Его банан (ЛП) - Блум Пенелопа. Страница 8

Во мне раздулась гордость. Хэнк смотрел на меня с жалостью, сколько я себя помню в этом коллективе. Может, он и ценил мой писательский талант, но всегда относился ко мне как к благотворительному делу. Я была той, кого уволив бы, он почувствовал бы себя слишком виноватым. Услышав, как он говорит, что впечатлен, я почувствовала, что это именно то лекарство, которое мне нужно было, и я уже жаждала большего. Я хотела, чтобы он мной гордился. Я хотела впечатлить его потрясающей историей.

— Я там, — согласилась я.

— Как тебе это удалось? Как прошло собеседование?

Я сделала что-то вроде жеста, покачивая рукой из стороны в сторону.

Он посмотрел на меня растерянным взглядом.

— Главное, что я получила работу. Верно?

Он усмехнулся.

— Конечно, Нат. Если подумать, не думаю, что хочу знать, как ты получила эту работу. Зная тебя, это, вероятно, связано с серией маловероятных и погранично невозможных совпадений.

Я улыбнулась, надеясь, что он не увидит, как краснеют мои щеки. «Технически, это было связано с тем, что я засунула его банан себе в рот».

— Но я хотела тебя предупредить. Он хочет, чтобы я работала на него почти круглосуточно. Я не могу слишком часто бывать здесь.

Хэнк отмахнулся.

— Тогда не надо. Главное, что у меня будет история. Мне все равно, даже если тебе понадобятся месяцы, чтобы ее получить. Если ты накапаешь на него компромат, то получишь зарплату всей своей жизни. Уинстед предложил королевский гонорар за компромат на Брюса Чемберсона, и мы собираемся его получить.

— Это Уинстед хочет компромат? — спросила я. — Почему он так сильно его хочет? И почему он так уверен, что это Брюс, а не его брат? Из того, что я уже узнала, его брат кажется гораздо более вероятным подозреваемым.

Хэнк пожал плечами.

— Разве это имеет значение?

Это был Хэнк, никогда не говоривший «я не знаю», я должна была знать это лучше, прежде чем задавать вопросы. Хэнк был большой шишкой, и ему нравилось эта важность вокруг него. Он не любил признаваться, что не был в курсе чего-то.

Выйдя из кабинета Хэнка, я остановилась у стола Кэндис. Она понимающе усмехнулась. Я понятия не имела, о чем она думает, но готова была выслушать.

— Я жду подробностей, — сказала она.

— Тут нечего рассказывать. Я прошла собеседование. Получила работу. Все просто, — я тянула время, и мы обе это знали. По правде говоря, я любила дразнить Кэндис. Она была похожа на злобную собачонку, и мне нравилось видеть, как она злится, когда я водила перед ее носом тем, что она хочет.

Она сложила руки на груди и уставилась на меня убийственным взглядом.

— Нат. Я знаю тебя. Будешь мне вешать лапшу, и я врежу тебе по каленой чашечке, — она схватила свой зонтик и начала наносить маленькие удары по моим коленям, заставляя меня отпрыгнуть назад, смеясь.

— Господи! Окей. Ладно. Ладно! — сказала я, схватив зонтик и вырвав его из ее рук. Я придвинулась немного ближе и понизила голос. — Я съела банан Брюса Чемберсона. И я не о том банане, о котором ты подумала, извращенка! Я про желтый банан, на котором он написал свое имя маркером. Конечно, я не видела на нем его имени и… — я замолчала, заметив ошарашенное выражение ее лица.

Она наблюдала за мной несколько секунд, прежде чем рассмеяться.

— Прости, — сказала она. — Это как раз в твоем духе. Это свидетельство твоего послужного списка, что я даже не сомневаюсь, шутишь ли ты. Конечно, ты съела его банан. Хотя я не совсем понимаю, как его банан помог тебе устроиться на работу.

— Я тоже пытаюсь в этом разобраться.

— Ему понравилось, что ты его съела? Может быть, он извращенец? Читай между строк или как-то так. Ты понимаешь, о чем я? — она понизила голос, ужасно подражая мужскому. — О, Наташа. Я с ума схожу по этим губам. Немного быстрее, и ты меня погубишь. О... о…

— Кэндис! — прошипела я, ухмыляясь, но оглядываясь, чтобы убедиться, что никто не подслушивал. — Во-первых, это худший каламбур, который я когда-либо слышала. Во-вторых, нет. Просто нет. Он совсем не такой. В смысле, если ему понравилось, то он действительно хороший актер. Больше было похоже на то, что он хотел оторвать мне голову и выбросить ее в окно.

