Заклятые враги (СИ) - Либрем Альма. Страница 56

Первородная династия, как знала Далла, полностью состояла из магов. И именно они заложили в Дарне магическую защиту. Вот только почему-то женщина была уверена в том, что тот артефакт, что обеспечивал границу и прочный щит от магии, перенесли в Лэвье, нынешнюю столицу.

Так или иначе, если Моника действительно настолько талантлива, как утверждает Самаранта, как постоянно повторяет Тэзра, то она не остановится, пока не отыщет ключ к магии.

Пока не остановит всё, что могло бы спасти Элвьенту перед её длительным падением и пленением Эррокой.

— Я сделаю всё, что смогу, — выдохнула Далла. — Поддержу тебя, солнце моё. И мы сможем получить то, чего нам так сильно не хватает!

— Да что ты можешь, мама!

Лиара отмахнулась от не так сердито, что Далла едва удержалась на ногах.

— Я отдала тебе свою магию, Лиа. Я сделала для тебя всё, что могла. Я сделала тебя королевой!

— Королевой я стала сама, — сухо ответила Лиара. — Можешь себе представить, твой братец полюбил меня не потому, что ты постаралась, а благодаря моим природным чарам. Именно они мне помогли! А что сделала ты? Последнее, что мне хотелось — это взойти на трон через постель.

Далла покачала головой. Она знала, что её дочь далека от благодарности, но подобного плевка в лицо от не попросту не ожидала.

— Разве он хотя бы пальцем тронул тебя? — удивилась Далла. — Нет, я уверена в том, что ты была невинна, как…

— Да тебе было плевать, кого выставить против него, — резко повела плечами Лиара. — Тебе было бы плевать, если б он был настоящим отцом Шэйрана. Моих детей ты рассматриваешь, как ценный сосуд с магией. В конце концов, ты даже… — она отмахнулась. — Чёрт с тобой. Иди. Спасибо я должна сказать Богине Эрри, что она ниспослала мне Дарнаэла в качестве противника Ламира, что дядюшка слишком глупо поступил, намазав меч ядом, что, в конце концов, первая брачная ночь моя состоялась не с пятидесятилетним родственником, а с Даром. Но в этом нет ни капельки твоего труда! Ты хотела трон, даже если я возглавляла бы страну формально, разве нет?

Лиара шумно выдохнула воздух. Иногда ей казалось, что она любила мать больше всего на свете, иногда — что именно та виновата во всех её несчастьях. Разве не Далла отдалила её от Дарнаэла, разве не благодаря ей Элвьента и Эррока до сих пор не одна страна? Ведь могло бы быть настолько проще…

Она покачала головой. Ничего не могло. Всё, что должно случиться, уже случилось.

— Знаешь, дочь моя, ты ещё одумаешься, но может быть уже поздно. Я бы на твоём месте так просто не отбрасывала мою помощь, — протянула Далла. — Ни за что на свете, солнце моё.

— Иди, мама. Я справлюсь сама, — Лиара сжала тонкими пальцами подоконник, словно пытаясь его раскрошить.

Далла вздохнула. С таким подходом они точно ничего не достигнут, даже не успеют пошевелиться, как Дарнаэл раскопает-таки артефакты атаки и подомнёт Эрроку под себя.

Кто-то должен объединить страны. И если Лиара не сможет этого сделать, то она воспользуется своим последним козырем.

Шэйран сможет.

…Далла едва смогла добраться до своей комнаты. Старость постепенно подкосила её, сделала бесцветной и пустой, но ведь она ещё могла сражаться, у неё были силы. Так или иначе, они таились в знаниях — и она вытащит на свободу своё могущество.

Королева не делала этого очень давно. Она знала, что превращения старят постоянное тело, так что удерживалась от использования второй ипостаси, но если у неё не осталось выбора, то придётся рискнуть.

Далла дрожащими пальцами вытащила маленький, невзрачный предмет из тайника, такого же серого, как и вся её комната, опустевшая изнутри за долгие годы жизни. Он больше всего походил на банальный камень с морского берега, не драгоценный, а такой, которых на свете море, хотя и был обёрнут тонкой полосой то ли закостеневшей травы, то ли особой ракушкой — трудно было разобрать.

