Дикий голод (ЛП) - Нейл Хлоя. Страница 8

Я оставила волосы распущенными, бегло оценила свой макияж и добавила румяна на щеки, которые после путешествия стали более бледными, и тушь для зеленых глазах, которые нуждались в поддержке.

После вечеринки я вернусь в номер, умоюсь и попытаюсь принять парочку поз йоги. Я начала заниматься йогой в подростковом возрасте, потому что благодаря растяжке было немного легче переносить болезненные скачки вампирского роста, и продолжаю ей заниматься. Мне нравится быть гибкой. Но, что важнее, мне нравится контролировать ситуацию. Йога дала мне цель, в которой я нуждалась, чтобы держать все под контролем. Когда я сосредоточена, я не Элиза-и-Монстр. Я — это просто я.

Я решила оставить катану в номере. Но на всякий случай сунула маленький нож в свой клатч.

Слишком подготовленным вампир быть не может.

* * *

Вампиры единственные сверхъестественные, официально участвующие в переговорах, но прием открыт для всех суперов Чикаго. Обе группы — европейские вампиры и сверхъестественные Чикаго — получили возможность попасть на вечеринку, шанс продемонстрировать свои особые уклады. Это наша версия церемонии открытия Олимпийских игр.

Широкая деревянная лестница вела из роскошного вестибюля отеля на второй этаж, где своих гостей ожидал Красный Актовый Зал.

На входе были металлоискатели и сканеры, а в гардеробе проверяли куртки, накидки и сумки на наличие сверхъестественного оружия, которое не позволялось проносить в актовый зал. Для моего ножа сделали исключение, поскольку я находилась там, по крайней мере отчасти, чтобы следить за вампирами Дюма.

Крупный мужчина с широкими плечами, короткой шеей и лицом с приплюснутым носом — один из троллей реки Чикаго — протянул длинную трубу молодой женщине, которая принимала гардероб, она надувала пузыри из жвачки и была абсолютно невозмутима, наклеивая бирку на трубу и вручая троллю его квиток.

— Приятного вечера следующий пожалуйста, — сказала она, слова слились в хорошо отрепетированную песню.

Я вошла в актовый зал, который был впечатляющим местом. Стены расписаны широкой стенописью истории Чикаго, пол покрыт темно-красным ковром, украшенным золотой филигранью. С потолка спускались веревочки с крошеными лампочками, наподобие досягаемых звезд.

Вдоль одной стены стояли прилавки и фуршетные столы, соблазнительно пахнущие мясом, в противоположном конце на помосте располагался струнный квартет, который тихо исполнял концерт, а между низкими столиками был длинный проход, по которому будет проходить сверхъестественный парад.

— Привет, Элиза, — произнес голос, который я не сразу узнала.

Я оглянулась и увидела только плечи. Мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть лицо Помощника Омбудсмена, с которым я сегодня уже встречалась.

— Привет, — поздоровалась я, слегка помахав. — Ты Тео, верно?

— Да.

На нем все еще были темный костюм и яркий галстук-бабочка в полоску.

— Мне нравится твой галстук.

— Спасибо. Мне нравится твое платье, — сказал он и жестом указал на свою руку. — И рукава.

— Спасибо, — ответила я с улыбкой. — Ты проверил всех делегатов?

— Всех до последнего, — ответил Тео. — Они рассредоточены по городу, понятное дело, на тот маловероятный случай, если кто-нибудь захочет на них напасть. Это сложная ситуация, а не просто какое-то эго.

— Жалуются? — спросила я с улыбкой.

— Ты и не представляешь. Не буду конкретизировать — Испания, — пробормотал он, якобы кашлянув, — но один делегат был недоволен своим трехкомнатным номером, потому что ему обещали четырехкомнатный.

— Явно с целью унизить его.

Он понимающе улыбнулся.

— Точно. Другая вышла из себя из-за того, что выпивка в мини-баре оказалась не первоклассной, а она не собирается пить какое-то пойло.

Я мысленно прошлась по списку европейских Домов и их делегатов.

— Германия? — предположила я.

— В точку, — ответил он.

Вошли мои родители, папа в накрахмаленном смокинге, мама в черном облегающем платье без рукавов длиной до середины икры, ее волосы ниспадали на плечи. Они держались за руки, папа прошептал что-то, на что мама усмехнулась. На ее ответ он закатил глаза.

