Призрачный престол (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич. Страница 31

– Хочу, чтобы мы не тратили время впустую. Выспимся, подождем, покуда Крейтон очнется, и немедленно скачем в столицу, без проволочек. А уже там лясы станем точить. С колдунами, Регентским вашим советом и всеми, от кого будет толк. От того, что три сотни крестьян примутся дрожать, ожидая, как их вот-вот сцапают темные твари, пользы не выйдет. Они и без того, я уверен, трясутся.

— Вы не желаете задерживаться, -- наконец догадался Колдер.

– Именно так. Говорить надо с теми, кто разбирается в волшебстве. И желательно – разбирается лучше, чем наш дорогой отрубившийся друг.

– Любезно вы о своем господине.

– Как умею.

Капитан нехотя кивнул, признавая его правоту, и вновь замолчал.

К деревне Дэрри и Остин подъехали уже значительно после полудня, когда выглянувшее из-за хмурых октябрьских туч солнце принялось как следует припекать голову. Дэрри, почесав нагретый лоб, даже успел пожалеть об отсутствии шляпы. Еще на подъезде к деревне, где-то за милю до ее околицы, всадников остановили королевские солдаты, перегородившие тракт. Выступив из-за перевернутых на бок телег, они встретили Гледерика и Колдера поднятыми копьями и взведенными арбалетами. Колдер представился и сообщил, что следует в столицу, выполняя приказ акарсайдского бургомистра.

– А парень у вас за спиной? – спросил сержант, хмурый детина с висячими усами и бородой. – Чего с ним стряслось?

– Занемог в дороге, – коротко ответил Колдер. – В тепле оклемается.

– Хорошенько же он занемог. Вискаря перебрал, видать?

– Не без этого, – вмешался Дэрри, желая скорее перевести тему. – На постоялом дворе свободные комнаты найдутся? Мы не спали прошлой ночью, и хотели бы отдохнуть.

– Отчего ж им там не найтись? Кто тут ездит сейчас, из тех, кто в здравом уме? Ну разве что вы, господа, по срочному делу. Не переживайте, Белди Керт найдет вам и комнаты, и свинину с элем.

– Приятно слышать, – Дэрри ударил коня по бокам, и стражники посторонились.

Лейсен оказалась довольно просторным и зажиточным поселением. Навскидку здесь насчитывалось две или три сотни домов, от убогих лачуг на окраинах до вполне добротных строений в центре. Деревня защищалась высоким частоколом, с несколькими имевшимися в нем бревенчатыми башнями, а за оградой раскинулись окрестные поля и фермы. Застройка главной улицы и пары прилегающих переулков состояла в основном из двухэтажных зданий, с первым каменным этажом и вторым деревянным. Даже и не скажешь, что очутился в чужом мире. Вся окружающая обстановка выглядела настолько привычной, что можно подумать, путешествуешь где-нибудь в Эринланде или Гарланде, а то и вовсе в растреклятом Иберлене. Ощущению узнавания способствовали узкие улочки, поросшие плющом и мхом стены, крытые красной черепицей островерхие крыши, немилосердно чадящие кирпичные печные трубы. Заодно и свиньи, развалившиеся в лужах – ну куда ж без них. Буколический пейзаж, считай, доведен до совершенства.

Удивляли разве что наряды прохожих. Платья с корсажем на женщинах, выгодно подчеркивающие грудь, пришлись Гледерику по душе, зато мужские костюмы выглядели слегка необычно. Подвязанные поясом просторные туники с широким рукавом и шнуровкой на груди, из-под них выглядывают бриджи, обрезанные ниже колен, а башмаки большие, бесформенные и грубые.

В родных ему Срединных Землях среди простонародья популярностью пользовались короткие рубашки, в летнюю пору без рукавов, зато часто на пуговицах вместо шнуровки, и облегающие штаны, сделанные из грубой мешковины, а приличными сапогами не мог похвастаться разве лишь нищий. Обычай носить подобную одежду пришел еще из Темных Веков, повторяя утилитарную моду Древних, от которой знать давно отказалась, предпочтя ей дублет и камзол, но здесь, кажется, течение истории выдалось совершенно иным. Сильный контраст с обыденного вида архитектурой – а, впрочем, должен же новый мир хоть чем-то отличаться от старого.

