Купчиха. Трилогия (СИ) - Стриковская Анна Артуровна. Страница 153

Мельхиор кивнул. Регина говорила то, о чём он и сам думал, но не решался сформулировать. Она абсолютно права: надо общаться, надо разговаривать, и тогда мало-помалу Виола повернётся к нему лицом. Поэтому в тот же вечер он подкараулил её, когда она возвращалась в свою комнату, укачав Эдмона. Постарался обставить дело так, чтобы это выглядело естественно: столкнулся с ней на лестнице. Спросил:

— Вы избегаете меня, Виола?

Не очень удачный вопрос, но другого ему в тот момент в голову не пришло.

— Почему избегаю? — пожала она плечами.

— Ну, мы с вами уже который день видимся только за столом и совсем не общаемся. Понимаю, про чувства вам сейчас неинтересно, но есть же другие темы. Важные, можно сказать животрепещущие. А вообще-то я хотел с вами посоветоваться.

Виола, до этого смотревшая куда-то вбок, вдруг подняла на него глаза:

— Посоветоваться? Вы? О чём? Я в магии ни бум-бум.

Мельхиор радостно улыбнулся:

— Вы и тогда так говорили, а наладили мне дело лучшим образом. Все ваши идеи сработали. Поэтому если мне и нужен чей-то совет, то только ваш.

Виола махнула рукой и указала на дверь своего кабинета:

— Если так, прошу. Поговорим. Возможно, и мне ваш совет пригодится. И хватит уже выкать. Сколько раз мы переходили на ты, и каждый раз опять принимаемся за эти церемонии.

Почему-то её последние слова зажгли в душе мага огонёк надежды.

Кабинет Виолы был тем помещением, куда Мельхиор ещё не заглядывал. Зря: здесь ему понравилось. С первой минуты он почувствовал себя очень уютно, хотя стиль обстановки оказался совсем не женским. Ореховый паркет, ореховая мебель, приятный яблочно-зелёный цвет стен и травянисто-бархатная обивка кресел создавали образ преуспевающего коммерсанта. О том, что хозяйка этого кабинета — дама, говорило красивое бюро маркетри да напоминал небольшой портрет самой Виолы с младенцем на руках. В углу стоял круглый столик в окружении двух кресел. Туда-то и усадила мага женщина.

— Ну, рассказывай, друг мой дорогой. Что случилось такого, что понадобился мой совет?

Мельхиор помолчал немного, собираясь с мыслями, и завёл песню издалека.

— Ты знаешь, что я сейчас без работы. Ну, могу похвастаться: на сегодняшний день у меня есть четыре вполне достойных предложения. Одно здесь, в Кассене, одно на севере, в Сиразе, одно в порту Принца и ещё одно за границей — в академии Мангры.

— Ты не можешь выбрать? — спросила Виола, — Но что-то же должно нравиться тебе больше, чем всё остальное? По мне, работа должна приносить удовольствие, это важнее денег. Конечно, когда вопрос не стоит о выживании. Так что выбирай самое на твой вкус симпатичное.

Мельхиор с нежностью глядел на оживлённое личико Виолы. Она сказала то, во что он сам верил. Поэтому он продолжил:

— Не в этом дело. Ты помнишь, я тебе рассказывал, чем занимался у герцога Ренье в Мирели? Ну, соединение механики с магией? Пока что я не смог сделать того, для чего меня пригласили, но и на месте три года не стоял. Понимаешь, мне это очень интересно и я чувствую, что дело перспективное. Поэтому и стал копать в этом направлении, едва расстался с нанимателем.

— В смысле? — перебила его Виола, — Ты искал работу в том же духе? И где же ты её нашёл? Не в Мангре же?

— Ты правильно поняла насчёт работы в том же духе, но не совсем. Такого места я нигде пока не нашёл и не уверен, существует ли оно. Думаю, я должен сам себе его создать. Я больше не хочу работать на кого-то, хочу стать сам себе хозяином. Деньги у меня есть, не золотые горы, но и не пара гастов. Думаю, должно хватить для начала. Но мне нужен контакт с механиками, а их в Элидиане не найти. Так как Лиатин полностью отменил все гонения на магию, думаю податься туда. Поучусь, а заодно и подзаработаю.

Виола переспросила:

— То есть, ты хочешь уехать в Лиатин? Учиться механике, пробовать сочетать её с магией и в то же время делать и продавать… Что ты там сбывал в Балинаре? Зелья и эликсиры? Хорошая мысль. Они там должны стоить дорого. Даже если твоя механика пойдёт не сразу, даже если совсем не пойдёт, всё равно без куска хлеба ты не останешься. А куда там, в Лиатине?

