Тот самый одноклассник (СИ) - Морская Лара. Страница 57

Восторг настолько живо отразился на моём лице, что мысли передались Алексею. Сглотнув, тот шагнул назад и оступился на пороге.

— В кабинет! — быстро приказал он, и я засеменила следом.

— Я нарисовала только руку, ничего больше, — лепетала по пути. — Уверена, той мамаше не нужна брошюра, ей понравился рисунок.

— Перестань меня рисовать, Ника!

— Не могу, — со вздохом призналась я. — Вдохновение требует, и я подчиняюсь. — Алексей покосился на меня, приняв это за шутку. Если бы! — Знаешь, Лёш, у меня появилась идея прибыльного бизнеса: буду приходить на занятия и рисовать тебя, а потом продавать рисунки твоим поклонницам.

— Каким поклонницам? — Алексей повёл меня вверх по лестнице.

— У тебя здесь фан-клуб восхищённых мамаш. Каждой по рисунку или два — глядишь, накоплю на квартиру.

— Не говори глупости, Ника, и перестань меня рисовать.

— Я стараюсь, — призналась я, — но не получается.

Алексей привёл меня в очень странный кабинет. Идеальный. Чистый. С блестящими спортивными кубками за стеклом, с аккуратно развешенными грамотами и сертификатами на стенах. На всех них красовалось имя Алексея.

— Это не твой кабинет.

— С чего ты решила?

— Твоя машина доверху набита вещами, а этот кабинет принадлежит человеку с навязчивой страстью к порядку.

— Всё сказала? Теперь объясни, зачем пришла. Нормально объясни.

Он устроился на краю стола, не предлагая мне сесть.

— Можно посмотреть грамоты?

— Нет. Ника, зачем ты пришла?

Какой смысл топтаться на месте, если я совершенно неспособна нормально разговаривать в присутствии Алексея Резника? Он уже запретил мне его рисовать, а остальное — блажь.

— Извини, что отвлекла, не лучшая из моих идей.

Алексей изогнул бровь и покачал головой.

— Ника, не притворяйся, что ты мной интересуешься.

Я обиделась. Скорее, на себя, чем на Алексея, потому что сделала глупость — явилась без приглашения, да ещё и несу полную чушь от волнения.

— Я действительно тобой интересуюсь, вот и зашла… посмотреть.

— Посмотрела?

— Да.

— И что теперь?

Вот же, зараза. Помог бы хоть чуть-чуть разрядить атмосферу, кубок бы показал или грамоту. А там глядишь, я соберусь с силами и скажу что-нибудь связное.

— Раз ты не собираешься хвастаться своими наградами, то я попрощаюсь и пойду домой.

Сказав это, я направилась к двери.

Думай своей дурацкой головой, Ника, он брат Данилы. Брат. Данилы. Резника. Оттого у тебя и ступор рядом с ним, словно все мысли под корень подрубает.

— Ника! — позвал Алексей. — Ты только для этого пришла?

Я оглянулась. Алексей неслышно соскочил со стола и теперь стоял в двух шагах от меня в своей обычной позе, расставив ноги и сжав кулаки. Его взгляд, его тело выражали бурю эмоций, взметнувшуюся всего за пару секунд, пока я шла к выходу.

— Да. — Я пробежалась взглядом по его лицу, так же, как и он, три недели назад, когда я задала ему этот вопрос. — К сожалению, да, — добавила тихо.

— Не будет тебе Алексея Резника, — сказала я вдохновению по дороге домой. — Но мы справимся и без него. У нас с тобой всё хорошо. Вот как вернёмся после уроков, засядем за работу. «Поиск молодых талантов» — очень престижный и популярный конкурс, потому что денежная премия большая, а полуфинальная выставка проходит в центральной галерее. Вдруг выиграем? А если и нет, всё равно найдём, чем заняться.

Вдохновение не отвечало, но было исполнено оптимизма.

Об утерянном шансе с Алексеем я старалась не думать. Можно ли потерять то, что никогда не было твоим и на что не имеешь права?

После работы расставила старые картины по квартире и ходила по кругу в надежде найти что-то подходящее. Выбрала пару достойных работ, но душа желала нового. И не просто нового, а той картины, которая ещё не родилась из множества набросков, сделанных исключительно при помощи фантазии. Тело спортсмена, изогнутое в броске. Или в порыве страсти.

