Волчонок (СИ) - Салах Алайна. Страница 44
— Ты как то сказал, что Тайлер спас тебе жизнь. — говорю тихо.
— Было и такое. — кивнув, Кайл переводит потухший взгляд на меня. — Однажды я залез в карман не тому, кому нужно. Племяннику местного наркобарона, который грозился отрезать мне за это руки. Я уже со своими счастливыми пальцами попрощался, но появился Тайлер и вырубил тех двоих, что меня держали. А потом он сказал, что больше так жить нельзя, и той же ночью мы вдвоем сели на поезд в Нью-Йорк. Ты зря говоришь, что у Тайлера нет семьи. Он мне как брат, и я бы не задумываясь за него отомстил. Я столько раз я предлагал ему услуги наемников, чтобы те ублюдки, которые с ним такое сотворили, понесли справедливое наказание, но он всегда отказывался. Не знаю, откуда в нем все это благородство или как еще это можно назвать... Потому что я бы такого не забыл.
Скомканная салфетка, лежащая передо мной на столе, расплывается в дребезжащее пятно и мне приходится задрать голову, чтобы слезы закатились обратно.
— Он и не забыл, Кайл.
Мне требуется несколько секунд, что вновь вернуть себе способность дышать, после чего я, собирав в кулак самообладание, спрашиваю:
— Но как же полиция…расследование?
— Ты и правда веришь, что спустя почти десять лет после произошедшего кто-то прислушается к словам невесть откуда появившегося парня? С деньгами своего покойного мужа эта тощая сука наверняка скупила половину полицейского участка, а иначе почему за все время никто не хватился пропавшего подростка. Закон не всегда на стороне справедливости, красотка. — заключает мой собеседник с сочувственной улыбкой
*********
Я успеваю вернуться домой до того, как у Тайлера заканчивается тренировка. Не знаю, возможно ли полюбить его больше, но сейчас мне кажется, что это произошло: чувство огромного восхищения, сочувствия и нежности переполняют меня настолько, что ломит грудь. Как после того, через что он прошел, ему удалось остаться таким чистым и искренним, не возненавидеть весь мир и не растерять способность любить? Окажись я на его месте, не уверена, что справилась бы.
Когда дверь, наконец, распахивается и Тайлер появляется на пороге, я срываюсь с дивана и бросаюсь ему на шею. Замерев, он роняет спортивную сумку и в ту же секунду кладет теплую ладонь на мои волосы.
— Ты плачешь. — произносит встревоженно. — Почему?
— Я знаю, что ты пережил… — всхлипывая, целую его щеки. — знаю, что Итан издевался над тобой и про то, что тебя везли в ящике тоже знаю. Что…ты жил на улице… Мне так жаль, клянусь, мне так жаль…
Твердые мышцы, прижатые к моему содрогающемуся телу становятся почти каменными, но тем не менее голос Тайлера звучит спокойно:
— Все это в прошлом.
— Тай, — отстраняюсь, стирая кулаком размазанные по щекам слезы. — Глория причастна к смерти твоего отца?
Боль в его глазах настолько острая, что я ощущаю ее физически. По тому как напрягаются его черты и как стеклянеет взгляд, понимаю, что вытащила наружу самое мучительное из его воспоминаний.
— Я смотрел, как он умирал, но ничего не мог сделать.
Рыдания сжигают грудную клетку, но сейчас моя боль не имеет значения, потому тушу их усилием воли и осторожно провожу пальцами по выступающим скулам.
— Тай, ты если ты чувствуешь за это вину, то зря. Тебе не в чем себя винить.
Обнимаю плечи и быстро целую застывшее лицо, как если бы это могло убедить Тайлера в моей правоте, но его губы все равно продолжают беззвучно повторять:
— Я ничего не мог сделать.
36
— Выпьем же торжество правосудия и дорожные камеры! — восклицает сестра, и приподняв бокал с золотистым напитком, окидывает нас с Тайлером радостным взглядом. По случаю того, что суд вынес оправдательного приговор в деле Тайлера об избиении человека, мы забронировали стол в ресторане, чтобы отметить окончание месяца волнений и изнурительных бесед со слугами закона.
