Птицы рождены летать (СИ) - Матвеева Ульяна. Страница 20

Я не поняла, когда проснулась, и вовсе не была уверена, что это был сон. Граница между мирами сновидений и реальности стерлась, и все те новые (или попросту позабытые) чувства закрепились во мне, часть из которых ушла на реставрацию, а часть заменила тех незваных стражников собой. Когда я открыла глаза, то заметила, что что-то не так. Несколько минут ушло на то, чтобы протереть глаза, сделать пару глотков воды и понять, что каким-то непостижимым уму образом мои глаза стали воспринимать мир иначе. Моя врожденная близорукость практически исчезла. Взамен этому появилась яркость и четкость красок, способность улавливать сотни новых оттенков и замечать детали. В голове постепенно рассеивался туман, оставляя после себя блаженную легкость и ясность. Я с наслаждением потянулась в постели, утопая в чувственной нежности шелка простыней, купленных в мою последнюю поездку в Барселону. Помню эти новые ощущения полной гармонии внутри себя, без отвлекающих примесей страсти, щемящей тоски, депрессии, моей главной подружки, которая сопровождала меня много лет всюду. Я укрылась с головой и превратилась в девчонку, которая так любила играть в самодельной палатке, воображая, что это ее собственный домик. Странно было осознавать, что момент, когда в моей жизни наступил тот самый день знакомства с моим собственным гнездышком, размылся в памяти, перекрытый моими любовными терзаниями. Я так долго шла к этому, к одному из моих заветных желаний, а переступив финишную линию порога своей долгожданной квартиры, даже не осознала, что это произошло. И снова пример сладостного томления в ожидании и странного, пустого итога. Да, действительно, пора приниматься за наведение порядка в своей жизни, иначе я так и не научусь смотреть по сторонам и испытывать удовольствие от каждого прожитого дня, от каждой его секунды. Эта гонка за неведомым счастьем где-то за горизонтом так вымотала меня, что я разучилась мечтать и желать. Я закрыла глаза и отправилась в свое новое, главное путешествие. Без оттягивающих плечи рюкзаков и сдавливающих кроссовок, налегке, захватив с собой лишь компас, на сей раз, подгоняемая попутным ветром судьбы, я, изучая все вокруг, как истинный турист, неспешно шла к своему сознанию, своей настоящей сущности. Я была удивлена, когда не встретила на этом пути никого и ничего из того, что, как я считала, было мне дорого. Не было и Николаса, хотя я искала его повсюду, но все же не нашла. Зато встретила… Андрея, которого, как мне казалось, я уже начала забывать. Его образ освещал мой путь, напоминая путеводную звезду. Я заглянула еще глубже и с удивлением обнаружила любовь к нему, наполненную нежностью, уютом, тихим счастьем… В какой момент он занял в моем сердце трон? Мне вспомнились его выразительные глаза, такие внимательные к нюансам моего настроения, бархатистый тембр голоса, который я всегда считала самым приятным из всех, что я когда-либо слышала, его широкая грудь, к которой он мягко прижимал меня, утешая в периоды отчаяния. Он всегда был рядом, был моим лучшим другом, что отвлекло меня от любви. Я не могла не замечать его чувств ко мне, но была возмутительно слепа к своим собственным.

Как облака налетают неизвестно откуда, заслоняя собой бескрайнюю бирюзу неба, так и сомнения вдруг возникли сами собой, без приглашения. Может быть, хватит уже влюбленностей, в мои-то года? Моя нервная система уже не такая гибкая, как раньше, и разочарования, помимо боли, могут принести и переломы. И почему, стоило только начать заниматься собой, обретя себя и внутреннюю свободу, как я снова хочу отправиться в далекое плавание по морям любви и счастья? Но Андрей не тот, кто когда-либо сделает хоть шаг к ограничению моей свободы, даже если наречь его королем моего сердца и попросить стать главным спутником моей жизни. И это вовсе не очередная влюбленность, а истинная любовь, которая, укрывшись в тени, давным-давно пустила длинные корни где-то глубоко внутри. Даже если я никогда не найду его, я ни за что на свете не откажусь от этого светлого чувства и буду продолжать любить его, не глядя на расстояния и преграды.

