Ночной охотник - Барнс Томас. Страница 15

Подобное состояние иногда настигало его и раньше. Так что иллюзий он не строил.

По опыту уже было понятно, — неясное видение не случайно явилось ему из пламени костра. Будущее подавало предупредительные сигналы о возможных несчастьях. Наступавшее «завтра», без сомнения, опять готовило какие–то неприятности.

Он чувствовал это, и оставалось только попытаться оценить угрозу. Нужно было мысленно определить, с какой стороны вскоре ожидать удара.

Тревожным, беспокойным заревом словно осветились все секторы рассудка. Кийт не понимал, в чем дело. Пытливый мысленный поток, освободившийся от оков и сконцентрированный в тугой пучок, стал лихорадочно вращаться, поворачиваясь в разные стороны подобием фосфоресцирующего циркуля, пытаясь обнаружить источник таинственной опасности, скрытый пока в туманной неопределенности.

Пульсирующий поток сознания, превратившийся в пунктирную бирюзовую линию, описывал окружности, и центром было сознание Кийта. С каждым витком Хрипун точно расширял радиус охвата все дальше и дальше, ощупывая пространство чуткими кругами, «ощупывавшими» все пределы, доступные мысленной связи.

Внутренним зрением Хрипун явственно видел даже свои ментальные импульсы, раскидывавшиеся невидимыми бирюзовыми кольцами. Он пытался прощупать, пытался осознать гипотетическую опасность, которая в этот момент могла подбираться из темноты к лагерю сёрчеров.

Яркий, нестерпимый свет извергался отовсюду в его сознание, переливаясь вокруг глазных яблок овальными полыхающими ободами. Перед мысленным взором мелькали черные тени, внутреннее зрение улавливало неопределенное шевеление смутных контуров некоего бесформенного силуэта.

Но излучение этого ментального поля настолько подавляло его собственное, что Кийт даже затруднился бы сказать, на каком расстоянии находится этот источник.

Тревога его все возрастала. Беспокойство усиливалось еще и оттого, что, поймав слабые отголоски ментальных сигналов, Хрипун, к своему удивлению, сделал вывод, что, не считая нескольких ночных птиц, пролетавших высоко в небе, немногочисленных белок, пробегавших по ветвям, и мелких грызунов, зарывшихся глубоко в норы, вокруг не было никаких живых существ!

Все живое разбежалось вокруг, как перед приближением стихийного бедствия. Это было очень, очень странно…

Приемы дальновидения были знакомы ему, и иногда Кийт мысленным усилием мог пользоваться зрением какой–нибудь ночной птицы, вышедшей на охоту и зависшей над лесом. Нередко ему для этой цели служила сова, высматривающая свою добычу на ветви дерева; с ее помощью можно было с высоты обозреть близлежащие окрестности так, словно это происходило ясным днем.

Только сейчас все живые существа как будто испарились. Ночные птицы разлетелись, а разнообразные рептилии расползлись в разные стороны. Это озадачивало, настораживало Кийта с каждым мгновением все больше и больше.

Но готового ответа пока не было. Не было и четкого видения направления, откуда могла появиться опасность.

Бережно прикоснувшись пальцами к медальону, Хрипун снова развернул его тыльной стороной наружу. Яркий свет, полыхавший за опущенными веками, плавно начал тускнеть и меркнуть. Словно серые сумерки ватными потоками стали окутывать утомленное сознание, заполнив клубами темной фиолетовой мглы все уголки мозга.

Устало вздохнув, он неторопливо поднял веки, осмотрелся вокруг и тихо сказал самому себе:

— Что же теперь будем делать?

Несколько минут он сидел на стволе пальмы в полном молчании, пытаясь нащупать ответ. Потом решительно поднялся на ноги и ответил самому себе:

— Будем ждать. Нужно готовиться к чему–то очень неприятному…

Благодаря компьютерной географической карте Кийт свободно ориентировался в любой точке пространства.

Даже себе самому он не мог объяснить этого феномена. Но он четко ощущал, что древняя карта сама обладает особой, какой–то уникальной формой сознания. Ни покров облаков, ни глухая ночь, ни проливной дождь не мешали ему в любое мгновение точно знать местонахождение отряда сёрчеров. Он ясно представлял себе не только стороны света, но и ориентировался, в какой точке континента сейчас остановился.

