Радуга судьбы (СИ) - Турбина Галина. Страница 35

- Когда я должна выехать?

- Еще до рассвета. У вас осталось несколько часов, чтобы немного поспать и собраться, с учетом того, что вам предстоит визит во дворец. Насколько я знаю, платья вам пошили?

- Да, у меня найдется наряд, в котором не стыдно появиться перед королем, во всяком случае, я надеюсь, что это так.

- Прекрасно. Госпожа Пренмэ даст вам письмо к управляющему столичным особняком.

- А что если герцог в столице и я застану его в особняке?

- Не знаю. Все может быть, хотя я и сомневаюсь в этом.

- Но если он там, то почему же молчит почти две недели?

- Вот вы это и выясните, если найдете мужа в столице. И еще, леди Альвина, вам придется как можно скорее достичь столицы, и никакого комфорта в пути не будет. Спать и есть вам придется на ходу.

- Ничего, я вытерплю.

- Что ж, я пойду подбирать людей, а вы готовьтесь к отъезду. И советую вам хотя бы немного поспать.

- Да, конечно, идите.

Глава шестнадцатая

Еще до рассвета, под покровом темноты, герцогиню и троих стражников вывели из замка по подземному переходу, который пролегал под холмом и заканчивался в лесном овраге. Там их ждали оседланные кони, а за лесом неприметная легкая карета. Но до кареты Альвине пришлось доехать на коне с одним из стражников. Другие распределили между собой багаж герцогини.

Когда Альвина увидела, что ее сопровождать будут только три человека, удивилась и обеспокоилась. Но барон успокоил ее, объяснив, что большое количество охраны вызовет подозрения, да и эти трое стоят десятерых.

Дорога до столицы показалась Альвине ужасной, ее везли какими-то странными, частенько казалось непроезжими дорогами, в объезд всех селений и городов. Она измучилась в неудобной карете без сна, отдыха, с редкими и кратковременными остановками. В постоянно мотающейся по неровной дороге и подпрыгивающей на ухабах карете есть было просто невозможно, ее и так тошнило от постоянной тряски. Иногда ей казалось, что у нее все внутри перемешалось и уже никогда не встанет на место. Пару раз она даже слетала на пол, больно ударяясь коленками и локтями, со страхом думая, что так можно и сломать себе что-нибудь.

И хорошо, что стояла сухая погода, а то, если бы прошел дождь, не дай боги сильный, карета застряла бы в раскисшей колее, а всадники бы погрузились, возможно, по круп коней в грязь.

Уже к вечеру, когда стало темнеть, они достигли столицы. Проезжая через столичную заставу, Альвина услышала, как один из сопровождающих на вопрос “кто находится в карете” назвал стражникам на воротах не ее имя, а чужое, и их пропустили, даже не заглядывая внутрь кареты.

Город уже готовился к темноте ночи, зажигались на фасадах домов факелы и масляные лампы-фонари, магазины и лавки закрывались и над вывесками и дверями так же зажигались огни.

Чем ближе был центр города, тем все ярче освещались улицы, теперь уже вдоль них стояли фонарные столбы, а дома становились больше, богаче, вывески на магазинах красочней. Вот уже стали появляться особняки. Карета ехала по улицам и Альвина выглядывала из окна, со щемящей тоской рассматривая знакомый с детства город. Карета повернула на следующую улицу и девушка с замиранием сердца ждала, когда проедут мимо дома герцога Лэвирина. Особняк встретил темнотой и тишиной, наглухо закрытыми воротами, даже фонари не горели вдоль решетчатого забора. Никаких признаков жизни не наблюдалось ни во дворе, ни в самом здании.

Альвина с тоской и болью смотрела из окна кареты на проплывающий перед ней родной дом. Когда-то эти черные окна светились огнями и частенько из них лилась музыка. Мать очень любила балы, развлечения, отец ей во всем потакал, и их шумный дом всегда был заполнен гостями, друзьями, родственниками, казалось, здесь никогда не переводился праздник, особенно в это время года. Осень - время балов и званых вечеров, негласно являющимися смотринами. Именно осенью, ближе к зиме больше всего заключалось помолвок. А весна - время свадеб. Но ее свадьба так и не состоялась. Вернее, она вроде как замужем, но свадьбы у нее не было. Альвина вытерла набежавшие слезы. Неужели же когда-то ее жизнь была легкой и беззаботной! Как далеко это было!

