Люди в сером. Трилогия (СИ) - Юрченко Кирилл. Страница 46

В доме царила странная смесь запахов свежеиспеченного хлеба и потягивавшего через открытую форточку навоза — от сарайчика, где обитала животина. В Карельске было полно частных домов, но жители их практически не держали домашний скот, в домах, как правило, было паровое отопление — местные власти об этом давно позаботились, и обитатели «деревяшек», по сути, ничем не отличались от тех, кто жил в многоэтажках. Так же по утрам спешат на работу, засиживаются вечерами у телевизора.

Здесь же все было иначе. Георгий как будто попал в иную реальность. Если убрать черты современности — плиту, радиоприемник, — то все будет как встарь. Он вспомнил, как говорил Лазаренко о будущем, — для любого горожанина время станет бежать еще быстрее. А здесь, скорее всего, ничего не изменится — все также будут печь хлеб, ухаживать за скотом, готовить соленья-варенья. Или, может быть, все запустеет, захиреет, и пропасть между городом и деревней станет еще глубже.

Хозяйка зашла за печь, погромыхала посудой и вынесла кружку, полную игристого напитка. Георгий сделал глоток. Квас оказался и впрямь хорош — в меру пузыристый, не сладкий, но и не кислый.

— Ну как? — улыбнулась тетка.

— Отлично!

— Я же говорила. Да вы садитесь, — спохватилась она.

Выдвинула из-под стола табурет. Снова вернулась к печи и принесла ему кусок хлеба.

— Может, покушать хотите? Я быстро помидорки порежу. Яишенку могу пожарить.

— Нет, спасибо, — поблагодарил Георгий. — Анастасия Егоровна, раз вы здесь всех знаете, то, может, разговаривали с кем-нибудь… Не появлялись ли здесь или на дачах какие-нибудь незнакомцы, которые могли бы показаться кому-нибудь странными? Или явными чужаками?

Женщина посмотрела на него с сомнением, будто что-то хотела сказать, но сдержалась.

— Это вам к Саньке лучше. Он все про всех знает. Я слышала только, что нашли недавно убитого возле станции… Жуть-то какая!

Она перекрестилась.

— Так ведь и не нашли кто убил. Господи, и не страшно людям грех такой на себя брать… — Она вздохнула.

Снова предложила отобедать, но на этот раз Георгию отказаться не удалось — она не стала уговаривать, а начала собирать на стол. По правде, он сегодня не завтракал, и немного подкрепиться не помешало бы.

Он пытался разговорить хозяйку, все спрашивал насчет хозяйства да как коровы доятся, но тетка осторожничала, отвечала немногословно.

Вскоре после окончания трапезы приехал участковый. Как тетка и предупреждала, сначала послышался громкий треск. Первым делом Георгий подумал, что кто-то во дворе ломает доски, но уж больно непрерывный был звук. По мере приближения он дошел до такого грохота, что задребезжали стекла. Если это был мотоцикл, то явно без глушителя.

— Санька приехал! — как будто с облегчением объявила хозяйка. — Вот бы вы ему сказали, чтобы не гремел так!

Они вышли на улицу.

Сержант Сан Саныч оказался совсем молодым человеком, форма на нем была новенькая и немного великоватая по размеру. Он как раз вкатывал мотоцикл в калитку, когда Анастасия Егоровна, схватив его за рукав, начала совестить.

— Тетя Тася, да сделаю я! — виновато улыбаясь, оправдывался он. — Еще сегодня собирался, но времени нет.

Он заметил Георгия.

— А это к тебе. Из города, — доложила соседка. — Ну ладно, я пойду. Только помни, что насчет мотоцикла — обещал!..

— Хорошо-хорошо, — проводил ее взглядом участковый и, когда тетка скрылась в калитке, вспомнил о Волкове. Повернулся: — Александр, — сержант поправил фуражку.

— Георгий, — Волков протянул ему удостоверение.

Паренек нахмурился, протер потной ладонью запыленные лоб и щеки — на них остались грязные разводы, отчего лицо участкового стало смешным, совсем несерьезным. Сержант мялся, ожидая, что гость сам начнет разговор. Поэтому Георгий не стал подходить издалека и задал в точности тот же вопрос, что и соседке.

— Незнакомцы, говорите? — задумался сержант. — Что-то необычное?..

