Служанка (СИ) - Росси Делия. Страница 24

Штефан поморщился. Не о том думает. Нужно убийц искать, а не на прелести юные заглядываться. Сколько он их за свою жизнь перевидал? И эта от остальных ничем не отличается. Разве что говорить не может.

Вот и сейчас ему что-то объяснить пытается, руками своими в воздухе водит.

Он подошел к столу и взял перо.

– Пиши, – протянул его девчонке.

Как же ее зовут? Имя такое странное. Интересно, откуда она в его замке взялась?

– Местная? – спросил он, наблюдая за появляющимися на бумаге словами.

Служанка на миг замерла и отрицательно качнула головой.

– Откуда?

Почему-то это казалось ему важным. Гораздо важнее, чем забота о собственной безопасности.

– Мардис? – вчитался в круглый, похожий на ученический почерк. – А лет тебе сколько? Восемнадцать?

А так и не скажешь. Он бы больше шестнадцати не дал. Уж больно миниатюрная, хотя все, что полагается иметь женщине, наличествует. Это он ещё тогда, под штопаной рубахой разглядел, а уж теперь, когда девчонка в новой форме, красиво облегающей грудь и бедра, только слепой их не заметит. А он не слепой.

Штефан усмехнулся. Плохо на него мирная жизнь влияет. Раньше на баб особо не засматривался, брал свое и забывал, а тут нашло что-то, будто наваждение какое. А может, оно и есть? И не просто так эта девка перед ним руками своими водит?

Зверь снова пробился к коже, злобно скаля клыки. Девчонка, словно почувствовав, подняла взгляд и уставилась прямо в глаза, из которых тот выглядывал-присматривался. Зрачки ее расширились, она прерывисто вздохнула, но не отступила. Ему даже показалось, что наоборот, к нему потянулась. Но не с похотью, нет. Животное начало он всегда за несколько эров чуял, а тут другое что-то. Разобраться бы, что, да времени нет. Со всех сторон обложили, чувствует он, как кольцо сужается, а из верных людей только Бранко рядом. Вся надежда на него, да на амулет родовой, старинный, от прадеда доставшийся. И все равно, маетно. Скорее бы уже парни до Стобарда добрались...

Он раздумывал, а сам смотрел на служанку. Зацепила она его чем-то, заинтересовала. И ведь не поймешь, чем. То ли глазами чистыми, то ли сутью женской, что из них выглядывает, то ли своей непохожестью на остальных обитателей Белвиля. Среди крупных и рослых стобардских баб, эта казалась экзотическим цветком, выросшим на раскисшей грязи затерявшегося в Алмазных горах замка.

Зверь рассерженно заворочался внутри. Не принимает. Опасается. Помнит, чем его последнее увлечение закончилось. Не хочет привязываться.

Девчонка ткнула рукой в сторону стола. Бумага. Что-то она там написала.

Штефан наклонился, вглядываясь в ровные строчки.

– Почему сразу ко мне не пришла? – спросил, и тут же вспомнил, как она из его рук бокал выбила. – Погоди, выходит, ты специально тогда?.. – не договорив, повернулся к служанке.

Та неловко прикусила губу и кивнула, не сводя с него настороженного взгляда. А глазищи так и сверкают! До души достают.

– Значит, я тебя поблагодарить должен?

А зверь не верит в такое благородство. И ум уже варианты просчитывает. Слишком подозрительная девчонка. И на обычную простолюдинку не похожа. Сейчас, когда одета не в рванину, это особенно в глаза бросается. И дух у нее такой… вольный. Свободный. Чувствуется, что не под гнетом выросла. Мардис… Как она из приморского города в Алмазных горах очутилась? Не самый ближний путь.

– Родители живы? – спросил он.

В ответ – небольшая заминка, а следом отрицательный взмах ладони.

– Как оказалась в Белвиле?

Ага. А глазки-то потемнели. И прозрачность из них исчезла, непроницаемыми сделались, как зеркало. И губы плотно сжались, словно девчонка боится слово лишнее ненароком обронить. Выходит, не всегда немая была?

Из-под пера побежали-поскакали торопливые буквы.

«Работу искала», – прочитал он.

– Далеко же от дома ты ее нашла, – усмехнулся он, а зверь шептал: «не верь, обманет!».

Служанка развела руками и подняла взгляд вверх, словно бы говоря: – «На все воля Создательницы». А у него так и свербело внутри недоверчивое, ворочалось то тяжелое, что в душу влезло, едва в Белвиле оказался. И зверь злился. Злился и не верил. «Все бабы лгут, – непримиримо рычал он. – Никому веры нет, любая обмануть может».