Интересно, как Алексей выглядит на самом деле?

Я полностью погрузилась в работу, когда зазвонил телефон. Десять вечера. Алексей.

— Ладно, Ника, колись, что там с твоим вдохновением, — сказал насмешливо.

— Ммм… ничего.

— Ничего? Ты сказала, вдохновение требует, чтобы ты меня рисовала, и ты ему подчиняешься.

Запомнил дословно, зараза.

— В последнее время я несколько раз тебя нарисовала, — я ответила как можно более отвлечённо, чтобы не выдать волнение.

— Я видел.

— Да, ты видел.

— И всё?

— Да. Не совсем. Нет. Ну… если ты не против, я бы хотела отправить работу на конкурс.

— С какой стати мне быть против? Отправляй.

— Дело в том, что этой картины ещё нет, я только начинаю. Тема конкурса — движение, и я хочу изобразить мужское тело, — сказала нейтральным тоном.

— Тело, — повторил он с опаской.

— Мужское.

— Любое?

Набрала полные лёгкие воздуха. Всё-таки по телефону лучше, Алексей не сможет меня придушить.

— В принципе, да, любое, но, вообще-то, твоё.

— Теперь понятно, для чего ты приходила.

— Я приходила не только для этого…

— Ладно, Ника, брось притворство, не на самбо же ты записывалась, в самом деле. Надо было сразу сказать, а не морочить мне голову. Что от меня потребуется?

— Ничего страшного!..

Ммм… подвигаться по моей квартире в полуголом виде. Вот такая малость.

— Почему ты замолчала? — настороженно спросил Алексей.

— Если ты сможешь и захочешь позировать, то тебе придётся пару раз прийти в мою квартиру — и всё.

— Если это всё, то почему ты заикаешься?

— Я собираюсь рисовать твой торс и бедро. Обнажённые. Я уже сделала несколько эскизов, так что потребуется совсем немного твоего времени.

— Ты уже сделала эскизы? — спросил он после паузы.

— Да.

— Как?

— В каком смысле, как? Карандашом.

— Где ты видела мои… меня?

Лучше было промолчать про эскизы. В горле запершило.

— Я не видела.

— Тогда как ты могла сделать эскизы?

— У меня богатое воображение.

Последовавшее молчание было очень тяжёлым.

Да, Лёша, я сталкер, который приходит к тебе на работу, фантазирует о твоём теле и делает эскизы.

— Лёш, ты же спортсмен, так что твоё тело подходит…

Пусть думает, что хочет. Пусть сам решает, для чего подходит его тело.

Он думал, долго.

— А лицо рисовать будешь?

— Нет.

— Ладно, Ника, пару раз я тебе попозирую, но трусы снимать не буду, и не проси.

— А с чего ты решил, что я нацелилась рассмотреть тебя без трусов? И не надейся.

Алексей смущённо закашлялся.

— Кто тебя знает.

Меня никто не знает, меньше всего я сама.

Мы договорились о встрече, и Лёша отключился, а я осталась наедине с вдохновением. Радостно напевая, убрала старые работы и погладила бумагу чуть дрожащей ладонью. Обожаю работать с акварелью, поэтому особо волнующе.

Даже не знаю, чего жажду больше: работать над картиной или увидеть конечный результат.

Или…

Алексей Резник никогда раньше не позировал, это очевидно. Он чувствовал себя крайне неловко, и это отражалось в неестественной позе и бесконечном пыхтении, словно он не мог поверить, что согласился на такое зверское мучение.

— Однажды мне сломали челюсть, — сказал вдруг.

— Сожалею.

— Лучше бы ещё раз сломали, чем… такое.

— Лёша, если совсем невыносимо, то давай остановимся. Без обид.

— Рисуй уже! — пробурчал страдальчески.

Я вела себя строго и сдержанно и ничуть — ничуть! — не отвлекалась на любование анатомически совершенным телом натурщика.

Для начала он остался в джинсах и, сняв рубашку, застыл в напряжённой позе.

— Лёша, постарайся расслабиться.

— Я стараюсь! — пробурчал сквозь сжатые зубы.