Маг и его Тень (СИ) - Веденеева Валерия. Страница 43

Первым отреагировал Истен — подъехал к жрице и соскочил на землю. Арон нахмурился, наблюдая, как молодой наемник, улыбаясь, взял ее руку и поднес к губам.

— Госпожа божественно прекрасна.

Жрица улыбнулась в ответ, но не польщенно, а, скорее, с видом светской дамы, привыкшей слышать самые изысканные комплименты и не придавать им значения.

— И госпожа, конечно же, живой человек, — продолжил Истен. — Если нам будет позволено узнать, как зовут красавицу?

— Ах да, — жрица потянула руку назад, и киранин с видимой неохотой отпустил. — Мое имя Эрига Тонгил.

Глава 4

Арон подавил облегченный вздох: ну конечно, просто похожа. В конце концов, ни один человек не может оставаться неизменным двадцать с лишним лет.

— Тонгил? — тем временем переспросил Бракас. Остальные растерянно переглядывались.

— Да, это имя моего клана, — согласилась жрица. Приподняла изящные брови: — Вас опять что-то смущает?

Парни в отряде вопросительно смотрели на Арона, но тот молчал, поэтому общую мысль озвучил Шор:

— Госпожа, вы имеете какое-то отношение к Арону Тонгилу?

— Какому из них? — отозвалась та с легкой насмешкой в голосе. — Я знаю не меньше пяти людей с таким именем.

— А мы — только одного, — ответно хмыкнул Шор. — Того, который был Темным магом и наместником Севера.

— Мы из одного клана, — проговорила жрица, улыбнувшись. — Как и еще несколько сотен тысяч человек.

— Но имеете ли вы отношение к этому конкретному магу? — Шор нахмурился.

Жрица вздохнула:

— Его прапрадед в четырнадцатом поколении и, соответственно, моя прапрабабка родились от одних родителей.

— Вы прослеживаете родство так далеко назад? — подал голос Рикард.

— Это часть моей работы: знать, кто кому кем приходится, — отозвалась Эрига.

— Даже изгнанные из клана? — не удержался Арон.

— Конечно, — согласилась жрица. — Изгнания — это человеческие игры, моей Богине они не интересны.

— Темный был изгнан? — это переспросил уже Венд.

— Ходили такие слухи, — небрежно отозвался северянин, уже жалея, что поднял тему.

— Это многое объясняет, — пробормотал стоящий рядом с ним Кирк. Арон ничего не ответил. «Не вспоминать», — повторил он себе. — «Это прошлое, просто прошлое. Не вспоминать».

— Что ж, вопросы заданы, ответы получены, — сказал он вслух. — Имис, Шор, освободите от поклажи пару лошадей для госпожи и ее спутника, и продолжим путь.

Дорога, построенная в незапамятные времена, осталась ровной, идеально подходящей как для пешего путника, так и для конного. Подковы лошадей звонко цокали по ее серому камню, люди негромко переговаривались.

Арон ехал справа от жрицы, по левую руку от нее и чуть позади следовал Гетас Лват. Девушка как раз рассказывала историю мытарств последних дней.

— …тут ты прав, Тибор, клановцы всегда охотятся пятерками, но первого Гетас убил еще вчера…

После того, как жрице и ее спутнику подвели коней, Арон, наконец, вспомнил о манерах, представился сам и назвал спутников. Эрига улыбнулась и предложила перейти на «ты» — как она сказала, имперская манера обращаться к одному человеку во множественном числе ее смущает. Возразивших не нашлось. Парни в отряде, похоже, успокоились как насчет ходячих мертвецов, так и родства девушки со страшным Темным магом.

— Это опасная дальняя дорога. Почему ты взяла только одного телохранителя? — спросил северянин, глядя на жрицу и против воли любуясь свежестью и красотой ее лица, плавностью каждого движения. Встречный ветер плотно прижимал одежду к фигуре девушки, четко обрисовывая высокую грудь и тонкую талию. Эрига казалась не просто красивой — идеально прекрасной, так что в сознании Арона опять зашевелились притихшие было подозрения. Девушка между тем покачала головой:

— Гетас — это все, что осталось. В горах Присват на наш отряд сошел оползень, выжили только мы двое. Тогда я думала, что это случайность, но после нападения клановцев сомневаюсь.

— Цель путешествия должна быть важна, раз ты не повернула назад.

— Очень, — согласилась Эрига. — Но, прошу, не расспрашивай о деталях — это дело Богини.

— Конечно, — Арон кивнул. Он с детства усвоил, что есть вещи, которые жрица не скажет никогда.

