Морской фронт - Пантелеев Юрий Александрович. Страница 50

Конечно, все было брошено в помощь фронту — наша флотская авиация, бомбардировщики, истребители… Даже морские разведчики — тихоходные МБР-2 — и те беспрерывно бомбили войска фашистов, помогая пехотинцам отбивать бесчисленные атаки.

Финнам удалось форсировать Свирь, захватить село Подпорожье, а затем и город Лодейное Поле. И в этом районе наш флот помогал своей армии. Плечом к плечу с бойцами 7-й армии отчаянно — другого слова не найдешь! — дрались матросы 3-й отдельной морской бригады.

Поздно вечером пришло донесение Елисеева. В ночь на 13 сентября, после тяжелых кровопролитных боев, наши оставили остров Муху и по Ориссарской дамбе отошли на Эзель. Противник ворвался за ними на остров и устремился к бухте Трииги на север и на юг — к Кюбассару. Свои войска на Эзеле фашисты решили поддержать десантными операциями, вспомнив, должно быть, 1917 год, когда немцы проводили десантную операцию против Моонзундских островов, оборонявшихся революционными балтийскими матросами. Но тогда, высадившись в бухте Тага-Лахт, враг двигался с запада на восток. А теперь фашисты сформировали три отряда кораблей с десантом. Один из них — «Вествинд» шел из Либавы для действий у юго-западной части Эзеля. Отряд «Зюйдвинд» двигался из Риги и Пярну к южной части острова. Против острова Хиума должен был выступить отряд «Нордвинд», состоявший из кораблей финского флота — броненосцев береговой обороны «Ильмаринен» и «Вайнемайнен», четырех сторожевых катеров, пяти сторожевых кораблей, одного минного заградителя и одного ледокола. Этот отряд развертывался из района шхер Утэ.

Генерал Елисеев доносил, что днем 13 сентября наша авиация обнаружила отряд кораблей «Вествинд» в составе шести небольших транспортов с десантом в охранении мелких кораблей. Отряд шел в бухту Лыу, что расположена в юго-западной части острова Эзель. К этому времени сюда перебазировалось звено наших торпедных катеров под командованием капитан-лейтенанта С. А. Осипова (ныне контр-адмирал, Герой Советского Союза). В 19 часов катера устремились в атаку. Три судна с десантом были потоплены. Кораблям охранения пришлось спасать своих тонущих солдат.

Несмотря на ураганный огонь противника, наши катера без потерь и повреждений возвратились в свою базу Мынту. Действия катеров удачно прикрывались истребителями и огнем батареи береговой обороны с полуострова Сырве. Наши артиллеристы потопили еще один транспорт (возможно, батарея добивала уже торпедированный корабль). Гитлеровцы стремительно скрылись.

Это, конечно, был большой наш успех. Защитники острова ликовали. Военный совет флота немедленно послал приветствие и поздравление. Всю ночь мы радостно обсуждали в штабе эту победу.

14 сентября с утра флот и батареи Кронштадта вновь вели огонь по южному берегу. Все же противнику удалось продвинуться, занять Лигово, Стрельну и Новый Петергоф.

Морской канал — единственный путь, по которому могли ходить крупные боевые корабли между Ленинградом и Кронштадтом, — теперь уже просматривался гитлеровцами, Создалось новое для нас осложнение. В этой обстановке штаб флота получил срочное задание приготовиться к перевозке на Ленинградский фронт двух стрелковых дивизий 8-й армии из Ораниенбаума. Немедленно приступили к формированию специального отряда судов. В обычных условиях эта задача никакой трудности не представляет, но сейчас она оказалась более чем сложной. Крупные корабли по узкому Морскому каналу могли идти только малой скоростью, они не имели никакой свободы маневра, двигаясь прямо — линейным курсом. Это были бы прекрасные мишени для вражеской артиллерии, расположившейся в Лигове и Петергофе, и тем более для авиации противника. Поэтому требовались мелкосидящие и быстроходные боевые корабли, способные идти заливом вне обвехованной части канала, канонерские лодки, тральщики, сторожевики и баржи с морскими буксирами. Конечно, это маловместительные корабли и их потребовалось большое число, к. тому же собирать их в одном месте было опасно из-за часто повторяющихся воздушных налетов противника. Всю эту армаду надо было держать рассредоточено, но так, что бы в любой момент подать их к причалам Ораниенбаума для посадки войск. Радостно было наблюдать, с каким энтузиазмом взялись за работу командиры штаба и тыла; в каждом докладе звучало желание быстрее и лучше подготовить перевозки, сделать все от нас зависящее для разгрома врага.