В карих глазах Тайлера плещется улыбающееся спокойствие, когда он поднимает бокал с минеральной водой, молча салютуя сестре. Я переживала, что ему будет некомфортно ужинать в публичном месте, но, как оказалось, зря: он ведет себя вполне расслаблено, а его столовые манеры с каждым днем становятся все более неторопливыми и уверенными.
— Так теперь ты снова можешь участвовать в боях? — интересуется сестра, делая глоток шампанского. — Раз тебя оправдали, значит все ограничения сняты?
Помимо того, что по регламенту MMA боец, находящийся под следствием, не имеет права принимать участие в соревнованиях, в статье обвинения, вынесенного в отношении Тайлера, его профессия является отягчающим обстоятельством. Даже думать не хочу, что было бы, если бы следствие не установило его железное алиби.
— Могу, — отвечает Тайлер, поглядывая на меня. — У меня бой в Уичито послезавтра.
Рука, поглаживающая мое колено замирает, и я знаю почему: он не хочет оставлять меня одну, равно как и я не хочу отпускать его от себя после случившегося. Но также я знаю, что нельзя позволять страхам доминировать над здравым смыслом: у меня есть рабочие обязательства, также как у Тая есть свои.
Сестра по очереди изучает наши лица, после чего небрежно взмахивает рукой и объявляет:
— Тогда пока ты будешь выплескивать накопившуюся энергию в Уичито, я присмотрю за моей младшей сестренкой. Сходим в кино, навестим парочку бутиков: мне как раз нужна новая пара обуви. Кстати, в Сохо проходит новая выставка в галерее...
— Спасибо тебе.— негромко произносит Тайлер и его ладонь на моем колене сжимается.
Замолчав, Дженни вскидывает брови и с новым интересом оглядывает его лицо, и ее губы медленно расплываются в улыбке:
— Всегда пожалуйста, Волчонок.
*********
Тайлер улетает в четверг и обещает вернуться в субботу с утра. Крепко обнимает на прощанье и берет с меня обещание, что при необходимости я буду звонить ему или Кайлу в любое время суток. И пусть многие слова не произнесены вслух, я ощущаю его тревогу: по тому как он вглядывается мне в глаза и долго не выпускает из объятий.
Дженни остается верна своему слову и звонит мне в обеденный перерыв с предложением поужинать после работы. После двухчасовых гастрономических излишеств ей удается уговорить меня остаться у нее, и мы полночи проводим в разговорах о новом ухажере сестры: бейсболисте из Небраски, с которым у нее случился скоропалительный роман после того, как он въехала в зад его внедорожнику. По этой причине весь следующий рабочий день я провожу не выпуская из руки кружку с кофе, то и дело зевая, и иду на запланированный шоппинг лишь потому, что обещала.
— Ты точно не поедешь ко мне? — в третий раз спрашивает сестра, когда я подняв руку, торможу проезжающее такси. — Я отменю встречу с Терренсом, если ты останешься.
— Спасибо, Джен, но мне, правда, нужно домой. Тайлер возвращается рано утром и я хочу встретить его с завтраком.
— И в красивом белье, — подсказывает сестра, многозначительно играя бровями. — Держу пари, Волчонок вернется о-очень голодным.
— Пока, неугомонная, — смеясь, целую бархатистую щеку и берусь за ручку пассажирской двери такси. — Передавай привет Терренсу и его бейсбольной бите.
Сестра машет мне на прощанье и провожает глазами до тех пор, пока водитель не сворачивает за угол.
Расплатившись, я покидаю салон автомобиля и звоню Тайлеру. Его выступление окончилось безоговорочной победой, и сейчас он уже должен находиться в отеле.
— С победой, мой чемпион. — улыбаюсь в трубку при звуке его хрипловатого приветствия. — В перерывах между шоппингом с Дженни я смотрела трансляцию. Ты был великолепен.
— Ты дома?
— Почти. Я только что вышла из такси. — Придерживая телефон плечом, лезу в сумку и извлекаю со дна ключи. — Во сколько у тебя самолет?
— В четыре утра. Я буду дома около семи.
— Я буду ждать тебя в обновках. — сообщаю кокетливо, подразумевая тот новый комплект красного кружевного белья, который я выбрала вместе с Дженни. — Еще наберу тебя перед сном.