Она подняла брови и сузила глаза.

— Значит, он варвар? Сексуальный.

— Скорее, робот. Сексуальный, да, но как буррито в микроволновке. Обжигающе горячий снаружи и холодный как лед внутри.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты только что сравнила мужчину с буррито, потому что я это обожаю.

— Могу подтвердить, — усмехнулась я.

Она вздохнула.

— Послушай, Нат. Мне все равно, заморожен он внутри или нет. Тебе нужно покопаться внутри. Забудь историю. Забудь все. Что-то там происходит. Ты ешь банан этого парня, и он нанимает тебя? Давай. Вот твоя история. Это не сценарий «все так, как кажется». Отнюдь нет.

— Я имею в виду, он очень конкретно сказал, что хочет нанять меня, чтобы наказать.

Кэндис развела руками, как будто я только что подтвердила ее теорию.

— Видишь? Парень чертовски странный. Он хочет отвести тебя в свою сексуальную темницу или что-то подобное. Подумай об этом. Тебе нужно переспать с ним, чтобы заставить его открыться. Это часть твоей работы. Это чертов журналистский кодекс чести. Ты бы нарушила правила, если бы не переспала с ним.

Я рассмеялась, хотя мысли о Брюсе и сексе заставляли все мое тело пульсировать от жара. В то же время, мысль о Брюсе и отношениях заставила меня почувствовать холод внутри.

— Я ненавижу его... — сказала я.

Кэндис издала пренебрежительный звук, отбросив упавшую прядь своих коротких волос.

— Знаешь, тебе не обязательно любить его, чтобы спать с ним. Ты уже большая девочка. Иногда это нормально, просто секс без продолжения. Секс не обязательно должен быть связан с эмоциями и чувствами. Это может быть просто весело.

Я не была так уверена в этом, но мне пришлось извиниться и выбежать из здания, когда я увидела, что уже практически опаздываю. Я забыла, что за рулем, и поэтому не имела дело с несколько предсказуемой системой метро. Я имела дело с Нью-Йоркским движением.

***

Брюс ждал снаружи своего дома с раздраженным выражением лица. Я припарковала помятую служебную машину и стала ждать, пока он сядет. Когда он не двинулся с места, я поняла, что он на самом деле ожидает, что я выйду и открою ему дверь.

Тридцать минут в пробках, чтобы проехать три мили (прим. 4,8 км), слишком разозлили меня, чтобы вынести его позерства, поэтому я просто протянула руку над пассажирским сиденьем и толкнула дверь.

Он яростно посмотрел на это, но, в конце концов, рывком открыл дверь и сел в машину.

— Разве это не унизительно для мужчины? — спросила я. — Сидеть на пассажирском сиденье, как сейчас, пока твой стажер ведет машину?

Он смерил меня взглядом.

— Нет.

Я неловко откашлялась и вырулила машину. Брюс отвечал на мои игривые шутки с такой враждебностью, что я всегда сожалела о них, но не полностью. Шутить с ним было весело. Может быть, это был просто естественный импульс, когда кто-то оставался таким спокойным и командующим. Я хотела посмотреть, как он отреагирует, если его перья немного взъерошить. Брюс смотрел на свой телефон и проделывал довольно хорошую работу, притворяясь, что меня не существует, что шло в полный разрез с теорией Кэндис о том, что он действительно заинтересован во мне.

— Что ты там делаешь? — спросила я.

Я почувствовала краем глаза, как он посмотрел на меня, и решила сосредоточиться на дороге, а не смотреть в эту ледяную жару.

— Работаю.

— О, — сказала я. — Мне показалось, что я видела видео с кошками на твоем телефоне секунду назад.

— Я похож на человека, который смотрит видео с кошками?

Я сжала губы.

— Я имею в виду, кто не смотрит? Верно?

— Я не смотрю.

— Я пришлю тебе сегодня несколько по электронной почте. Может, парочка милых котиков сможет тебя немного смягчить.