Он покачал головой:

— Странно, что вы спрашиваете… Нет, ничего такого. А что, серьезное что-то? Может, я чего недоглядел?

— Да нет, — ответил Георгий. — Просто есть кое-какие непонятки.

«Видно, зря приехал», — подумал он.

— Вы теперь в город? — поинтересовался сержант, когда Георгий собрался уходить.

— Нет, еще на дачи загляну.

— А я вам нужен буду? — Это было сказано с надеждой, видимо, сержанту не хотелось никуда идти.

Лучше одному, чем с таким. И, словно подтверждая свою несостоятельность, сержант пожаловался:

— Вам хорошо. Вы профессионал. И, наверное, работу свою любите. А я после армии кинулся туда-сюда, никуда поступить не успел. Пошел в милицию. Старый участковый в город перевелся, пока я на его месте. Предлагают — оставайся навсегда. А я еще не решил. Наверное, на будущий год снова поступать буду…

Сержант вздохнул.

— Ну раз я не нужен, займусь мотоциклом, пожалуй. А то правда тетка Тася еще напишет начальству жалобу.

Он козырнул и скрылся в калитке.

Георгий решил, что тетка и этот недоделанный участковый что-то недоговаривают. Но не щипцами же вытягивать. Решил — надо найти каких-нибудь стариков, с утра до вечера сидящих на скамеечках и лузгающих семечки, — с ними пообщаться. Он направился вдоль по улице, как вдруг его окликнула Анастасия Егоровна. Тетка стояла возле соседского дома в густой тени дерева, потому он ее и не заметил.

— Товарищ Волков, ну как, узнали что-нибудь?

Георгий мотнул головой.

— Я так и знала, — она разочарованно взмахнула рукой, — Сан Саныч наш — человек непутевый, только мнит из себя серьезного. Вот вы давеча спрашивали про что-нибудь странное. Я говорить не стала, боялась, засмеете…

Она подозвала его поближе, чтобы не кричать громко.

— У нас тут есть бабенка одна, Захаровна. Полудурочная немножко, но добрая очень. Позавчера она приходила к Саньке, а он ее выгнал взашей. Ну она и правда немножко с приветом… От него обиженная ко мне пришла. Говорила, смерть в лесу видела. С коровой ходила на дальний луг и чего-то там увидела такое, что напугало ее. А коровы у некоторых соседей и правда доиться хуже стали. Люди бают, леший завелся…

Заметив, что Георгий довольно спокойно отреагировал на ее слова, Анастасия Егоровна продолжила:

— Вы у Саньки все-таки спросите. Захаровна у него долго была. Пока он ее с криком не выгнал. Я уж вам сразу говорить не стала, думала, сами узнаете.

Вновь подойдя к калитке участкового, Георгий обернулся на тетку. Та, словно благословляя его на разговор, добродушно улыбнулась и махнула рукой. Слыша доносящееся со двора позвякивание, Георгий громко постучал в калитку и услышал в ответ недовольное бухтение. Когда сержант, успевший переодеться в грязный комбинезон, выглянул на улицу, на лице его было написано чрезвычайное неудовольствие. Заметив, что это Волков, он с еще большей досадой нахмурился:

— Вы?.. Все-таки я нужен?

— Нет. Просто расскажите мне про разговор с вашей односельчанкой Захаровной. Что за лешего она видела в лесу?

Участковый скривился. Взглянул через плечо Георгия на Анастасию Егоровну, понимающе усмехнулся:

— И вы туда же…

— Все же прошу рассказать.

Сержант посмотрел на Георгия так, словно усомнился в психическом здравии городского гостя.

— Ну раз уж вы настаиваете… — Выйдя на улицу, он пригласил Волкова присесть на завалинку. Когда тот отказался, уселся один, с недовольством снова глянул на соседку и пробурчал: — Чесать языком — не кули ворочать… Ладно, есть тут одна тетка. С прибабахом. Захаровна. На днях ко мне приперлась, давай всякую чушь нести. Мол, тот леший, на которого все в деревне жалуются, вовсе не леший, а сама смерть. Смерть ей в лесу повстречалась, понимаете? Только, мол, она не баба, как все думают, а мужик. И косы, дескать, никакой нет… Захаровна от меня требовала облаву устроить, иначе смерть всю деревню изведет… Короче, такую лапшу мне на уши навешала, что я не выдержал, выгнал ее.

Участковый засмеялся.