согнув колени, мгновенно выпрямилась и преградила Сенейре путь.

— Твои безрассудные порывы бесцельны, дитя. Послушай все ветра, прежде чем…

— Хватит с меня этой белиберды! Это мой брат! Если у него Черная Тень, значит…

Рози положила руку Сенейре на щеку с мягкостью, которая так резко контрастировала с ее предыдущими действиями, что я вспомнил, как она называет себя идущей по пути Шипов и Роз.

— Ты думаешь, что это ты во всем виновата. У тебя доброе и благородное сердце, которое не может вынести мысли о том, что ты — причина страданий тех, кого ты любишь. Хорошо иметь такое сердце, но если ты хочешь помочь брату, ты должна уравновешивать его мудростью и силой.

Сенейра уставилась на нее, и я видел, как у нее на лице отразилась борьба двух противоречивых мыслей — отвращения к поучениям и отчаянного желания защитить свою семью.

— Скажи, что мне нужно сделать, — наконец выпалила она.

— Во-первых, мы должны понять, куда твой отец унес твоего брата, — сказала Фериус, спускаясь к нам по лестнице. — Обычная больница — слишком приметное место. Слишком много народу будет знать, что твой брат болен, а слухи о Черной Тени обычно распространяются, как лесной пожар по сухому подлеску. — Она жестом обвела пустой дом: — Так как дом пока еще никто не сжег, можно точно сказать, что о болезни твоего брата никто не знает.

— В Академии есть факультет медицины, — сказала Сенейра, и ее лицо озарила надежда. — Отец мог тайком принести туда Тайна через служебные проходы в основании башни, положить в одну из особых приватных палат и поставить у дверей охрану.

Рози сомневалась.

— Такой сложный план неразумен. И слишком много народу узнает, что происходит.

— Сестра, ты всегда плохо понимала людей, — возразила Фериус. — Когда человеку страшно, ему нужно укрыться в надежном месте, где он почувствует себя в безопасности.

— Хорошо, сначала присмотримся к этому факультету медицины в Академии, — вторая аргоси посмотрела на Сенейру. — Ты должна ждать здесь, дитя, пока мы не вернемся.

Сенейра кивнула, потом прошла прямо мимо Рози и вышла из дому, так что нам всем пришлось последовать за ней.

Фериус усмехнулась, проходя мимо остолбеневшей Рози.

— Вот об этом я и говорила.

ВЕЛИКАЯ БАШНЯ

При ближайшем рассмотрении Академия была еще более внушительных размеров, чем казалась издалека. Башню окружал мощеный двор, который освещали медные масляные лампы, укрепленные по периметру, так что группки студентов могли с удобством сидеть на скамейках и читать или разговаривать, а то и просто созерцать величие своей Академии.