Она пробежалась пальцами по ободку, всё ещё взвешивая все “за” и “против”. Стоит ли рискнуть? С одной стороны, это было необходимо, с другой… Ещё несколько принятий второй ипостаси, и сможет ли она ходить в первой? Хорошо тем, у кого это первородный дар, но ведь она пользуется артефактом! Даже тот человек, у которого подобное происходит само собой, не способен до конца остановить ускорение старения одной из частиц своего “Я”, а как только она изменится, то крышу сорвёт окончательно.

Но Далла больше не могла терпеть свою старость. Она пробормотала заветное заклинание и наконец-то закончила долгий путь коротким росчерком ногтя по ободку.

Полыхнуло — чрезмерно ярко, как на такое маленькое помещение. Свет сорвался с поверхности камешка и отбился от четырёх маленьких зеркал, расставленных в подходящих местах в комнате.

Магические лучи завертелись в сплошной круговерти, сплетаясь в одно целое, а после раскрылись огромным цветком по центру, пронизывая Даллу насквозь.

Она запрокинула голову, позволяя волшебству проникнуть под кожу. Казалось, что тело выворачивалось наизнанку — вот и ещё один недостаток того, что она вынуждена пользоваться артефактом.

Будь это природным даром, то могла бы безболезненно, даже для себя самой незаметно обращаться.

Но в том и проблема, разве нет?

…Больше разумные мысли в голову не стучались. Вспыхнуло в последний раз, по комнате пронёсся потусторонний ветерок, а после всё стихло, будто бы тут никогда никто не колдовал.

Как её зовут?

Кто она такая?

Далла Первая Эрроканская… Нет. Седая, сероглазая старуха осталась за границами сознания; от неё были только мелкие отголоски да время, отведённое артефактом.

Лиррэ сжала маленький камешек в руке. На сей раз её свобода продлится чуть дольше, пока старухе не надоест сидеть там, на границах сознания. Она высвободила свою магию и устало улыбнулась — личность сидела как влитая, и казалось, что новое тело способно на то, на что Далла не решилась бы и в молодости.

Она подошла к огромному, во весь рост, зеркалу, и призывно улыбнулась собственному отражению.

Белая, будто фарфоровая кожа. Чёрные длинные волосы, что мягко стелились по плечам. Чёрные, обсидиановые глаза.

Она протянула руку к зеркалу и коснулась отражения пальцами. На мгновение там, в зеркальной поверхности, отразилась отвратительная Далла, но тут же погасла, и Лиррэ поприветствовала себя новой улыбкой.

Единственное, что ей не нравилось, так это чуть тонковатые губы — но эту проблему решит любая помада.

…Она расправила плечи, с со стройного девичьего стана соскользнуло грузное, большое платье Даллы. Бывшая королева Эрроки никогда не была худой женщиной — и теперь Лиррэ наконец-то могла почувствовать себя здоровой, в молодом, даже юном, прекрасном теле.

Она бросила на своё отражение ещё один оценивающий взгляд, скользнув по стройной фигуре — нисколечко не стыдясь наготы. Её всё равно никто не видел, да и что это могло повлечь за собой, кроме очередной порции восторга?

Лиррэ вздохнула. Знания Даллы ещё таились в её уме. Трудно было признать, но они всё же один и тот же человек, с тем же умом, но с немного разным телом — и характером, пожалуй, тоже.

В Лиррэ отразилось всё то, чем хотела быть Далла, но чем стать так и не смогла за всю свою долгую, бесполезную жизнь.

Девушка открыла шкаф, перебирая платья, пока не отыскала то, нужное ей, сшитое по фигуре — не Даллы, её собственной. Оно, казалось, должно было служить второй кожей, и Лиррэ почти поддалась соблазну нарядиться, причесаться и явиться перед Лиарой в своём новом образе.

Но она не имела права. Она была суррогатом желаний, а не полноценной личностью, она даже имя одолжила у дочери и её несложившегося супруга, а теперь боялась, что артефакт у неё отберут.

Нет, придётся повременить с красотой и прихорашиванием. Она должна иметь возможность двигаться быстро, а делать всё, что только ей будет нужно. А потом, когда всё закончится, она утвердит эту ипостась как основную, и Далла, старуха с седыми волосами и излишне пышными формами, останется там, в глубине рассудка, будет лишь шептать на ушко короткие советы.