Мужчина перевел взгляд на желтеющую степь, а перед глазами встал родной поселок, острые клыки скал, нависающие над морем, крохотные пятна рыбацких лодок на горизонте. Весь последний час он боролся с собой, но внешность девушки, ее акцент, ее жречество — все это слишком сильно потревожило воспоминания.

— Расскажи о своей родине, Эрига, — попросил он. — Я слышал, владения Ледяной Богини прекрасны.

— Ты никогда не бывал у нас, Тибор? — уточнила жрица. — Но да, ты слышал верно: нет места красивее…

Венд ехал в нескольких шагах позади Тибора и давно молча наблюдал за их беседой. Пират казался завороженным как самой жрицей, так и ее рассказом. Девушка, бесспорно, была красива, но не настолько, чтобы человек рассудительный и уравновешенный, каким всегда казался Тибор, потерял голову.

Воин вновь посмотрел на Ресана, молясь про себя всем богам, чтобы тот не наделал глупостей. Столько обиды было в глазах юноши, когда он смотрел в спину Тибора, столько ненависти — когда переводил взгляд на жрицу. Счастье, что те, занятые друг другом, не оборачивались и этого не видели. Возможно, пытаясь сделать часть поездки более безопасной, Венд только приблизил катастрофу. С Ресаном следовало поговорить, но будет ли толк?

День казался бесконечным, и, когда, наконец, прозвучал приказ разбивать лагерь, Венд не смог сдержать вздох облегчения.

— Мы стреножим коней, Тибор, — сказал он предводителю, и, даже не дождавшись согласного кивка, потащил Ресана за собой. Работа была привычной, помогать никого из отряда он больше не позвал, так что с юношей они остались почти наедине — если не считать лошадей.

— Начистоту, Ресан, — сказал Венд, убедившись в отсутствии лишних ушей. — Что бы ты там себе ни придумал насчет Тибора, забудь. В лучшем случае выставишь себя дураком. В худшем — особенно если сделаешь что-то жрице — он тебе шею свернет.

— В смысле, «придумал»? — сердито переспросил юноша.

— В смысле, я не слепой и вижу, как ты на него смотришь. — Венд вздохнул. — Если не прекратишь, заметят и остальные.

— И как же я на него смотрю? — тем же сердитым тоном уточнил Ресан, но предательский румянец уже пополз по лицу.

— Влюбленными глазами, — буркнул воин.

— Ты… ты… — мальчишка гневно стиснул кулаки. — Ты дурак!

— Дурак, — согласился Венд. — Был бы умный, вообще в эту авантюру с местью и проклятьем не влез бы. Сидел бы сейчас дома под теплой крышей…

— Я вовсе не влюблен в Тибора! Понял? Нет ничего такого!

— Тогда перестань поедать пирата глазами и хвататься за рукоять ножа, когда смотришь на жрицу, — посоветовал Венд. Ресан на это ничего не ответил, только посмотрел на него со злостью, тяжело дыша. Потом отвел взгляд, явно пытаясь успокоиться. Так прошло около пары минут, и Венд уже собирался сказать что-нибудь примирительное, когда из-за спины раздался голос:

— Вы еще тут?

Лицо Тибора казалось, как всегда, спокойным, и воин после короткого размышления решил, что тот их разговора не слышал.

— Эрига отошла дальше в степь для какого-то ритуала, — продолжил пират. — Хочу предупредить: при ней и ее спутнике не упоминайте о том, что это я убил Тонгила. Вообще лучше ни о его смерти, ни о нем самом не говорите.

— Она же сказала, что они не родственники, — напомнил Венд.

— Тем не менее, рисковать не стоит, — Тибор повернулся, собираясь уходить.

— Истен ненадежен, — уже ему в спину сказал Венд. — Вполне может ляпнуть тебе назло.

Пират повернулся, нехорошо усмехнувшись:

— Истену я объяснил отдельно и очень подробно. Кажется, его впечатлило.

Ужин оказался намного лучше предыдущих — жрица вызвалась помочь Рикарду готовить и добавила в варево каких-то ароматных корений и трав, которые висели у нее в мешочке на поясе. Тибор первым подставил миску, вдохнул запах, лицо приобрело задумчивое выражение, словно бы пират прислушивался к невидимому голосу. Потом одобрительно кивнул и зачерпнул похлебки. Эрига наблюдала за ним с любопытством, но вслух ничего не сказала. Остальные тоже. За прошедшие недели в чутье Тибора на опасность успели убедиться все. Если он решил, что похлебка не отравлена, значит, так и есть.