Сияй, Бореалис! Лоскутки (СИ) - "Liz Elzard". Страница 5

Кто-то лихо пронёсся на жужжащем скутере совсем под окнами, отчего девочка встрепенулась. Она медленно перевела взгляд. В доме напротив, на точно таком же балкончике, дверь была распахнута настежь. В зияющей комнате можно было приметить сидящего на стуле мальчика. Он стал сидеть там с тех пор, как профессор-археолог Герт Моллини вернулся из экспедиции. Спустя четыре года после трагедии в Ассее многих учёных волокло в Бореаль, как мотыльков на свет. Только искать там было нечего, и Герт посчитал свои прозябания в снегах пустой тратой времени. Толку в перекапывании пыли и бетонных кусков действительно оказалось мало. Раньше профессор исчезал надолго, а теперь стал вести осёдлый образ жизни, занимаясь старыми бумагами. Мама рассказывала, что он приютил сироту: Детей у профессора всё равно не было, а годы брали своё. Потом кто-то пустил скользкий слух, будто Герт нашёл его полуживым в какой-то бореальской заброшенной деревне.

Мальчик томился в пустой невзрачной комнатёнке наедине со стулом, на котором и сидел. Неподвижно смотрел в стену, как неживой. Так он мог сидеть целый день. Лирет всё пыталась рассмотреть его в полумраке комнаты, бросала погрызенные ластики и едва ли за перила не вываливалась. Соседскому мальчишке хоть бы что. Герт его как привёз в начале лета, так он больше и не высовывался на улицу. Говорят, малец был нездоров. Это Лирет ещё из своего балкона успела заметить. Какой нормальный десятилетний ребёнок будет целыми днями пялить обои на стенах? Ладно, если бы ещё мультфильмы смотрел по телевизору, а тут и телевизор пылился в углу. Мальчика ничто не могло потревожить или заинтересовать. Кроме стены, разумеется. Неужели бесточенник? Тогда его переведут в специальную школу к таким же бесточам, как их звали в простонародье. До ушей девочки однажды донеслось, как профессор кликал мальчика Китой, а в ответ Кита упорно изображал глухонемого. Ещё лучше он умел уподобляться тумбочке и даже табуретке.

На самом деле у Киты было потрясение, после которого он потерял дар речи. Какое потрясение и из-за чего? Девочка всё норовила забраться к нему в комнату и вытрясти ответ лично. Мама один раз предупредила, что это бестактно, и желание само собой улетучилось. Тем более вряд ли Кита что-то скажет. Даже Герту нелегко было с ним.

Сегодня Лирет разозлилась окончательно: ну сколько можно так сидеть? Она нырнула обратно в комнату, а затем возникла спустя секунду со скрипкой в руках. Девочка набралась воздуху, как перед прыжком в бассейн, и скользнула смычком по струнам, сочиняя музыку. Воздух задрожал. Мелодия полилась сквозь перила и по переулку. Звучание проскользнуло по фасадам, колыхнуло развешанное на верёвке белье, слилось с гуляющим во дворе ветерком. Что можно сказать этим этюдом?

Хватит молчать!

В щеку мальчика стрельнул золотой светлячок.

— Лирет! — раздался за дверью мамин голос. — Лирет! Сходи за продуктами!

Девочка тотчас шмыгнула обратно в комнату, позабыв про соседа.

— Пускай Барѝслан сходит! — взвыла Лирет.

— Барислан свою работу уже выполнил!

— А я вчера свою работу выполнила! Я носки постирала!

— Живо!

Поспевал же братец: намыл полы в коридоре, перебрал старую картошку из чулана, вынес мусор, ещё и стирку успел затеять. Теперь его до позднего вечера дома не жди.

Мама сердито возилась возле умывальника. Жирность подрисованных усов над верхней губой была прямо пропорциональна уровню гнева. И ведь если их не смыть вовремя, то вырастут настоящие! Этот маркер Барислан купил в магазине магических приколов, а папа любезно позаимствовал игрушку. До сих пор непонятно, кому из них мама хотела надрать уши больше. Она, недовольно фыркая, завязала каштановые волосы в хвост и выдавила из подвернувшегося тюбика умывальную пенку. Лирет, мелко трясясь от смеха, на цыпочках шла мимо ванной.

Девочка живо спустилась по ступенькам и метнулась на кухню.

— Лирет, погляди, — раздался папин голос.

Всклокоченные рыжие волосы говорили о том, что мама всё-таки достала его. И это ещё мягко сказано: весь его лоб был исчерчен маркером.