Штефан подошел к столу, взял графин и вылил в стакан оставшиеся на дне несколько капель вина. А потом достал из дедовой шкатулки саретус – камень, определяющий яды, – и опустил его внутрь. Серый невзрачный кусок породы мгновенно засиял ярким алым светом.

Штефан нахмурился. Все-таки успели яд сыпануть.

– Сможешь голоса узнать? – посмотрел он на служанку.

Та задумалась, а потом неуверенно кивнула.

– Будешь за обедом прислуживать и к гостям присматриваться. Как услышишь злодеев – дашь знать.

Девчонка подняла на него взгляд. В прозрачной синеве застыл вопрос.

– Глазами укажешь, я пойму, – пояснил Штефан. – Иди пока. Передай дворецкому, что бы обед через полчаса в Большой столовой накрыли.

***

Илинка

– Ваше сиятельство, позвольте мне от лица всего населения Стобарда выразить нашу радость от возвращения истинного господара, – голос наместника звучал так сладко, что хотелось чего-нибудь выпить, чтобы избавиться от ощущения попавшего в горло липкого сиропа. – Целых двадцать лет мы были сиротами, пока наконец наш любимый отец и благодетель не вернулся на родину, – вещал лорд Драговец, и на его полном, похожем на ноздреватый блин лице сияла неискренняя улыбка. – Ах, как же долго нам пришлось ждать этого события! Но вот оно свершилось, и мы верим, что теперь нас всех ожидают прекрасные времена, а наш любимый край снова обретет свою былую славу.

Наместник заливался соловьем, я подносила новые кувшины с вином, уворачивалась от потных рук, норовящих незаметно огладить мои бедра, а сама прислушивалась и приглядывалась к сидящим за столом гостям, пытаясь понять, есть ли среди них убийцы. Трудное занятие. Попробуй уследи за пришлыми, если то и дело отвлекаешься – то на лакеев, что подножки норовят подставить, то на дворецкого, что шипит неодобрительно и неумехами величает. Несколько раз я чувствовала на себе вопросительный взгляд арна и всякий раз отрицательно качала головой. Не слышала я тех самых голосов. Может, не было злодеев среди гостей, а может, опасались себя выдать, помалкивали.

– Эй, ты, налей ещё вина! – дернул меня за руку худой, вертлявый дан, сидящий с краю, и обратился к своему соседу: – Смотри-ка, каких ладных девок милорд набрал, одна другой краше. Небось, и в постели хороши, а? – подмигнул он мне, пытаясь обнять за талию, но я вывернулась из его захвата и отступила к буфету, куда Грильда новые кувшины с вином подносила.

– Ты гляди, недотрога какая! – хмыкнул дан мне вслед. – Небось, от милорда так не бегаешь.

В голосе гостя послышались обиженные нотки. И глаза нехорошо блеснули. Моя бы воля, ушла бы подальше, но как уйдешь, когда злодеи не пойманы?

Я стиснула зубы, подхватила большую глиняную баклагу и вернулась обратно. Вертлявый довольно осклабился, обнажив редкие, торчащие вперед зубы.

– Наливай! – приказал он, взмахнув кубком и с грохотом ставя его на стол. – Да полнее лей, не жалей! Доброе у лорда Штефана вино, давненько я такого не пил, – дан пьяно икнул и поднял на меня мутный взгляд. – Как звать? – цепкие пальцы ухватили меня за юбку. – Чего молчишь? Не хочешь говорить? Гордая? Ну и ладно, – неожиданно отступил гость. – Тогда другу моему вина плесни, – он кивнул на сидящего напротив маленького лысого человечка, но тот отрицательно покачал головой и недовольно поморщился. – Слышь, Зоран, а ты чего это не пьешь? – не унимался вертлявый. – От графского угощения только дурак откажется!

– Отстань, Живко, – сквозь зубы процедил Зоран, и моя рука дрогнула, а вино пролилось мимо чаши. Мать-Создательница! Неужто повезло и я смогла найти одного из злодеев? Мысли заметались. Выходит, все-таки пришлые постарались, а я, было, на своих грешила.

– Вот же косорукая! – выругался вертлявый, глядя на расползающееся на белой ткани скатерти пятно. – Смотри, куда льешь! Дура-девка, чуть камзол мне не попортила, – продолжал бормотать он, а я торопливо поклонилась и отступила за широкую спину младшего лакея Владко. Обычно за обедом только мужчины прислуживали, но сегодня арн распорядился четверых служанок в помощь им отрядить. Якобы, из-за того, что гостей много, а на самом деле, что бы меня в столовой оставить. Выходит, не зря традицию нарушил...