Безумие в моей крови (СИ) - Морская Лара. Страница 16

— Зор! Тебе не грозит наказание, так как я заставила тебя подчиниться моему приказу, — громко объявила я, надеясь, что мое обещание хоть чего-то стоило в этом замке. При этом я не сводила глаз с Троя. Между нами неожиданно встал Антонио, и его узловатая, грубая рука сжала локоть друата. Небрежным движением Трой стряхнул его и дал знак страже. Двое мужчин тут же подошли ко мне и уважительно, но настойчиво, повели меня в замок.

"Это арест, — поняла я. — Я — марионетка в этом замке, и они снова будут удерживать меня силой".

Трой не отошел в сторону, и мне пришлось огибать его, балансируя на краю лестницы, у которой не было перил. На секунду я задержалась на краю, глядя вниз и представляя себе, каково это — принять решение шагнуть в пропасть?

Стражники проводили меня в мои покои и устроились под дверью. Я не сомневалась, что они теперь будут сопровождать меня повсюду. Так было и раньше, когда я бунтовала в открытую, пока мои чувства не охрипли и не закаменели, и я осознала неизбежность моей судьбы.

У меня не было времени себя жалеть, мне нужно было придумать план действий. Должен же существовать хоть кто-то, способный на сочувствие, кто согласится мне помочь? А что, если я напомню Риду о его обещании? Если бы я смогла послать к нему Лию, то, может быть, он действительно помог бы мне сбежать из замка и рассказал бы жителям Лиивиты правду. Однако я знала, что мне придется очень постараться, чтобы убедить служанку снова мне помочь.

Решительной поступью я направилась к нише с драгоценностями и, отперев замок, подняла тяжелую, малахитовую крышку. Я отдам служанке все, что она захочет, любые украшения. Она заберет их с собой, поедет к Риду и больше не вернется в замок.

В центре ниши, на своем обычном месте лежала диадема из черного золота с малахитом.

Волна тошноты накатила на меня, оставляя за собой липкий страх. Именно эту диадему Лия забрала с собой, когда согласилась договориться с Зором о поездке. Ключ от ниши был только у меня или, по крайней мере, я думала, что это было так. Кто-то забрал диадему у служанки и вернул ее на место. Этим "кем-то" мог быть только Трой, у меня не было никаких сомнений. При мысли о том, что могли сделать с Лией, меня замутило.

Мне оставалось только ждать, да и то недолго. Дверь распахнулась так резко, что ручка, ударившись о стену, разорвала бархат. Я сделала глубокий вдох и приготовилась принять наказание. Трой влетел в мои покои и пнул дверь с такой силой, что, захлопнувшись, она снова открылась. За его спиной возник стражник и прикрыл дверь, сочувственно глядя на меня.

— Наигралась? — закричал Трой. — На твоей совести будет то, что случится со слугами и стражей, которых ты впутала в свою игру.

Ох, как хорошо он знает мои больные места и как безошибочно по ним бьет.

— Если ты не станешь вымещать на них злобу, то с ними ничего не случится. — Я все еще пыталась бросить ему вызов.

— Я рад, что ты думаешь, что я всесилен, Вивиан, но это не так.

Он подошел к окну и, заметив открытую нишу с драгоценностями, с силой ударил малахитовой крышкой по стене. Осколки камня осыпались зеленым дождем.

— Мне трудно принять мою судьбу, Трой.

— Тебе придется это сделать! — Он с силой грохнул второй крышкой о стену. — Если ты не будешь вести себя так, как положено, то будешь сидеть в этой комнате до коронации. Почему ты подвергла себя опасности?

— Какой опасности!?? — Я тоже перешла на крик. — Думаешь, я упаду с лошади? Или меня каретой переедет? Или на Лиивите найдется сумасшедший, желающий навредить принцессе, которая является гарантией благополучия его земли? Уж скажи правду, не стесняйся: ты боялся, что я сбежала! Вы с ирриори лжете мне, и я знаю об этом.

— Где ты была?

Я рассказала ему ту правду, которой готова была поделиться.

— Я хотела посмотреть на предназначенного мне мужчину.

Судя по выражению его лица, Трой не собирался мне верить.

