Заклятые враги (СИ) - Либрем Альма. Страница 203

***

Лиара видела, как стражник после короткого кивка опустил наконец-то факел. Они все так расслабились, когда цепи Дарнаэла были наброшены на столб — чтобы он никуда не посмел сбежать. Чтобы он ни за что не сделал шага в сторону. Что за глупости — словно верёвки способны выдержать пламя, словно его не растерзает толпа! Словно цепи кому-то в этой жизни мешали умирать.

Он всё так же безжизненно смотрел вперёд, и Лиара была уверена, что Дарнаэлу абсолютно всё равно, что случится с ним и с его страной. По крайней мере, в этот день для него не имело значения ничто, кроме смерти.

Ослепляющее сияние на мгновение заставило толпу отшатнуться.

Тэзра повернулась к королю спиной. Она медленно, устало шла вперёд. До замка было довольно далеко, но ведь толпа и так расступилась — старательно сформировала широкий, двухметровый проход для Высшей, чтобы та не разгневалась, не обозлилась на несчастных из-за их же глупости.

Она не оборачивалась. Светлые волосы вились за спиной волнами, ведьма беззаветно закрывала глаза, ожидая момента своего торжества.

Она хотела услышать крик.

Полыхнуло во второй раз. Молнии разбивались почти что над головами у толпы, казалось, рвались к пламени — а после дождь пролился на их головы сплошной завесой.

Тэзра не замедлила шаг. Она подлила волшебства в пламя. Она не могла просто так позволить жалкой воде уничтожить её казнь. Именно потому она вновь так ослабела — отдала последнее, что только было в резервах, и теперь у неё не осталось сил на борьбу. Но ведь Тэзра выиграла.

Лиара не могла на это смотреть. Не могла видеть, как пламя подбиралось к его ногам.

Она должна выйти к людям. Посмотреть на них не с балкона, а оттуда, с этого прохода. Она должна увидеть Высшую, увидеть Дарнаэла… увидеть мёртвого Дарнаэла.

Назад уже ничего не вернуть.

***

Дождь падал благодатными каплями на лицо. Он запрокинул голову назад, глядя на небеса — лишь бы не смотреть ненавистной Высшей в спину.

Но сейчас пламя не имело значения.

Зазвенело — и цепь после одного сильного рывка разлетелась пополам, немыми ошмётками оставшись вместо кандалов на его запястьях. Колдовство — да он им и так нечасто пользовался, — всё ещё молчало, но его руки были свободны. Он был свободен.

Только кому теперь нужна эта свобода?

Но Тьерроны не сдаются. Будь Лиара хоть сто раз наследницей дара великой Эрри. Даже если Тэзра не соврала. Даже если у него ничего не осталось.

Стражник, казалось, так ничего и не понял. Он остался только один — и рухнул от одного короткого заклинания на колени, не в силах пошевелиться под давлением волшебства.

Дарнаэл знал, что времени у него мало. Пока горе не добьёт его окончательно. Пока Тэзра не опомнится. Пока благоговение толпы не обратится гневом.

Она — его Лиара, — уже вышла из замка. Зачем? Хотела что-то видеть?

Король терпеть не мог стрелять из лука. У него и не получалось даже — половина стрел мимо цели.

Но стрела у него оставалась только одна.

Казалось, время замедлило свой ход. Он натянул тетиву, прицелился — руки не дрожали, хотя должны были. Тэзра не останавливалась, а шла вперёд; она ещё не понимала, что произошло, а в громе небес затерялась человеческая тишина.

Люди стояли, словно обречённые на смерть, словно заговорённые особыми чарами, и ведьмы тоже — в тех же самых позах. Но они были только массовкой, действующих лиц осталось всего трое — и глаза Лиары широко распахнулись от ужаса.

Острие стрелы, казалось, смотрело прямо ей в грудь.

Зазвенела тетива, разбивая немоту на мелкие осколки, и только тогда Тэзра, словно что-то заметив, догадалась обернуться.

Взметнулись в воздухе уже промокшие от дождя светлые волосы, бесформенной тряпкой обвисло на теле белое платье.

У Лиары на груди — капли крови.

Он видел даже с такого расстояния.

Стрела пробила ей горло — Высшая ведьма только захрипела. Судорогой свело пальцы, лук рухнул на землю, вместе с Тэзрой, впрочем.

Мёртвой Тэзрой.