Продолжая необычные исследования, я наткнулась на новые любопытные артефакты. Среди них была жажда самовыражения. Эта мадам так же притаилась и никак себя не проявляла, разве что подкидывала дровишек в мою депрессию. И вот, зажмурившись от моего фонарика, она заставила меня начать поиск вариантов перенести часть самой себя на что-то еще, открыв это миру. Неужели, во мне проснулась творческая жилка? Лиза, никак она меня заразила! Я широко улыбнулась и, сделав мысленные пометки, пошла дальше. Работа… Как долго я шла по карьерной лестнице, добравшись до должности заместителя финансового директора. До цели осталось совсем немного, но хочу ли я продолжать этим заниматься? Смелый вопрос, но я задала его себе. И услышав «нет», обессиленно сползла по подушке обратно под одеяло. Что значит нет? Тогда зачем я потратила на это столько лет, столько сил, едва ли не переехав жить в офис? Я не стала сдерживать стон в сопровождении истерического смешка и мысленно вычеркнула этот пункт. Итак, прекрасно! Я прогнала любимого мужчину и полжизни провела на нелюбимой работе. О, Боже…

Глава 19

Мне пришлось несколько раз переписывать заявление об увольнении. От волнения, я, то и дело, допускала ошибки даже в самых простых словах.

— Может, передумаешь? — спросил наш генеральный директор, вызвав меня к себе. — Место финансового директора вот-вот освободится, и я планировал отдать его тебе. Я ведь, кажется, говорил об этом на последнем совещании… А командировка в Штаты? Кто поедет вместо тебя?

— Я помню. И о повышении, и о предстоящих командировках, — ответила я, как никогда уверенная в своем решении. — Но я хочу сменить род деятельности. И я не передумаю. Пожалуйста, отпустите меня.

Я уволилась одним днем и, с трудом доработав последний день, выпорхнула из офиса, невероятно довольная собой и своей смелостью уйти в никуда, заманчивую неизвестность, без страха и сомнений. По дороге домой я не отказала себе в удовольствии купить мороженое, как раньше, и собиралась было позвонить Жене с предложением встретиться, как, заходя в подъезд я заметила, что в моем ящике лежит очередной выпуск журнала по рукоделию. Я открыла ящик и увидела письмо без обратного адреса, которое лежало поверх журнала. Я пробежалась глазами по тексту содержимого конверта и чуть не подпрыгнула, когда поняла, что это то самое! Письмо, которое я ждала безумно долгих одиннадцать лет и уже отчаялась когда-нибудь получить. Пока дрожащими и непослушными пальцами я пыталась вскрыть конверт, у меня дважды выпал из рук зонтик, чем немного отвлек от бешеного стука в висках. Сложно представить, чего мне стоило сосредоточиться на буквах, которые, казалось, плясали и скакали, вместо того, чтобы терпеливо постоять, взявшись за руки…

«Дорогой мой Лягушонок!

Так странно писать тебе, а не разговаривать с тобой лично, втайне любуясь тем, как забавно ты морщишь нос, когда смеешься, или как умильно ты сердишься, когда хоть что-то не так, как тебе хочется. Моя маленькая вредина, ты даже в моих снах остаешься такой же! Когда между нами пролегают тысячи километров, мне почему-то легче признаться тебе в том, что мне безумно тебя не хватает. Я хотел забыть тебя, но вряд ли когда-нибудь смогу.

Я обещал не тревожить тебя, но у меня к тебе одна просьба, одно важное поручение. Помнишь, я как-то упоминал о том, что у меня есть друг в Европе? Они с семьей собираются в двухнедельное путешествие, но им не на кого оставить дом с двумя котами. Может быть, ты смогла бы их выручить? Хоть ты и незаменимый сотрудник, но, я думаю, там без тебя справятся некоторое время. Я прикладываю к письму билет, пока в один конец, и адрес дома. Все остальное, как и обратный билет, будет ждать тебя уже там. Кстати, там же найдешь и небольшой сюрприз от меня.

Обнимаю до треска костей, Андрей».

Что задумал этот Жук? Может быть, он будет ждать меня там? Мой скелет заныл от желания потрещать в его объятиях. Я бегло перечитала письмо несколько раз, затем вытащила билет и записку с подробным описанием местонахождения коттеджа. Швейцария, Вербье, регион «Четыре долины», сто метров от горнолыжного склона над станцией Medran… Господи, да это же моя мечта, пожить в домике с видом на Альпы! Я не смогла сдержать восторженного вопля прямо в подъезде и помчалась домой собирать вещи. В моих мечтах там ждал меня Он, в его смешном растянутом свитере с оленем, слегка колючий и такой родной. Воображение рисовало картину, как я, всхлипывая, свисаю на его шее и ругаю за то, что оставил меня одну. Я еще раз достала из конверта билет, чтобы узнать, когда рейс. Завтра?! Я упала в кресло, которое так кстати оказалось рядом, и вытерла пот со лба. Вероятно, письмо задержалось на почте, ведь не мог же он оставить мне так мало времени на раздумья! Разве что… Нет, конечно же, дело в почте.