Провалы. Книга первая (СИ) - Данилова Анна "Перьевая легенда". Страница 14

— Эми, Миа! — Сиф вернулся всего через час, видимо, даже не обошёл, как следует «Сферу», зато порядком запыхался, будто всю дорогу бежал. — К Верен! — и, влетев к ней в комнату, громко провозгласил, — Верен, вас вызывают на Конгресс!

========== Глава VII. Конгресс ==========

Сиф, едва отойдя за поворот, почти наткнулся на восхищённо рассматривающую свод купола девушку, извинился, и хотел было идти дальше, когда она почти схватила Грайса за рукав.

— Ты Сиф Грайс? Исследователь из Космобиологического Университета, ещё публиковался в «Спутнике»? Вы здесь с делегацией? — незнакомка была в неброском сером пальто, с аккуратно собранными в пучок чёрными волосами и блестящими серыми глазами.

— Ну… да, — быстро сообразив, что женщине о их героическом побеге из провалов знать не стоит, Сиф кивнул головой.

— Вас хорошо устроили? Я Эстелла, Эстелла Лайс, кстати, — и она широко улыбнулась, — а это Роберт, мой брат и она похлопала по плечу чуть хмурого юношу с такими же тёмными волосами. — С пропусками нет проблем? А то знаю я здешние порядки, ни шанса на попадание в список приглашённых тем, кто более всего этого заслуживает.

— Мы как раз послали запрос по пропускам… — уклончиво было начал Сиф, но Эстелла его прервала.

— Так у вас их всё-таки нет? Ну, так нельзя, вы, всё-таки, прямиком с места действий, так сказать. Роб, свяжись с агентом, будь добр. А мы с Сифом обсудим всё за чашкой кофе, — и она за локоть почти оттащила его (почти в два раза более высокого) в небольшое кафе.

Сиф рассказал, что счёл возможным, всё ещё не особенно доверяя Лайс, описал, по её просьбе, Снежные провалы и рассказал о сложностях и препятствиях, которые встали на их пути во время экспедиции.

Миллионерша сидела напротив, слегка нахмурившись, и сосредоточенно размышляла. Взгляд её был цепкий, прекрасно знакомый многим крупным магнатам. Казалось: присмотрится — уже не отвяжешься, способность, собственно, и сделавшая Эстеллу богатой и знаменитой. Она постучала по столу обратным концом чёрной ручки и подняла глаза:

— В общем, я тут кое-что сообразила, поэтому слушай внимательно. «Ракушка» — конференц-зал, — вмещает в себя что-то около тысячи человек. Разослано около пятисот приглашений, ещё около четырёхсот выкупили, пятьдесят разошлись по рукам, поэтому я вам что-нибудь достану. Сколько вас?

— Четверо, — быстро подсчитал Сиф.

— Прекрасно. Передай Лиссу, что я с ним свяжусь.

— Нет-нет, мы здесь с Верен.

— Вот как, — понимающе протянула Лайс, и решительно встала из-за стола, — ну, мне пора бежать. Пусть Верен зайдёт ко мне после первого совещания, я живу в «Палладе», спросит меня у портье. До встречи. — Мимолётом улыбнулась и выбежала наружу. — Роб, ты договорился? Требуют сто пятьдесят? Не беда. Ну-ка, дай я поговорю, — раздался уже с улицы голос Эстеллы.

Сиф не торопился. Сначала он вдумчиво, не торопясь дожевал оплаченный неожиданной благодетельницей бисквит, допил остывающий кофе. Только потом сорвался с места и быстро, почти бегом, дошёл до отеля.

***

Самый крупный зал «Сферы». Стекло, лёгкость и свет, доставляемый с помощью мудрёных конструкций, кружащие в аквариумах пёстрые рыбы, а над головой — лазурная толща океанской воды.

Верен стояла как раз в месте, где потолок был прозрачным, и вода виделась особенно внушительно и даже угрожающе. Но наверх она не смотрела. Смотрела по сторонам, пытаясь отыскать в толпе знакомые лица: увидела Эстеллу Лайс, которую знала ранее только по фотографиям. Конечно, изображения слабо передавали её харизму и блеск больших серых глаз. Словом, миллионерша её впечатлила и очень сильно. Лисс, которого всё-таки вызвали на Конгресс, выглядел осунувшимся и усталым, но зато был в непривычном официальном костюме.

