Тюрьма особого назначения - Горшков Валерий Сергеевич. Страница 52

Ксерокопия письма настоятеля в Афины и его перевод, сделанный профессором! Они лежали в одном из ящиков письменного стола Глеба и могли попасть в руки какого-нибудь лопоухого лейтенанта, который вряд ли связал бы эти бумаги с делом об убийстве. Ведь в квартире историка Герасина наверняка найдется по меньшей мере несколько десятков похожих документов, для не посвященного в его дела человека являющихся не более чем романтическими бреднями мечтающего о несметных сокровищах незадачливого фантазера. А значит, ценнейшая информация пропадет даром. Информация, из-за которой уже убили двух человек. Старика монаха и напавшего на след тайника искателя сокровищ. К тому же не стоило забывать, что охоту за кладом ведет еще по меньшей мере одна группа людей, если, конечно, не принимать во внимание таинственное исчезновение из берлинского архива оригинала письма. В том, что Глеб его не брал, Анжелика не сомневалась. Иначе он не стал бы прятать в картину сделанную на ксероксе копию – единственное, что у него было.

Забрав из стола два листа бумаги, дрожащими, непослушными пальцами сложив их в несколько раз и засунув в сумочку, Анжелика покинула квартиру, где оставался лежать убитый Глеб, ее так и не состоявшийся друг и любовник, посвятивший ее в тайну, стоившую ему жизни…

На лестнице было по-прежнему тихо. Журналистка, с одежды и волос которой все еще стекала пахнущая хвоей вода, быстро спустилась вниз, оставляя на ступеньках мокрые кляксы, села в припаркованный во дворе, рядом с «Москвичами» и «Запорожцами», свой красный «Мерседес» и поехала к Диме Нагайцеву. К единственному человеку, который, увидев мокрую с головы до ног девушку, не станет сразу же задавать ей сотни дурацких вопросов, а сначала напоит горячим кофе и уложит в постель, отложив серьезные разговоры на утро. А оно, как известно, всегда мудренее.

Глава 29

Дима открыл дверь, окинул нежданную гостью почти равнодушным взглядом, после чего отошел в сторону, пропустил Анжелику в тесную прихожую. Закрыл дверь и, покачав головой, спокойно спросил: «Ты что, искупалась в Неве?» Учуяв, однако, исходящий от насквозь мокрой одежды своей бывшей подруги хвойный аромат, он изменил свое мнение.

– Нет, похоже, здесь имели место насильственные водные процедуры в домашних условиях. Ну что ж, проходи, если пришла… Чаю хочешь?

– Мне надо позвонить маме, – шевельнула посиневшими от холода и пережитого страха губами Анжелика. – Уже поздно, она волнуется за меня.

– Где телефон, ты знаешь, – пожал плечами Нагайцев. – Только для начала я посоветовал бы тебе снять платье, надеть свой махровый халат – ты не забыла, он до сих пор висит в ванной? – и согреться чем-нибудь горячим. У меня есть коньяк, правда, неважный…

– Не надо, – замотала головой девушка. – Мне только позвонить… А потом я уйду…

Конечно, Анжелика никуда не собиралась уходить. Просто она прекрасно знала, что Нагайцев ни за что не выпустит ее обратно на улицу в таком состоянии, тем более ночью. И естественно, не ошиблась.

– Вот это уж дудки! – действительно воскликнул Дима. – Значит, так – быстро дуй в ванную, прими горячий душ и завернись в халат. А я пока приготовлю тебе кофе с коньяком. Моментально разгоняет кровь. Ну чего ты ждешь?

– Сначала я позвоню. – Анжелика рассеянно опустила взгляд на пол, на медленно растекающееся под каблуками мокрое пятно. – Ладно, ничего страшного, надеюсь, не случится, если мама подождет десять минут…

– Замечательное решение! – Нагайцев распахнул дверь ванной, щелкнул выключателем и чуть ли не силой затолкнул девушку внутрь. – Вперед!

Спустя пятнадцать минут шум бьющей из душа воды затих, и вскоре Анжелика появилась на кухне, завернутая в длинный махровый халат. Ее щеки пылали румянцем, пробивающимся даже сквозь шоколадный тропический загар, приобретенный на дивных Гавайских островах, и Дима уже мог не бояться, что завтра поутру его взбалмошная подруга проснется с высокой температурой и осипшим голосом. Он усадил Анжелику на табуретку и протянул рюмку с коньяком.