Здешний народ не выглядел сильно подавленным. Казалось бы, весь белый свет разлетается на части мириадом осколков, уподобившись разбитому вдребезги зеркалу, однако местные жители занимались своими делами, как ни в чем не бывало. На дворе осень, урожай собран, остается готовить глинтвейн и ждать прихода зимы. Кто-то обновлял крышу, готовясь, видимо, к затяжным дождям ноября, кто-то варил похлебку – густой луковый запах, вырываясь из распахнутых резных окон, едва не сшибал с ног, а возле местной кузницы толкались, о чем-то ругаясь, человек пять или шесть. Они никак не могли договориться о цене на слесарский инструмент, насколько Дэрри сумел разобрать отдельные выкрики.

– Не наблюдаю испуга и паники, – негромко обронил Гледерик. – Разве им не положено забиться в углы, ожидая, когда небо упадет на землю, а из могил полезут разлагающиеся трупы?

– Люди привыкли, – отозвался Колдер. – Ко всему привыкаешь. Первые месяцы было плохо, народ паниковал, приходилось вешать смутьянов и мародеров. А теперь приспособились как-то. Работают, выпивают, изменяют женам. Чем еще в эдакой дыре заниматься?

– Когда я давеча назвал дырой Акарсайд, вы изволили обидеться.

– Ну, Акарсайд совсем не дыра, как бы ваш поганый язык на сей счет не изощрялся, а об этом поселке иначе не выразишься.

– Выразиться, при желании, можно как вздумается и о чем угодно. Смотря с чем сравнивать посещенный нами вчера город. По сравнению с королевской столицей, уверен, он не слишком-то впечатляет. Впрочем, невзирая на ваши к нему теплые чувства, сами вы, могу поручиться, все равно не оттуда.

– Каким образом вы догадались? Я, насколько могу припомнить, ничего подобного не говорил.

«Приходись Акарсайд тебе родиной, ты бы на себе еще больше волосы рвал, сокрушался бы о родных и близких, порывался бы их отыскать. А так печешься только о гибели сослуживцев и вверенных тебе гражданских. Достаточно только с Крейтоном сравнить – вот уж у кого ни кола, ни двора не осталось. Вернее, осталось, конечно, но я бы на его месте туда больше соваться не стал».

– Не знаю, – вместо всего этого произнес Дэрри. – Интуиция, если угодно – всегда ей отличался.

– В задницу свою интуицию засуньте, – сказал капитан сухо, и Дэрри решил его пока больше не трогать. У человека выдался плохой день, зачем лишний раз беспокоить.

Переулки сходились к центральной площади, неожиданно вымощенной брусчаткой, здесь же располагался местный рынок. Напротив него – трехэтажное здание гостиницы, как наскоро пояснил Колдер, и местный, кажется, дом общинных собраний, выглядевший вполне внушительно. Даже второй этаж оказался выложенным из камня.

Похоже, что в ближайшие тридцать лет Лейсен вполне может сделаться из деревни небольшим городком – если, конечно, разнесчастный Регед не сгинет в пучине обрушившихся на него бедствий. Правда, Дэрри, как ни присматривался, нигде не мог найти поблизости церковь. Интересно, кому они вообще молятся, в здешних краях? Не язычники же местные, хотя с них, пожалуй бы, сталось.

Диковинная страна. Вроде все вполне обыденно и все равно слегка ненормально. Цвета какие-то приглушенные и неяркие, небо остается грязно-серым даже без туч, а краски размытые. Он только сейчас это заметил – будто выбрался из тумана, да все равно еще не совсем, и мир виден сквозь легкую дымку. Наверно, это все осень виновата – паршивая, длинная и промозглая. Иначе, разумеется, не объяснишь.

В противном случае придется думать, что нечто не в порядке то ли с тобой самим, то ли со всем окружающим миром, а ни одно из этих соображений не способствует душевному покою. Дэрри вдруг заметил, что его слух, в противовес зрению, сделался до странности обостренным. Он с легкостью ловил даже обрывки разговоров на дальнем углу площади. Парочка праздношатающихся прохожих, кажется, как раз обсуждала их приезд. Их реплики оставались пусть и слегка приглушенными, но все-таки вполне различимыми, будто ухо к земле приложил. Слова эхом звенели в ушах.

– Дылда в доспехах гляди какой мрачный. Солдата в лесу убил и доспехи с него снял, ты как думаешь?