Римское дело комиссара Сартори - Энна Франко. Страница 30

— Мэри Джойс! — кинул он, наконец, как камень в пруд.

— Не понимаю.

— Это имя вам ничего не говорит, синьор Паладини?

— Разумеется, ничего!.. Но не забывайте, детектив пользуется опреде­ленными привилегиями: профессиональный секрет, возможность.

— Синьор Паладини, вы, наверное, начитались американских детекти­вов. Но и в той же Америке частных детективов, препятствующих ходу рас­следования, бросают в тюрьму без излишних церемоний. В нашем случае вы подвергаетесь риску попасть на каторгу на несколько лет. Я советую вам рассказать все, что знаете о Мэри Джойс. Пока еще есть время для сотруд­ничества. Потом будет поздно.

Паладини дрожащей рукой поднес сигарету к губам, потом вдруг поту­шил ее в пепельнице, вскрикнув:

— Но я не курю!

Корону забавляло поведение детектива. Он почувствовал, что его начальник и друг напал, наконец-то, на хороший след.

— Ну, так что? — подталкивал комиссар директора умеренно жестким тоном.

— У меня есть клиентка, синьор комиссар. Я не могу предать ее. Вы меня понимаете.

Сартори встал.

— Как хотите, синьор Паладини, — официально произнес он. — Не желаете пройти с нами в комиссариат?

— Господи, вы вспыхиваете, как спичка! Прошу вас, садитесь. На мгновение представьте себя на моем месте. Будь проклята эта собачья работа!.. — Он подождал, пока комиссар усядется. — Разумеется, я рас­скажу вам все, что знаю.

— Кто ваша клиентка?

Маленькие поросячьи глазки частного детектива наполнились сле­зами.

— Это было мое первое настоящее дело, — выдавил Паладини. — И вы мне его губите.

— Вы еще не решили?

— Нет, нет, я хотел сказать, что. — детектив глубоко вздохнул, пере­став жестикулировать и суетиться в поисках предлога, затем тихо прогово­рил: — Синьорина Марина Соларис.

Корона не мог сдержать жеста удивления и удовлетворения одновре­менно.

— Марина Соларис — ваша клиентка, вы хотите сказать? — удивился Сартори.

— Да.

— Вам известен ее адрес?

— Нет, комиссар. Клянусь вам. Я писал ей «до востребования» на цент­ральный вокзал.

— Но вы знаете, кто такая Марина Соларис?

— Естественно, я узнал. И потом, газеты писали о ее исчезновении.

— Для чего вас наняла Марина?

— Ее интересовала одна девушка. Англичанка.

— Мэри Джойс?

Частный детектив кивнул.

Вид у него был измученный.

Цель под наблюдением

— Дайте мне взглянуть на материалы вашего расследования, Паладини. Надеюсь, у вас есть данные на Марину Соларис?

— На Мэри Джойс, хотите сказать! — уточнил детектив.

— На кого хотите, Паладини, но не заставляйте меня терять время, — предупредил комиссар.

Директор агентства вскочил на ноги, подошел к металлической кар­тотеке, покрытой потрескавшейся от времени эмалью, и достал оттуда красную папку.

— Здесь все, — заявил он, передавая папку Сартори. Потом опять сел, сложив руки, словно для молитвы.

В папке лежали два отпечатанных листочка.

Клиент: Марина Соларис. До востребования, вокзал «Термини».

Объект: Мэри Джойс. Национальность — возможно, англичанка. Улица Маргутта, 115, Рим. Профессия — возможно, киноактриса. Воз­раст — около тридцати. Внешние данные: рост высокий (может быть, 170 см или выше), телосложение — стройная, глаза голубые, волосы светлые.

Дневник наблюдения.

11 сентября. Пост наблюдения на улице Маргутта с восьми утра до двух дня. Никаких следов М. Д. Вошел в номер 115, осмотрелся, поднялся по лестнице. Нет портье. Постучал в дверь с надписью «Энрико Пагалья». Появился человек с бородой и в разукрашенной рубашке художника. Спросил его о Мэри Джойс. Сказал, что ничего не знает. Восстановил пост наблюдения в три часа дня. Приехала женщина в такси, отвечающая при­знакам М. Д. Продолжил наблюдение. Определил окно квартиры, которое выходит на улицу. Оживленное движение в дом и из дома: синьора с маль­чиком, две красивые девушки (наверное, натурщицы художника), пожилая синьора. Никакой подозрительный мужчина — ни молодой, ни пожилой — не имел встречи с М. Д. Вышел художник с холстом под мышкой. Вошла девушка, брюнетка. Пошла определенно к М. Д. В 18.02 вышла девушка-брюнетка, одна. В 18.30 вышла М. Д. и направилась пешком к площади Пополо. Я последовал за ней. М. Д. вошла в бар «Розати», выпила виски, позвонила. Не понял ничего, потому что говорила по-английски. Немного спустя вышла, села в такси и уехала. Никаких других такси. Слежка пре­кращена.