Верен же, по настоянию Эми, отправилась в строгих классических брюках и блузе. И — к ужасу Рейл — в ботинках. Из толпы она выделялась не сильно, во всяком случае, не катастрофически, потому, когда в толпе наметилось движение в сторону зала, безо всяких препятствий предъявила пропуск и заняла место.

Учёный, делавший первый доклад, подошёл к своему заданию добросовестно. Он рассказывал увлекательно, даже несколько картинно, тщательно подготовил и и представил все необходимые графики и диаграммы, а после — чтобы добить публику — представил панорамы всех провалов.

Сверкающую снегом панораму Снежных провалов: причудливо вздымались скалы — почти свободно ввысь, ввиду низкой гравитации; по склону карабкались чёрные, иссушённые деревья, а на одной из вершин величественно замер лунный олень. Верен знала эту фотографию. Такую панораму они с Актавией и Инджером сделали в одну из первых экспедиций и отправили в журнал «Спутник». Выпуск имел огромный успех, а фотография с тех пор, нет-нет, а мелькала в эфирах и на стендах. Далее следовали панорамы Тропических, Водных и Песчаных. Верен посмотрела на бейдж — учёного звали Рой Леос.

Доклад длился долго — все запланированные полтора часа, а после начались бурные дебаты. Первая сторона, экспрессивно жестикулируя, убеждала отложить решение о добыче минералов на необозримо далёкое «потом». Вторая отказывалась: предоставляла расчёты и процентную долю территорий, которые планировалось отвести под заповедники. Верен смотрела на эти проценты и медленно свирепела.

Дебаты окончились ничем, и окончательное решение было перенесено на следующий день. Учёные расходились.

Альма вернулась в отель, закрылась в номере, не обращая внимания на взволнованных курсантов и начала думать. Она вспомнила ректора Лиллхеймского отделения Всемирного Университета Естественных наук, куда пробовала поступать. Оглаф Гроусбарден говорил, как мантру, поступающим перед вступительным тестом: «очистите свой разум и убедитесь, что он прозрачен, как вода во фьордах. Теперь чётко выкристаллизуйте у себя в головах то, что вам потребуется и то, что вы должны знать». Верен рассчитывала варианты развития событий, но в голову настойчиво лезли воспоминания. Когда она провалила, недобрав пары баллов, Гроусбарден сказал:

— Очень жаль, фрау Верен. Не вы ли, кажется, тогда заняли первое место на молодёжном кубке? Не хотите ли пойти в спорт?

Верен была польщена, и этот комплимент немного сгладил обиду от провала. А теперь она сидела на безвкусно красном диване в отеле и размышляла о том, что может спасти провалы, окончательно повернуть их исследование в другое русло. Способа не было, но Альма сопоставляла факты. Так ничего и не сообразив — она вообще предпочитала разнообразную деятельность — Верен надела форменную куртку и отправилась в отель «Паллада».

Портье за стойкой поднял брови, увидев её.

— К Эстелле Лайс? Вы приглашены?

— Ещё как, — фыркнула девушка, — я Альма Верен.

Ей указали номер.

— Альма? — раздался за спиной голос, — Альма Верен, верно? Ну конечно, — Эстелла Лайс собственной персоной, улыбающаяся и жизнерадостная, — рада вас видеть. Вы всё-таки нанесли мне визит?

— Да, я-э-э, тоже очень рада вас видеть.

— Тогда идёмте пить чай. Мы с братом как раз в это время чаёвничаем. Давняя, ещё Колтаунская привычка. Представьте себе, в этом городе до сих пор живут по часам, а нарушение распорядка приёма пищи для них — даже самое маленькое! — порядочная неприятность. Как и любое изменение в меню. Так вы идёте? Заодно переговорим и о пропускных билетах на второе совещание. Перекупщики, кстати, наловчились продавать такие втридорога для жаждущих зрелища обывателей. Ловко. Поставьте нам ещё один прибор, будьте добры.

Верен, почти неожиданно для себя, оказалась в просторном, подстать комнате, синем кресле. Зала же походила на морское дно — освещённая лазурным светом, со вкусом уставленная вазами с длинными, похожими на водоросли, растениями.

— Опять сидишь в темноте? — поморщилась Эстелла, прикоснувшись к плоскому дисплею на стене. Ярко загорелся свет, и ощущение нереальности исчезло.

В углу комнаты в огромном кресле устроился Роберт. Он держал в руках книгу, но, видимо, не читал её.