Опасный миллиардер (ЛП) - Эшенден Джеки. Страница 14

- Но почему сейчас? Почему после смерти отца?

- Я подозреваю, что у папы и Де Сантиса было какое-то затишье и теперь, когда папа мертв, все кончено, - длинные пальцы Вэна сжали кофейную кружку, и это, как ни странно, ее отвлекало. - Папино письмо, к сожалению, было не очень подробным.

Ах да, эти письма. Которые получил каждый из ее приемных братьев, но не она.

Она снова ткнула вилкой в омлет, чувствуя странное стеснение в груди. Оно не было похожим на то, которое она чувствовала, когда смотрела на Вэна. Нет, это было другое. Боль. Например, когда она узнала о завещании, о том, что ее отец полностью исключил ее из него. Как будто ничего из того, что она сделала на ранчо, не имело значения.

Как будто она не имела значения, верно?

- Что значит, не очень подробным? - спросила она, не обращая внимания на голос в голове. - Что там было написано?

Вэн долго молчал, глядя в свою кружку, какое-то напряжение было в его позе, увеличиваясь в размерах и заполняя все вокруг.

Тугой ком внутри нее свернулся в узел необъяснимого страха.

Она уронила вилку, позволив ей стукнуться о тарелку, и ее сердцебиение внезапно ускорилось.

- Что было в том письме?

Он сидел неподвижно, не говоря ни слова, глядя на жидкость в кружке.

- Что-то не так, - страх сжал ее еще сильнее, вытеснив весь воздух из груди. - Что в нем было, Вэн?

Он поднял и повернул голову, и в его пронзительных зелено-золотых глазах промелькнуло сочувствие.

- Хлоя…

- Скажи мне.

Ее пальцы сжались в ладонях, а ногти впились в кожу.

Он собирался сказать ей что-то ужасное, она была уверена. Что-то, что она не хотела слышать.

- Папа не хотел, чтобы ты знала, - тихо сказал Вэн. - Он не хотел, чтобы я тебе рассказал это.

- Рассказал мне что? - она попыталась вдохнуть поглубже и не смогла, сердцебиение гремело в ее ушах.

Взгляд Вэна был непоколебим.

- Ты уверена, что хочешь узнать это сейчас?

Ей даже не нужно было думать о своем ответе.

- Конечно, я хочу узнать сейчас. Скажи мне, ради всего святого.

Он поставил кружку и повернулся к ней лицом, с некоторой яростью в глазах.

- Есть причина, по которой Де Сантис зашевелился и есть причина, по которой его цель ты. Ты его дочь, Хлоя. Ты кровная дочь Чезаре Де Сантиса.

Она чуть не рассмеялась от облегчения, у нее закружилась голова.

- Не говори глупостей. Ной - мой отец. У него был роман с моей матерью, и она умерла, рожая меня.

Но Ван не рассмеялся вместе с ней. Он даже не улыбнулся. Он смотрел на нее пронзительным карим взглядом.

- Папа был бесплоден. Он не мог иметь детей. В его письме были результаты тестов, которые подтвердили это. Был также тест на отцовство, - он остановился, пристально вглядываясь в ее лицо. - Это правда, красотка. Ты ребенок Де Сантиса.

Ее мозг хотел протестовать, сказать ему, что он неправ, что ее отец солгал. Но почему-то, в глубине души, она знала, что это правда.

Ее облегчение прошло и что-то в ней так сильно сжалось, что весь воздух полностью исчез из ее легких. Она не могла дышать. Как будто правда высосала кислород из комнаты.

О Боже, она должна была выйти. Подышать воздухом.

Ее руки дрожали, Хлоя оттолкнула стул и соскользнула с него, спотыкаясь выходя из комнаты, прежде чем Вэн успел сказать еще одно слово.

* * *

Ему потребовалось все, чтобы не последовать за ней, но инстинкт подсказал Вэну, что ей нужно немного пространства и что так лучше. Он уставился на кружку в своих руках, а не на дверь, через которую исчезла Хлоя.

Какого хрена он ей сказал?

Ной велел ему не говорить ей ни слова, что у нее будет слишком много других дел после его смерти и что осознание того, что она не его дочь, будет слишком большим для нее, чтобы вынести это в и без того напряженное время. Лучше подождать, пока Де Сантиса нейтрализуют.

Что было чушью и еще одним признаком эмоциональной трусости его отца.