– Пей залпом до дна, – проинструктировал он, присаживаясь рядом и молча наблюдая, как девушка вливает в себя коньяк. – А теперь запей его кофе…

Анжелика пригубила кофе, поставила чашку на стол и, подняв глаза, впервые с момента прихода посмотрела на Нагайцева виновато-благодарным взглядом. И Дима почувствовал, что еще секунда – и он не сдержится и сожмет ее в своих объятиях. Как он мечтал об этом, мечтал с тех самых пор, как Анжелика так вероломно оставила его и начала жить с этим финансистом из мэрии, которого многие не без оснований считали одним из ловко внедрившихся в структуры власти города «крестных отцов»! Кое-кто даже называл его кличку – Дипломат, но Нагайцев не был уверен, соответствует ли эта информация, добытая коллегами, действительности.

Нет, Дима вовсе не строил иллюзий насчет сегодняшнего, более чем неожиданного, прихода Анжелики к нему в дом. Он прекрасно понимал, что ее привело сюда не желание снова наладить их прерванные отношения, а случившаяся с ней беда. Дима сгорал от любопытства узнать причину, которая привела его бывшую подругу к нему среди ночи, мокрую с головы до пят, но решил подождать до тех пор, пока Анжелика не решит рассказать обо всем сама. Он сходил в комнату и принес ей трубку старого радиотелефона, подаренного как-то друзьями на день рождения. Девушка посмотрела на него с благодарностью, печально улыбнулась и набрала свой домашний номер. Трубку сняла мама после первого же гудка.

– Алло?! – прошептала она осторожно, но с явной надеждой в голосе. – Кто это?

– Мама, это я. Не волнуйся, со мной все в порядке. Никто меня не спрашивал?

– Анжела?! Где ты?! Я с ума схожу от волнения, твой Кирилл Валерьевич звонит сюда каждые полчаса, а ты где-то болтаешься и треплешь нам нервы! Ты меня в гроб вгонишь!..

Анжелика терпеливо выслушала весь этот словесный поток до конца, зная по опыту, что лучше дать матери «выпустить пар», чем перебивать ее, и только когда та замолчала, чтобы перевести дыхание, девушка успокаивающе произнесла:

– Ничего страшного не случилось, мамочка. Просто я ушла от Кирилла и сейчас звоню тебе от Димы. Так что если Марков еще раз позвонит, ты ему так и передай – пусть катится ко всем чертям, и не забудь добавить, что я знаю все про его сделку! Если он хочет забрать машину, пусть звонит мне на работу и договаривается, я плакать не стану… И скажи ему, что не знаешь, где я нахожусь. Запомнила, ма?

– Запомнила… – упавшим голосом подтвердила вконец издерганная женщина. – Но как же так, доченька, Кирилл Валерьевич такой солидный человек, с положением, деньгами… А этот твой Нагайцев… Ох! Что ты натворила, Анжела? Скажи мне!

– Я ни в чем не виновата, мамочка, верь мне. И не надо за меня волноваться. Со мной все в порядке.

– Хочется верить, что ты меня не обманываешь. Завтра-то хоть заедешь? Я тортик испеку… Совсем мать забыла.

– Пока не знаю. Я буду звонить тебе! Пока. – Анжелика нажала на кнопку отбоя и передала трубку Нагайцеву. – Димка, я чертовски устала и страшно хочу спать. Ты не станешь возражать, если я…

– Конечно, нет, – добродушно проворчал журналист. – Иди ложись. Я постелю себе на кресле.

– Не надо, – улыбнулась Анжелика, – приходи ко мне…

Нагайцев на секунду замялся, но потом покорно кивнул. Девушка встала с табуретки, поцеловала его в щеку и ушла в комнату. А Дима достал из стенного шкафчика сигареты и, пододвинув к себе стеклянную пепельницу, закурил. Впервые за последний месяц, с тех пор как дал себе слово покончить с этой вредной привычкой.

Уже во сне Анжелика почувствовала, как ее спину нежно гладят теплые и немного шершавые мужские ладони. Она блаженно зажмурилась, повернулась навстречу ласкам и крепко, изо всех сил, обвила руками шею Нагайцева, прижимаясь грудью к его теплой, поросшей курчавыми волосами груди. Нервное напряжение последних суток, вместивших в себя перелет на самолете через океан, предательство Кирилла, знакомство с замечательным историком Глебом Герасиным и тайной клада последнего настоятеля Спасского монастыря на острове Каменный, а также смерть, настигшая Глеба и чудом обошедшая ее саму, мог снять только секс – безумный, необузданный в своих фантазиях и во времени. Анжелика не считала свою первую, после длительного перерыва, близость с Димой началом нового этапа их отношений. Наоборот – скорее всего их сегодняшняя ночь с Нагайцевым будет последней. Да она и рассматривала ее не как проявление любви, а как релаксационный импульс, снимающий самый сильный за всю ее жизнь стресс. Сжав зубы, Анжелика отдала свое напрягшееся и вздрагивающее тело во власть сходящего с ума от счастья мужчины, мысленно уже жалея его за то разочарование, которое постигнет его на следующее утро, когда он поймет истинную причину ее доступности.