— Прикольная штука. Не знаешь, куда твоя мама дела лосьон против волос? — пока тот говорил, из линий маркера медленно выросла густая чёрная борода и застлала глаза.

— Кажется, ты его сегодня уже не получишь, — усмехнулась Лирет, хватая кошелёк со стола.

— Сарена, ну не обижайся! Я тебе картошечки начищу. Целое ведро! — папа виновато поплелся наверх.

— Да что я буду делать с твоей этой картошкой? — вопила мама из ванной.

— А пожарить? С луком. Иди, поцелую.

— Уйди! — раздался визг. — Ты весь зарос!

***

Прано-магия давно стала частью повседневности и распространилась настолько, что новые разновидности не поместились бы и в десятке справочников Либрариума. Развитие прано-магии достигло своего пика, и теперь ни одна отрасль не обходилась без её применения. Медицина, энергетика и даже искусство — все буквально зиждилось на пране. Барислан, к примеру, нашёл своё признание в музыке и с помощью праны охотно создавал световые эффекты во время выступлений. История юного музыканта началась не так давно.

Одним сентябрьским деньком его выгнали с лабораторной работы по магической химии за несоблюдение техники безопасности, отчитали и отстранили от занятий на недельку две. Тогда Барислан и решил, что никакой он не химик, а целая рок звезда и выклянчил у родителей гитару. С тех пор ни один концерт не проходил без его участия. Это, как о нём нелестно отзывались завистники, рыжеволосое шило в заднице поспевало везде: и на молодёжные танцы ходить, и на гитаре играть, и петь, и в конкурсах участвовать, при этом не теряя энтузиазма. Но это ещё не целый список увлечений юного артиста. Там можно было найти всё кроме учёбы.

А вот Ши́нан Террес, верный друг и соратник, а также надёжный поставщик готовых домашних заданий, попросту не хотел оставаться скучным отличником. Барислан считал их дружбу воистину уникальной, поскольку оба они были потомками некогда враждующих кланов — Солнечных Поджигателей и Укротителей грозы — а теперь дружно горланили в одной музыкальной группе. Несколько столетий назад Поджигатели слыли разбойниками, занимались грабежами, крали артефакты, а их соперники в лице Укротителей Грозы всюду следовали за ними, ища повод схлестнуться. Позже вражда прекратилась, Поджигатели породнились с южными бардами, после чего разбойничий клан полностью утратил боевые навыки, и в средневековье Поджигатели прославились даром музыки. Сейчас это были всевозможные диджеи, танцоры, музыканты и прочие заводилы.

Однако отнесённость к кланам давно утратила свою актуальность, и традиции развеялись с приходом технического прогресса мирного времени. Все бывшие кланы разделились по категориям. Например, Укротителей Грозы и им родственных магов теперь называли эманатами. Эманаты в буквальном смысле — люди-батарейки, поддерживающие с помощью праны постоянное электроснабжение целых городов. Эта мысль крайне угнетала Шинана: какому юноше захочется постоянно жить от факультатива до факультатива, а оставшуюся жизнь провести в блоках эманат-станции? Это старшая сестра Ашаме искренне интересовалась развитием отрасли, это её теории охватывали страницы популярных научных журналов и поднимались на конференциях. Аша в свои пятнадцать лет уже была признана молодым гением и поступила экстерном в Намиканский Институт Эманат Технологий. Шинан считал себя просто отличником. Сам он абсолютно не испытывал тяги к наукам и хорошо учился, только чтобы не отставать от сестры, которую всегда ставили в пример. А пока отец, один из ведущих операторов «Эманат-электро корпорейтед», занимался развитием идей Аши, сын тайком экономил на обедах и насобирал на электрогитару.

Как-то раз Барислан интересовался историей их кланов. Конфликт произошёл пятьсот лет назад, когда Поджигателям попал в руки магический артефакт, в официальных источниках — золотой кубок. От Укротителей Грозы не ускользнул факт, что артефакт способен открыть неведомый дар, а это хороший повод помахаться клинками. Позже папа рассказал, что на самом деле не было никакого кубка. Заварушка произошла из-за обыкновенного самовара. Обыкновенного в том смысле, что он не обладал магическими свойствами вообще. Кто-то из Поджигателей, человек наверняка наивный, отдал мешок золота, чтобы выкупить у цыган якобы магический самовар. Затем ещё и уверовал в его магическую сущность, когда из краника повалил дым какой-то цыганской дряни. Между прочим, тот самый знаменитый самовар до сих пор хранится в государственном музее Солики. Знаменитым он стал благодаря столетним распрям между двумя кланами.