Последние слова она выговорила как-то грустно.

— В столицу, в Лорну, — ответил Мельхиор, — я списался с парой механиков, которые заинтересованы в сотрудничестве. С третьим я познакомился здесь, он приезжал в Кассен по делам. Так что думаю ехать туда и, — тут он как в холодную воду нырнул, — приглашаю тебя с собой.

Виола широко раскрыла глаза и уставилась на него в полном недоумении. Так как она не стала возмущаться и кричать, что он слишком много на себя берёт, Мельхиор накрыл руку Виолы своей и продолжил мысль:

— Я же вижу, что ты готовишься бросить всё и уехать. Поэтому и запираешься каждый вечер, поэтому и считаешь что-то на бумажках. Ты права: сын всяко важнее, чем чайная, какая хорошая она ни на есть. Ты сможешь повторить свой успех на новом месте. Да, это будет не то же самое, но главное — это будет. А ребёнок… Разве я не понимаю: роди ты ещё десяток, всё равно Эди — твой первенец. Что, удивляешься, откуда я всё это знаю? От мамы. Моя мать умерла, чтобы вытащить меня из империи, дав этим возможность счастливого будущего, а могла бы плюнуть на меня, отдать имперским властям, чтобы те растили себе ещё одного мага-солдата. Она была молодая, красивая женщина. Без ребёнка её охотно бы взяли в жёны, она могла родить новому мужу ещё кучу детей и забыть про меня навсегда. Но она жизнь отдала за то, чтобы я стал свободным и выучился на настоящего мага, а не на имперского болванчика. Я не думаю, что ты любишь своего Эди меньше, чем моя мама любила меня.

Он не понял, как и когда изменилась вся мизансцена. Вот они сидели за столиком друг против друга, а вот они уже вместе на маленьком диванчике, голова Виолы покоится на его груди. Не покоится, это он погорячился: её лицо прижимается к его рубашке, которая уже промокла от слёз. Мельхиор не стал её утешать, понял: она плачет не потому, что горюет, а потому, что слишком много на неё навалилось. Когда-то Регина ему это объясняла и он запомнил. Так что пусть промочит рубашку, не жалко. Зато успокоится. При этом он продолжал говорить, так, что попало, без особого смысла, лишь бы молчанием не спугнуть прижавшуюся к нему женщину.

— Я понял, что эта гадина графиня от тебя не отстанет. Сейчас она уедет, это понятно. Владельцы доменов не могут их надолго покидать. Но затем вернётся и тут вполне может обратиться к крючкотоворам. Даже если поход в суд для неё невозможен, испортить тебе и малышу жизнь она сумеет. Я помню, что ты мне говорила про своё непростое положение относительно закона. По мне так всё это ерунда, никого ты своим ложным именем не обидела, никого не обобрала и не обездолила, так что по мне оно самое настоящее. Тем более что Тео признал тебя дочерью и отказываться не собирается. Но законники — это такие люди… Они могут думать иначе. Прицепятся к тебе как пиявки и пока все денежки не высосут, не отстанут. Тут поневоле к той же графине бросишься. Так вот я о чём подумал: уехать тебе надо. Туда, где ты пока не была и где любое твоё имя — правильное и законное. Судя по тому, чем ты последнее время занимаешься, ты и сама пришла к этому выводу.

Зря он думал, что Виола воспринимает поток его слов как музыкальный аккомпанемент.

— Как ты понял, что я решила уехать? — спросила она, оторвавшись от его рубашки.

Мельхиор глянул ей в лицо и поразился: слёзы высохли почти бесследно. Сейчас её тревожный взгляд горел как у кошки.

— Малыш рвал газеты, которые Регина вынесла из твоего кабинета. Я мельком видел, какие объявления ты там отмечала. Дома и лавки в Кортале, Мангре, даже Шимассе. Зачем они тебе, если ты не собираешься рвануть куда подальше?

— Ты прав, — согласилась Виола, — я действительно судорожно ищу место, где смогу поселиться с Эди. Про Лорну я не думала, а ведь это неплохая мысль! Одна беда — дорога туда лежит через Гремон. Нет ни одного прямого портала. Наверное поэтому я и выбросила её из рассмотрения. Не хочу рисковать. Ведь если даже графиня уедет, она непременно оставит кого-то за нами следить. На территории моей родины все права будут у неё.