Вместе с начальником тыла М. И. Москаленко и начальником ВОСО флота И. Н. Ганцовым мы вышли в Ораниенбаум, наметили причалы для погрузки войск, произвели перестановку кораблей в гавани, чтобы они имели возможность быстро маневрировать при швартовке.

Поздно вечером поступило донесение с острова Эзель. Потерпев разгром в бухте Лыу, фашисты на рассвете ввели в действие свой второй отряд — «Зюйдвинд». Пять кораблей начали обстреливать город Кюрессаре и остров Абрук, Тем временем десантный отряд, следовавший на небольших судах в охранении миноносцев и сторожевых кораблей, попытался высадиться в бухте Кейгуста. В тыл батареи на полуострове Кюбассар было доставлено на планерах более ста автоматчиков. Батареей командовал старший лейтенант Букоткин. Артиллеристы проявили исключительную храбрость и мастерство. Отлично ведя огонь, батарейцы разгромили десант еще на воде. Остатки его под дымовыми завесами отошли на юг. Батарея на острове Абрук тоже отлично стреляла и отогнала вражеский отряд прикрытия.

Враг начал яростно бомбить с воздуха батарею Букоткина. За несколько часов фашистские летчики сбросили более четырехсот бомб. Были убитые и раненые, вышло из строя орудие, а тем временем к уцелевшим орудиям лезли парашютисты и вражеская пехота с материка. Командира батареи Букоткина ранило; постепенно выходили из строя пушки. Когда кончился боезапас, моряки взорвали последнее орудие и прорвались под огнем к своим частям. Героическую батарею прикрывали истребители, но их было так мало! Летчик капитан И. И. Горбачев вел в этот день неоднократные бои с фашистскими самолетами Me-109, отгоняя их от острова. Ему удалось сбить самолет противника.

Понес поражение и третий вражеский отряд — «Нордвинд». Как уже говорилось, этот отряд состоял из кораблей финского флота. По сведениям, которые мы потом получили, финны не хотели участвовать в операции. Под нажимом немцев они согласились лишь на демонстративные действия. Но еще при выходе из шхер броненосец «Ильмаринен» подорвался на мине и затонул. Отряд все-таки подошел к острову Хиума, сделал несколько залпов и тотчас повернул обратно к острову Утэ. Этим и закончилась вся операция.

На фарватере возле Утэ мы еще в августе неоднократно ставили мины с торпедных катеров и самолетов. Видимо, на одной из этих мин и взорвался финский броненосец. Как ни странно, но о факте его гибели нам очень быстро сообщили из Главного Морского штаба. Летчики и катерники спорили о том, кем была поставлена эта мина, но этот спор уже не имел значения, мина была наша, балтийская, и она сработала хорошо!

Но положение на Эзеле оставалось тяжелым. К исходу дня противник подтянул с материка свежие силы и повел новое наступление. Наш гарнизон, чтобы сократить фронт, отошел на полуостров Сырве, где генерал Елисеев решил обороняться до последней возможности. Без танков и с малочисленной мелкой артиллерией, без авиационного прикрытия балтийцы упорно защищали каждую пядь земли.

Вновь и вновь мы думали, как выручить товарищей. А помочь им можно было только сильными ударами авиации и воздушным десантом. Этот вариант мы в штабе не раз обсуждали. Комфлот докладывал наши предложения Военному совету фронта, но где было взять силы? Ведь смертельный бой гремел тогда у самых стен Ленинграда. Здесь решался вопрос — кто кого?

Запись в моем дневнике о последующих сутках очень короткая: «15 сентября — самый тяжелый день битвы за Ленинград».

Противник бросил все, чтобы прорваться к городу. Он вел интенсивнейший обстрел жилых кварталов в течение восемнадцати с половиной часов. В сумерках начались налеты двухсот бомбардировщиков. Наши истребители беспрерывно поднимались в воздух, вели смелые бои, много было в тот день сбито фашистских самолетов, но, к сожалению, еще больше их осталось в строю. Весь день не умолкал грозный рев орудий флота. И все же фашисты подошли к городу на расстояние десяти километров. Как мне докладывали командиры кораблей, стоявших в районе Торгового порта, с мостиков в бинокли и стереотрубы были отчетливо видны танки противника.