Мама - Богатикова Ольга Юрьевна. Страница 31

Н-да…

— Король очень трепетно к тебе относится, — заметила я. — Ты ему, часом, не родственник?

— Нет, — усмехнулся Дерек. — Просто моя семья уже много лет верно служит короне. А его величество умеет ценить надежных людей.

Несколько минут мы молча ели ребрышки и салат.

— Какой-то неромантичный у нас получился ужин, — сказал наконец Хозер.

— А тебе хотелось романтики?

— Конечно. Сегодня на балу я танцевал с восхитительной женщиной, было бы логично продолжить этот вечер чудесным ужином в красивой обстановке.

— Тебе досталась совершенно неромантичная спутница.

— Ошибаешься, — подмигнул он мне. — Еще какая романтичная. Просто она об этом не знает.

Я улыбнулась.

— Ты уже думала, чем будешь заниматься завтра? Мне сказали, что неподалеку от Рендхолла есть конный клуб. Давай поедем туда? Покатаемся на лошадях.

— Вообще-то я собиралась завтра навестить детей, — призналась я.

— Каких детей? — удивился Хозер.

— Моих.

— У тебя есть дети?!

— Да.

— И много?

— Много. Примерно сорок человек.

Взгляд Дерека стал откровенно обескураженным.

— Ты не устаешь меня удивлять, — сказал он. — Что это за дети, Ви?

— Если хочешь, поехали к ним в гости вместе. Я вас познакомлю.

— Ты меня заинтриговала. Конечно, я поеду с тобой. Но ведь это будет только завтра. — Он протянул руку и взял со стола бутылку. — Вина, госпожа Хозер?

Воскресное утро у меня началось рано. Я нарочно поставила будильник на семь часов, чтобы не заспаться до обеда, вчера мы с Хозером засиделись на веранде допоздна — пили вино, смеялись и болтали всякую чепуху.

Дерека будить не пришлось, к тому моменту, как я вышла из душа, он вернулся со своей утренней пробежки.

— Так куда мы сегодня едем? — спросил меня муж, пока мы ели овсяную кашу, которую я сварила на завтрак.

— Для начала в магазин. К детям нужно приходить с подарками.

За подарками мы отправились сразу же после завтрака. Посетили не один магазин, а целых три — игрушек, одежды и канцелярских товаров.

Дерек с изумлением смотрел, как я сметаю с полок целые коробки с тетрадями, упаковки с карандашами, шариковыми ручками, красками и фломастерами, как в огромную тележку отправляется целый размерный ряд носков, колготок, футболок, юбочек и брючек, а за ними десяток кукол, мягких собачек, зайчиков и мишек, куча коробочек с машинками, кубиками, конструкторами и прочими яркими радостями детской жизни. Поначалу муж просто молча таскал покупки за мной по магазину, а потом начал сам подкидывать в тележку особенно понравившиеся ему товары. Когда пришло время расплачиваться за все это на кассе, Хозер потянулся за своим портмоне.

— Не надо, — остановила я его, доставая банковскую карту. — Ты и так платишь за все эти подарки. Я покупаю их за те деньги, которые твой бухгалтер переводит мне в качестве ежемесячного содержания.

Сложив все покупки в автомобиль, мы заехали в один из магазинчиков Ларена Шета за конфетами и пирожными. Потому что являться к детям без сладостей, на мой взгляд, самое настоящее преступление.

В гости мы отправились на моей машине. Я вчера пила гораздо меньше Дерека, поэтому за руль сегодня села сама. Путь наш лежал сравнительно недалеко — на окраину города, где начинались поля и виноградники.

Остановились мы на небольшой самодельной парковке у старой каменной ограды с облезлой металлической калиткой. За ней хорошо просматривалось трехэтажное обшарпанное здание, над высокой дверью которого большими буквами было написано: «Интернат Святой Лары».

— Приехали, — сказала я, заглушив мотор. — Теперь пошли в гости.

— Что это?

— Детский дом. Для особой категории мальчиков и девочек.

Стоило нам, нагруженным пакетами и коробками, миновать ограду и ступить на бетонную дорожку, как из-за угла здания выскочил огненно-рыжий мальчонка трех-четырех лет в стареньких штанишках и чистенькой заштопанной рубашке.

— Мама? — удивленно воскликнул он, увидев меня. — Эй! Все сюда! Наша мама приехала!