Достаточно было только взглянуть на компьютерную карту, как едва заметное светящееся матовое пятно тотчас же указывало на его местонахождение. Стоило серверам передвинуться на несколько километров в сторону, как и пятно перемещалось, соответственным образом показывая изменение маршрута.

Сейчас, этой поздней ночью, несмотря на то, что лесная пещера, устроенная природой в стволе исполинского Мамонтова дерева, вызывала ощущение надежности, Хрипун ощущал близость страшного Пайлуда. Это достаточно сильно беспокоило его. Никто из его людей не знал, что огромное загадочное болото находится совсем недалеко.

Именно соседством с Пайлудом Хрипун пытался объяснить свои тяжелые предчувствия. Ни на мгновение из его памяти не исчезал образ Обитающего–в–Тумане, жуткого ментального вампира. Но Кийт знал, что кроме этого монстра, Пайлуд давал прибежище самым разным, невероятно агрессивным формам сознания, не всегда даже принадлежащим к живым существам.

Буйволицы, набив брюхо сочными листьями ливидамбараса, улеглись под деревом. Кау тоже сильно устали за предыдущие дни, поэтому сейчас мирно сопели, прижавшись друг к другу.

Сёрчеры тоже угомонились. Сноровисто разложив свои походные лежанки, они растянулись на мягких меховых ложах и сразу заснули.

Непосвященный человек, увидев лагерь спящих искателей, удивился бы. С первого взгляда сразу бросалось в глаза несоответствие между грубыми, бесформенными лежанками, изготовленными недавно в одном из городов Атвианского союза, и серебристыми покрывалами.

Легкие, почти невесомые, но очень теплые и прочные, покрывала были созданы человеческим разумом несколько тысячелетий назад, во Времена–до–Смерти. Но прошло столько времени, и сейчас они по–прежнему выглядели как новые.

Команда Хрипуна обнаружила эти вещи совсем недавно, когда отряд наткнулся на разрушенный древний космодром. Война уничтожила почти все на том плацдарме, мощные удары не оставили камня на камне, но совершенно случайно уцелел один из секторов подземных складов. Там Кийт и обнаружил разнообразный инвентарь, предназначенный для астронавтов двадцать второго века. Кроме специальной одежды, там встретились и эти уникальные покрывала.

Изготовленные из какого–то особого суперпрочного сплава, из вечного, не подверженного тлетворному дыханию времени материала, эти вещи не только защищали от самого пронизывающего холода и сырости. Они почти не имели веса и, кроме того, легко складывались. Повинуясь нажатию отливающей стальным блеском кнопки, расположенной в левом нижнем углу, в одно мгновение покрывала с едва слышным сипением послушно собирались, скукоживались и стягивались, превращаясь в удобный овальный футляр, отдаленно напоминавший кошелек, легко умещавшийся в ладони взрослого мужчины.

Для походных условий трудно было придумать нечто более удобное, поэтому Кийт решил оставить все эти находки для нужд своих людей. Большую часть найденного в древних арсеналах он обменял на четырех буйволиц кау, а вот эти покрывала оставил для отряда.

Они не только защищали от холода, но и обладали какими–то чудодейственными релаксирующими свойствами. Сёрчеры сразу заметили, что под этими серебристыми одеялами они быстрее могут восстанавливать силы и избавляются от усталости.

Поэтому в лесной пещере сразу воцарилась тишина. Серебристые силуэты лежали неподвижно, набираясь сил, и над отрядом витал дух спокойствия.

Только Хрипун никак не мог отделаться от тревожного чувства. Еще раз обеспокоено прислушавшись к происходившему вокруг, Кийт решил прилечь и устроился совсем недалеко от входа в пещеру. Обычно он всегда ложился вот так, с самого края, чтобы во мгновения опасности быть начеку.

Рядом с собой он положил прочный, укрепленный многочисленными металлическими заклепками кожаный походный мешок, с которым старался никогда надолго не расставаться. Кроме той самой заветной компьютерной карты, упакованной в металлический футляр цилиндрической формы, в котором портативный монитор–карта и хранился в библиотеке Аббатства, там лежало еще несколько предметов.