12 сентября. М. Д. прибыла на улицу Маргутта в 16.15, поднялась в квартиру. Обычное движение людей по дому. Удалился для личных надобностей. Вернулся на пост. В 18.07 поднялся и постучал в дверь М. Д. Открыла, в халате. Слишком скучная, никакого беспокойства. Я сказал, что ищу художника. Она сухо послала меня прочь. Слышал музы­ку в квартире. Ушел. Очень красивая женщина; под халатом — ничего. М. Д. вышла с брюнеткой, которую я заметил вчера, но не заметил, как она вошла сегодня. Выпили вместе джин-тоник в баре «Розати», потом брюнетка пошла по улице, а М. Д. взяла такси. Я тоже взял такси и сказал следовать за второй. М. Д. вышла на площади Эзедра и вошла в киноте­атр «Модерно». Я тоже вошел. Посмотрел фильм, очень хороший. Когда зажегся свет, М. Д. исчезла.

13 сентября. М. Д. не приезжала на улицу Маргутта.

14 сентября. Начал наблюдение в 8 утра. М. Д. приехала в 16.08 с моло­денькой девушкой; волосы очень светлые, в мини-юбке, по виду — шведка. Очень довольные. Вышли вместе в 20.10, прошли в фотостудию на улице Бабуино. Вышли около 21.00. Вместе в ресторане. Сели в автомобиль «Триумф», вела шведка. Скорый и непредвиденный отъезд. Не успел взять такси.

15, 16, 17, 18, 19, 20 и 21 сентября. М. Д. не приезжала на улицу Маргутта.

22 сентября. М. Д. появилась на улице Маргутта в 18 часов. Почти сразу же прибыла упомянутая выше брюнетка. Вышла в 19.30. М. Д. вышла в 20.14. Начал слежку. На улице Корсо заметил мою клиентку Мари­ну Соларис, которая следовала за М. Д. Моя клиентка меня не видела и старалась, чтобы ее не увидела М. Д. Ситуация парадоксальная.

Комиссар поднял взгляд на частного детектива.

— Синьор Паладини, — сказал он. — Или вы глупы, или хитрите со мной.

— Не понимаю, — пробормотал детектив.

— Вы называете расследованием эту белиберду из глупых наблюде­ний? Во всех случаях вы теряли Мэри Джойс.

— Я работаю один, синьор комиссар. У меня нет ни агентов, ни машин с радиостанциями. У меня вообще нет машины.

— Значит, вам не удалось идентифицировать эту Мэри Джойс?

— Увы!.. Я даже не смог узнать, где она действительно живет, потому что квартиру на улице Маргутта, очевидно, держит для своих встреч.

— Но какие встречи, господи, если у вас нет ни одного доказательства, что женщина встречается с кем-то из мужчин. С чисто логической точки зрения нам приходится констатировать, что она встречается с женщинами.

Бригадир Корона вздрогнул и посмотрел на начальника.

— Знаете, а я ведь это подозревал, доктор! — произнес он неуверенно, боясь сказать глупость. — Такие письма, эти маленькие намеки. У нас нет доказательств, что Мэри Джойс встречается с мужчинами, в то время как у нас есть основания думать о противном.

Паладини посмотрел с заметным интересом на одного и на другого.

Комиссар утвердительно кивнул головой.

— Вы правы, Корона. Вообще, когда красивая женщина ведет двойную жизнь, держит тайную квартиру, на ум приходит мысль, что в ее жизни есть другой мужчина. Но, очевидно, времена меняются. Сегодня даже гормоны потеряли свои естественные физиономии.

— Вы хотите сказать, что Мэри Джойс развлекается с женщинами? — отчетливо проговорил директор агентства.

— Нет другого объяснения этим уликам, — ответил Сартори. — Синьор Паладини, я надеюсь, вы не будете уверять меня, что Марина Соларис пла­тила вам за эту глупую слежку.

— Именно за нее она и платила. Это было оговорено в условиях.