И бросился ко мне.

Я выпустила из рук пакеты с плотно упакованной одеждой и кинулась ему навстречу. Поймала рыжика буквально в прыжке, прижала к себе, закружилась вместе с ним по дорожке.

— Здравствуй, мой хороший, здравствуй, — чувствуя, как где-то внутри начинает подниматься волна радости, затараторила я. — Какой ты стал взрослый, Люк! Я тебя скоро и поднять-то не смогу!

Двери интерната открылись, и из них высыпала целая толпа мальчишек и девчонок от пяти до десяти лет. Эта галдящая ватага тут же взяла меня в плотное кольцо.

— Ви, привет!

— Мама, наконец-то ты приехала!

— Тебя целых три недели не было! Мы скучали!

Они смеялись, что-то наперебой говорили. Некоторые, как маленький Люк, бросились обниматься и, рискуя опрокинуть на землю, повисли на мне, словно обезьянки.

— Эй, Ви, как дела? Круто, что ты приехала!

Я подняла голову — из окон третьего этажа высунулись еще с десяток человек. Стараясь сохранить серьезность, они просто махали мне руками. Ну конечно, им, взрослым тринадцати-пятнадцатилетним людям несолидно кидаться гостье на шею, объятия это удел малолеток.

— Спускайтесь вниз! — крикнула я подросткам. — Мы привезли подарки!

Краем глаза увидела, что из здания интерната выбежала госпожа Дана Вилье, директор, и две воспитательницы. Все три пожилые женщины бежали, прихрамывая, тщетно пытаясь догнать своих быстроногих питомцев.

— А ну-ка отпустите госпожу Хозер, обезьяны! — беззлобно прикрикнула на детей госпожа Вилье. — Вы же ее сейчас уроните и раздавите! Вас много, а она одна. — А потом обратилась ко мне: — Вифания, милая, что же вы не сообщили, что приедете? Мы бы подготовились, пирогов побольше напекли!

— Пироги мы привезли с собой, — улыбнулась я, не выпуская из рук Люка и других повисших на мне малышей. — Простите, что не предупредила. Совсем замоталась.

— Мам, а кто этот дядя? — вдруг спросил Люк, указывая на молча взирающего на нас Хозера.

Остальные, как по команде, тоже повернули к нему свои любопытные мордашки.

— Это очень хороший и добрый дядя, — ответила я. — Его зовут Дерек. Он привез вам много полезных и красивых подарков.

— Он как дядя Дир и дядя Лео? — спросила обнимающая меня за ногу восьмилетняя кудрявая Мия.

— Вроде того, — кивнула я.

После этого часть шумной толпы отделилась от меня и побежала знакомиться с Хозером.

— Дядя, а ты с мамой приехал, да?

— А что у тебя в пакетах?

— А ты будешь с нами играть?

Дерек, поначалу явно растерявшийся от такой бурной встречи, быстро сориентировался, протянул детям мешки с игрушками и уже хотел что-то ответить, но тут бдительные педагоги предложили с улицы переместиться в помещение и уже там разобрать подарки и спокойно пообщаться.

Внутри интернат выглядел гораздо симпатичнее, чем снаружи: полы были выстелены новым линолеумом, стены оклеены веселыми обоями, а потолки — плиткой, простенькой, но аккуратной.

— Неделю назад закончили косметический ремонт, — сказала мне Дана Вилье, заметив, как внимательно я смотрю по сторонам. — Теперь у нас стало гораздо уютнее.

— А окна? — спросила я.

— В детских спальнях заменили все. Вчера поставили последнее. Теперь на очереди игровые комнаты и учебные классы.

— Деньги есть?

— Есть, — улыбнулась директор. — Не на все, конечно, но на замену самых ветхих хватит.

— Мы привезли немного одежды и канцтоваров, — сказала я.

— Очень хорошо, — обрадовалась госпожа Вилье. — На этих пострелятах все огнем горит, только успеваем штопать и перешивать. И тетрадки очень нужны, ведь учебный год еще не закончился. Спасибо, Вифания.

— Было бы за что, — улыбнулась я.

Нас привели в общую гостиную, где ребятня тут же приступила к разбору игрушек. Нас же с Дереком взял в оборот завхоз — тощий серьезный старик, которому мы торжественно передали пакеты с вещами и коробки с канцтоварами.