— И это все? Ну и как, он тебе понравился?

Я потупила глаза и присела на кровать. Остальной правды он не узнает. Пока.

— Он очень привлекательный.

— Вы разговаривали?

— Он не захотел со мной говорить.

Я знала, что рано или поздно, но Трой узнает всю правду. Он выведает ее либо у Зора, либо у ирриори, либо у самого мужчины. Однако от меня он ее не услышит.

— И что теперь?

— Ничего, — я пожала плечами. — Буду надеяться на скорую встречу с ним. — Я горько усмехнулась.

— И ты не почувствовала ничего… необычного?

— Во-первых, он вел себя странно, а во-вторых, мне показалось, что мы с ним знакомы.

Трой немного успокоился и виновато покосился на разрушенную нишу.

— Нет, вы с ним не знакомы.

Мне нечего было ему ответить. Меня не интересовала та ложь, которую он собирался придумать, чтобы отвлечь меня от моих страхов. Однако он и не собирался лгать. Успокоившись, что мое исчезновение было вызвано обычным женским любопытством, он пробормотал что-то о том, что мне следует доверять ирриори, и ушел.

Меня продержали в моих покоях до следующего утра. Незнакомая служанка принесла мне еду, и когда я спросила о Лии, она отвела глаза и сказала, что та "получила срочное письмо и уехала". Мне было очень жаль веселую, болтливую девушку, но себя мне было жаль еще больше. Я подозревала, что никогда больше не увижу Лию, и мне больше некого было попросить о помощи. Зор исчез вместе с ней, и когда я попыталась узнать о причине его отъезда, то получила следующий ответ.

— Зор тоже получил срочное письмо и уехал. Представляете, какое совпадение?

Мне лгали, причем бесстыдно, и, может быть, надо мною даже смеялись.

Вот так и исчезли два человека, которые попытались что-то для меня сделать. Мне было страшно за них, стыдно, больно, и я не собиралась рисковать жизнями других людей для моего спасения. Мне предстояло самой бороться с моим будущим.

Ирриори прибыли в замок на следующее утро, сразу после завтрака, взбудораженные происшедшим и готовые меня приструнить. Не давая им возможности отругать меня, я взяла ход разговора в свои руки.

— Господа ирриори, мне хотелось бы кое-что с вами обсудить.

Я с удовлетворением заметила, что Трой выпрямился на стуле и наклонился вперед. О да, нет ничего страшнее, чем, когда принцесса, которой положено быть смирной куклой, проявляет инициативу.

Ирриори напряглись, все, как один. Вздернутые подбородки, прямые спины, сжатые челюсти. Надо же: они, как и Трой, думают, что я их обманываю и что-то скрываю. "Женщина". Я знаю, что между собой они презрительно называют меня "женщина".

— Конечно, принцесса. У вас появились какие-то проблемы?

Они начали непонимающе оглядываться на Троя, но он был неподвижен, и на его лице застыла маска спокойного равнодушия. Я была настолько захвачена этим зрелищем, что не сразу постигла черный юмор их вопроса.

— Ну что вы, господа, — наконец, ответила я издевательским тоном, — у меня? Какие же у меня могут быть проблемы? — Убедившись, что они смущенно отвели глаза, я продолжила. — Мне нужно обсудить с вами мои планы. — Последние два слова прозвучали особенно весомо.

Я уловила запах их страха. Я — бессильная, загнанная в угол женщина была способна вселить в ирриори моментальный ужас двумя простыми словами: "мои планы". Неужели они настолько глупы, чтобы не понять, что у меня не может быть никаких серьезных планов? Откуда им взяться, если меня держат в замке под постоянным наблюдением?

— Мы в вашем распоряжении, Ваше Высочество. Если хотите, то мы можем обсудить все прямо сейчас, — сказал старший ирриори. Честное слово, у бедняги дрожал голос! Мне даже стало его жалко, но я сдержалась. Я собиралась настоять на своей свободе и отказаться заводить ребенка. Зная, что этот разговор приведет к очередному жестокому противостоянию, я должна была подготовиться к нему получше. А пока что я всего лишь хотела их напугать.