Спасать её было поздно даже самому искусному на свете целителю. Дарнаэл наблюдал за нею молча, словно пытался понять, что поменялось — те же черты лица, испоганенные смертью, не казались уродливыми — она будто не поняла, что умирает.

Пробитое горло. Лужа крови среди бесконечного дождя. Шокированная толпа и вскипевшее за спиною пламя, потянувшееся уже к людям.

Они молчали. Не могли позволить себе хотя бы один короткий вскрик — сейчас не люди были центром. Сейчас массовка не имела значения.

Лиара не шевелилась. Он уже давно выронил своё оружие, у него и так не было стрел.

У него для неё никогда не было стрел.

Ей следовало приказать страже схватить его. У неё появился повод. Теперь — теперь уж точно! — она имеет право перерезать ему горло без зазрения совести, а после править Элвьентой столько, сколько ей будет угодно.

У Дарнаэла не осталось больше последнего желания.

Он привык выполнять из самостоятельно.

Лиара сделала первый шаг неуверенно, словно боялась, что упадёт. Она выходила из-под навеса замка — прямо под бесконечный ливень. Кровь Тэзры размывало по мостовой, кто-то завизжал, но его вновь заглушил гром — и тишина воцарилась на площади, накрыв людей полотном. Кто-то рвался вперёд, кто-то пытался сбежать, но всё это в сплошном молчании, в приступе холода — только взрывы дождя и всплески пламени за спиной.

Королева медленно шла вперёд. Тэзра лежала ровно посередине дороги — стрела не должна бы до неё долететь, наверное, а Дарнаэл не слишком хорошо стрелял из лука, но в моменты возмездия Богиня снисходительна даже к мужчинам.

Он наконец-то стряхнул с себя оцепенение и тоже сделал несколько шагов ей навстречу — будто бы пытаясь понять, что сейчас будет.

Лиаре хотелось быть правильной. У неё теперь появились основания для победы; мёртвая Высшая была достаточным поводом для того, чтобы развалить всё вокруг, уничтожить каждого мужчину на этой площади.

Но они… Заклятые враги?

Таких не убивают. Иначе потом воевать не с кем.

…Они остановились в полуметре от мёртвой Тэзры, каждый со своей стороны, и Лиара ждала, когда он подойдёт ближе. Он всегда, все эти двадцать три года подходил к ней первым. Он первым топтался по своей и по её гордости, с хохотом отталкивал в сторону правила; он всегда первым забывал о том, что они враги.

Синие глаза смотрели на неё всё той же зияющей пустотой. Сплошные барьеры молчания и смерти — она не видела ничего, что свидетельствовало бы в её пользу.

И Лиара впервые в жизни поняла, что королева и женщина одновременно в ней счастливой быть не могли.

Она коснулась кулона в третий раз за сегодняшний день. Кровавые капли на пальцах, мёртвая Тэзра барьером между ними.

Последняя непреодолимая преграда.

…Лиара даже не подобрала юбки — платье и так надо выбросить.

Двадцать три года они играли в игры, и двадцать три года он первым нарушал правила. Первым приезжал подписывать договор, первым смеялся, когда надо было оглашать войну, первым утаскивал её подальше от бесконечной вереницы советников.

Двадцать три года назад между он перешагнул труп её дяди и несостоявшегося мужа, никому не нужный мальчишка, почти убитый родной матерью, почти загубленный Даллой Первой, пешка в интригах великих королев.

Двадцать три года спустя она переступила через мёртвую советницу и Высшую ведьму своей же столицы к величайшему королю со времён Первого, к человеку, без которого в его стране не могут провести даже самое маленькое сражение.

Тогда и сейчас, это был всё тот же Дарнаэл Тьеррон. Всё с теми же синими глазами, сияющими под пеленой дождя.

Тогда и сейчас, кровь на одежде не имела никакого значения.

— Двадцать три года, — выдохнула наконец-то Лиара, останавливаясь совсем рядом с ним. — Ровно двадцать три года с тех пор, как мы познакомились.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Он протянул руку — словно собирался коснуться щеки, но его пальцы дотронулись до кулона на её шее, потянули на себя тонкую цепочку. В синих глазах мелькнуло что-то мальчишески-счастливое, словно Дарнаэл, её Дарнаэл наконец-то вернулся в этот мир — только на несколько мгновений разве что, но и они были слишком важны.