Незнание только отсрочит боль и, возможно, сделает еще хуже. Господь знал, что он был бы чертовски зол, если бы такая правда была скрыта от него, особенно если бы она была отложена из-за какой-то ложной заботы о его эмоциональном благополучии.

Ной не был заинтересован в чьем-либо эмоциональном благополучии - он просто не был одним из таких отцов. И притворяться, что ему не насрать на Хлою, только добавляло еще больше дерьма.

Нет, правда была лучше и она заслуживала услышать ее. Она заслуживала знать, почему Ной не мог оставить ей что-либо, что он не мог сделать это из-за ее кровной связи с де Сантисом. И, возможно, даже больше того, она заслуживала знать, что ее отец был проклятым лжецом более двадцати лет.

То, что он злиться на него, не значит, что ему нужно вымещать это на ней.

Вэн снова потянулся к кофейной кружке, держа горячую керамику между пальцами, сильнее сжимая свою челюсть.

Он, блядь, не вымещал это на ней. Да, он был зол на Ноя, и до сих пор злится. Но дело было не в нем и его отношениях с отцом. Это было из-за нее. В вспышке боли, которую он видел в ее глазах прошлой ночью, когда она поняла, что не получила письма, как остальные. В гневе в ее голосе, когда она торговалась с ним за ранчо, и о том, как яростно она говорила об этом.

- Последние пять лет я лью туда свою кровь, пот и слезы.

Да, она заслуживала знать правду, даже если это была еще одна боль поверх целой кучи другой. И черт возьми, он знал, как это происходит. Он сам все еще боролся с откровением и так продолжалось целую неделю. И даже не столько из-за того, что Хлоя на самом деле не была дочерью Ноя. Нет, настоящим потрясением было отсутствие удивления. Как будто он этого и ожидал. Ной всегда был скрытным ублюдком, как в своей деловой, так и в личной жизни, поэтому тот факт, что он лгал Хлои и своим сыновьям все это время, не было таким уж большим откровением.

Но, очевидно, для нее это шок.

Конечно, так оно и было. Но тогда у нее всегда было больше веры в Ноя, чем у Вэна.

Чувство, которое он думал, давно оставил позади, пронзило его, заставляя сделать глубокий вдох, чтобы избавиться от него. Нет, он, блядь, больше не пойдет по этому пути. Сочувствие, которое он мог позволить себе, он не собирался сочувствовать ей, ни в коем случае. Разве он не научился этому в Колумбии? Эмоциональное участие всегда было ошибкой. Это привело к ошибкам, а он не мог себе этого позволить, не с ней. Особенно с ней.

Вэн поставил кружку и положил руки на столешницу, пытаясь расслабиться. Господи, ему действительно нужно было разобраться со всем тем, что оставил ему Ной. Он сумел выбить себе отпуск на месяц, но потом ему нужно вернуться на базу и подготовиться к предстоящему заданию.

У него не было времени, чтобы валять дурака, не выяснив, как он и его братья собираются справляться с внезапной ответственностью за компанию, не говоря уже о том, чтобы справиться с де Сантисом и угрозой для Хлои.

В этот момент он услышал шум, доносящийся из передней части дома, слабый и все же безошибочный звук закрывающейся входной двери.

Это ушла Хлоя? Или кто-то пришел? В любом случае…

Прошли годы тренировок, но он встал с табурета, вышел из кухни, быстро двигаясь по коридору, раскрывая свое сознание так, как он научился это делать. Прислушиваясь к каждому звуку, к прикосновению воздуха к его коже и запаху вокруг него, внимателен к малейшему движению.

Когда он добрался до входной двери, не было ничего, кроме тишины, но к тому времени он уже знал - он был один в доме. Это означало, что Хлоя, маленькая идиотка, сбежала.

Он не стал возиться с оружием - дерьмо, он был чертовым оружием, - распахнул дверь и спустился по ступенькам. Остановившись, он оглядел улицу и, конечно же, увидел маленькую фигурку, быстро идущую по тротуару в сторону Центрального парка.

Вэн не бежал - нет смысла привлекать слишком много внимания, так как движение начало расти, и вокруг были люди - но он шел за ней, двигаясь быстрее, чем она, так как ее ноги были короче. Пока он шел, он проверил периметр на наличие какой-либо угрозы. К счастью для нее, все было спокойно, но все же.... О чем, черт возьми, она думала?