Насколько помнила Альвина, дом герцога Адъяра находился на соседней улице, и до него оставалось немного. А до этого придется проехать мимо особняка герцога Эвилича, отца маркиза Дэвиера. А ведь она даже не поинтересовалась ни у кузена Себастина, ни у него самого, сочетался ли браком с кем-то маркиз, или так и ходит в холостяках. И сейчас она удивленно думала, что ей все равно как жил все эти годы ее бывший жених и что с ним теперь.

Но перед особняком герцога Эвилича пришлось пробираться сквозь вереницу карет. Ворота были распахнуты настежь, из дома доносились громкие звуки музыки, шум веселья, видимо, герцог давал бал. Альвина откинулась на спинку и задернула шторку, смотреть на этот дом у нее не было никакого желания, да и не хотелось, чтобы ее кто-то сейчас увидел и узнал, такую запыленную, растрепанную, измученную дорогой.

Наконец карета добралась до особняка герцога Адъяра. Несмотря на то, что дом был темен и тих, а перед воротами горел всего один фонарь, плохо освещая двор, здесь ощущалась жизнь, в отличие от ее родного дома. Кованые ажурные ворота стояли приоткрытые, кое-где в окнах мелькали огни. Альвина, выйдя из кареты с помощью с одного из сопровождавших ее мужчин, с любопытством оглядывалась. Внутри, по другую сторону высокого забора, который казалось состоит из острых часто расположенных пик, росли деревья и плотные кустарники, что было, в общем-то удивительно для столицы. Ведь в городе если и были какие-то растения, то за домом, в саду. А двор чаще всего был открыт для обозрения с улицы, и ничего кроме цветов на клумбах не росло. А в этом дворе то, что творилось за забором, плохо было видно, тем более в темноте, зато за кустарниками и в тенях деревьях можно было спрятать, например охрану. По двору пробежала служанка, увидев карету и выходящую из нее Альвину, тихо ойкнула и кинулась обратно в дом. Из ворот выскользнул слуга, или, скорее всего, стражник, до этого, видимо, державшийся в тени забора.

- Кто такие? - недружелюбно крикнул мужчина, - Что вам нужно?

- Открывай ворота, - выступая вперед, ответил один из сопровождающих Альвину, - и доложи управляющей, что приехала герцогиня Адъяр.

- Кто? Герцогиня давно здесь не появлялась и это точно не она, - показал пальцем на Альвину стражник.

Альвина удивилась - есть еще одна герцогиня Адъяр? А, это, наверное, он имеет в виду мачеху Себастина?

- Я тебе сейчас руку отрублю, - прорычал все тот же сопровождающий, угрожающе надвигаясь на опешившего стражника, - открывай ворота и бегом докладывать о приезде герцогини!

Внезапно из тени вышли трое мужчин и двое из них были вооружены нацеленными на приезжих арбалетами, третий держал меч и явно готов был применить его в бою. Сопровождающие Альвину стражники молниеносно задвинули ее себе за спину и встали перед ней стеной.

Герцогиня испугалась, что их не пустят в дом, или еще хуже - убьют. И постаралась отмахнуться от гадкой мысли, что так их встречают по приказу Себастина.

- Леон?! - произнес удивленно человек с мечом. - Что ты здесь делаешь?

- Сопровождаю герцогиню Адъяр, - выступил вперед тот, кто обещал отрубить руку. - Подозреваю, Его Светлости очень не понравится, что его жену не впускают в дом.

- Герцога нет в столице больше недели, - произнес мужчина, опуская меч, - и я ничего не знаю о герцогине. То, что герцог женился, он не сказал перед отъездом. И мы не ждем гостей.

- Ален, впусти нас, прекрати устраивать бесплатное представление для всей улицы, - потребовал Леон, - я представлю все доказательства, у меня есть письма от барона Гонрэ и госпожи Пренмэ.

- Проверь карету, - кивнул Ален стражнику, который встретил первым прибывших и добавил для дернувшегося Леона: - не дури, ты прекрасно понимаешь, что я обязан это сделать, и будь благодарен, что не обыскиваем вас.