— Они хорошо смотрятся вместе, — сказал Тео.

— Думаю, да. — Я посмотрела на него. — Ты здесь с кем-то?

— Я? Нет, я один. — Он улыбнулся, но его лоб нахмурился. — Я никого и не ищу. Для меня на первом месте карьера. А что насчет тебя? СМИ любит строить догадки относительно принцессы Кадогана.

— Это просто клик-наживка [27], — ответила я. — Я тоже одна и никого не ищу. Аналогично по поводу карьеры.

— Похоже, у нас много общего.

Похоже, он имел в виду именно это. Ни больше, ни меньше.

Я знала Тео не больше часа, но мне в нем что-то нравилось. Нечто честное и простое. После жизни с вампирами на протяжении двадцати трех лет такие черты характера я высоко ценю.

— Ага, — ответила я. — Похоже на то.

— Добрый вечер, — произнес мой отец, когда они подошли к нам, а потом наклонился и поцеловал меня в щеку. — Ты прекрасно выглядишь.

— Спасибо. Вы выглядите очень эффектно, как и всегда. — Я указала на Тео. — Тео, ты знаком с моими родителями?

— Привет, Тео, — поздоровалась моя мама, протягивая руку. — Мы виделись на барбекю.

— Верно, верно, — произнес Тео и пожал руку сначала маме, потом папе.

— Барбекю? — спросила я.

— Ежегодное мероприятие твоего прадедушки, — ответила мама.

Недостатком жизни в Париже служило отсутствие семейных мероприятий.

— Он делал красный капустный салат?

— Делал, — ответила мама с ухмылкой, и я печально вздохнула.

Тео покосился на меня.

— Это был довольно серьезный вздох для капустного салата. Я хочу сказать, что никто на самом деле не ест капустный салат, ведь так? Это просто ради шоу, верно?

— Ты явно не пробовал капустный салат, — сказала моя мама, прищелкнув языком.

Явно сбитый с толку, Тео посмотрел на моего отца.

— Но… это же капустный салат. Что я упускаю?

Папа сунул руки в карманы.

— Я отказываюсь от приглашения снова обсуждать капустный салат. И тебе настоятельно рекомендую не вдаваться в подробности. Обсуждение еды с семьей Мерит — это война, которую ты не сможешь выиграть.

Тео все еще выглядел озадаченным, но он улыбался. И я подумала, что это правильная реакция.

— Капустный салат как всегда был фантастическим, — сказала мама, заканчивая спор. — И в этому году мясо предоставила Стая. Оно было восхитительным. Тебе нужно посмотреть новый офис, пока ты в городе. Он впечатляет. А Лулу расписывает стены в «Красной Шапочке».

— Она говорила мне, — ответила я.

Лулу Белл — моя лучшая подруга и дочь лучшей подруги моей мамы, Мэллори Кармайкл Белл. В отличие от Мэллори, Лулу не использует магию. Но она всерьез занимается искусством. Она училась в Институте искусств, возглавляла школьный художественный клуб и получила степень в крутой школе дизайна на Восточном Побережье. Сейчас она работает внештатным художником и иллюстратором; чем больше картина, тем лучше. «Красная Шапочка» — это бар Стаи, расположенный на углу района Украинская Деревня.

— Я сообщила ей, что добралась сюда в целости и сохранности, и завтра постараюсь туда заехать, — сказала я. — Дядя Малик сегодня будет? — Я снова огляделась. В толпе я увидела двух Мастеров Чикаго — Моргана Гриера и Скотта Грея. Но четвертый пока не появился.

Малик был заместителем моего отца, пока не основал свой собственный Дом три года назад. Малик и его жена, Алия, были единственной женатой парой в Доме Кадогана, пока я там жила. Родные моего папы давно умерли, и мы не часто навещали семью со стороны мамы, поэтому Малик и Алия были моей семьей.

— Нет, — ответил папа. — Он руководит подготовкой в театре к завтрашнему заседанию.

— Он с Юеном и Петрой, — произнес Тео, а потом взглянул на меня. — Роджер Юен — второй по старшинству в ОМБ — так мы называем офис — а Петра — наш технический директор.