Love Is A Rebellious Bird (ЛП) - "100percentsassy". Страница 21

— Томлинсон, на позицию.

И верно, Луи поспешил встать за его спину следующим. Потому что именно для этого они были здесь. Гарри держался непоколебимо и жадно глотал воздух в ожидании появления Луи и его скрипки в кадре. Он почувствовал прикосновение поношенной ткани на его спине и горячее дыхание Луи на его шее.

— Ты не устаёшь от этого, не так ли?

Гарри изо всех сил пытался держаться стойко, пока фотограф делала несколько медленных щелчков.

— Всё хорошо, — промямлил он сквозь стиснутые зубы.

— Я полагаю, ты привык к этому, ты же большая голливудская знаменитость.

— На самом деле нет.

Луи стоял на достаточном расстоянии от Гарри, так что они не соприкасались. Это было ещё более невыносимо, чем тогда, когда они были прижаты друг к другу в салоне такси. Гарри отвлёкся, его разум был совсем не там, где нужно. Фотограф хмурилась всё сильнее, двигаясь вокруг них, но не получая нужного кадра. Что-то было не так.

Наконец она опустила фотоаппарат.

— Эта композиция — совсем не то, — сказала она.

— Нет, нет, — улыбнулся Лиам. — Композиция прекрасна. Это как раз то, что мы хотим. Я уверен, что у вас получилось несколько пригодных снимков…

Но фотограф проигнорировала его. Гарри быстро отошёл от Луи, благодарный за передышку.

— Я хочу попробовать что-то конфронтационное, — сказала она, неопределённо махнув рукой между Гарри и Луи. — Здесь… здесь нечто особое. Я не уверена, что именно, но я хочу выяснить, что это, — она щёлкнула пальцами. — Чёрный, пожалуйста.

Двое её помощников быстро сняли белый фон и заменили его на другой, казалось, что он был сделан из какого-то богатого тёмного бархата. Лиам поднял палец в знак протеста, но получил резкий отпор. Он стоял в стороне и беспомощно наблюдал, как Глэдис перешла от Чайковского к Зигфриду Вагнеру.

— Я хочу пятна позади них, — продолжила фотограф, — и я хочу захватить немного этой зернистости в воздухе.

Гарри явно не понял, что она подразумевала под «зернистостью в воздухе». Он стоял, нервно перенося вес с одной ноги на другую, стараясь не смотреть на Луи. Он просто хотел, чтобы всё это закончилось. Он хотел вернуться в свой уютный кабинет в церкви Святого Луки. Импровизированное выступление Глэдис дало ему несколько новых идей для партии горнов в «Дон Жуане», и ему нужно было сделать несколько заметок, пока он не забыл.

Затем он планировал отправиться домой, принять ванну и дрочить до бессознательного состояния.

— Хорошо, — зааплодировала фотограф, вытягивая Гарри из задумчивости. — Сейчас я хочу, чтобы вы посмотрели друг на друга.

Она развернула Гарри за плечи так, чтобы он стоял в профиль в кадре напротив Луи, глядя ему прямо в глаза. Он вздрогнул, когда яркая вспышка щёлкнула слева от него.

— Вы противопоставлены друг другу, — сказала она, начиная делать несколько первых снимков, — но вы не враги. Вы испытываете друг друга… — Гарри сглотнул. Лёгкое покалывание захлестнуло его кожу, и он задался вопросом, выглядел ли он так же неловко, как чувствовал себя. — …Но вместо того, чтобы сокрушить самих себя, вы вдохновляете друг друга, достигая новых высот.

— Звучит грязно, — усмехнулся Луи.

— Не так грязно, как пялиться в интернете на обнажённые фото коллег, — Гарри не был уверен, откуда пришёл этот звук; этот глубокий голос даже не был похож на его. Но Луи в ту же секунду зарделся, а его губы изогнулись в удивлении. — Это на самом деле довольно извращённо, Томлинсон, — добавил он совсем тихо.

На этот раз Луи покраснел ещё сильнее.

— Поднимите свою палочку, — велела фотограф, обращаясь к Гарри. — Как вы делали это раньше, когда были здесь с мистером Привлекательные Молоточки.

Гарри последовал её инструкциям.

— И вы держите свой смычок. Это дуэль.

Гарри и Луи смотрели в упор друг на друга, не отводя глаз ни на дюйм. Пальцы сжались вокруг палочки и смычка. Гарри почувствовал прилив крови к голове, когда они смотрели друг на друга, думая о том, что даже когда он только пришёл в ЛСО, Луи заставил его чувствовать себя молодым и лишним, не способным с ним сравниться. Ему стало интересно, сделал ли Луи это нарочно или это была просто нездоровая привычка.

— Прекрасно, — бормотала фотограф, порхая вокруг них и почти теряя самообладание. — Так интимно.

Сердце Гарри неистово забилось в груди. Ему было слишком жарко, он чувствовал себя слишком беззащитно, но он не смел нарушить зрительный контакт. Затем, быстро и почти неуловимо, Луи поднял руку и скользнул твёрдой древесиной своего смычка по палочке Гарри. Она дрогнула в его руках, когда Луи ласково провёл по ней, а Гарри едва не задохнулся. Прикосновение было настолько нежным, что посылало дрожь волнения вверх по руке и дальше, по всему телу. Никто другой не заметил этого. Он закусил губу, опустив пристальный взор к смычку Луи и обратно к его глазам, где, ему показалось, он увидел мимолётный, игривый отблеск флирта.

— Фотосессия окончена! — возвестила фотограф, и со всех сторон раздались аплодисменты. Руки Гарри опустились, незаметно дрожа. «Это был флирт. Это же был флирт?»

Луи развернулся, чтобы положить на место свою скрипку, ведя себя так, будто ничего не произошло. Но это не было случайностью. Гарри знал, как тщательно Луи контролирует своё запястье — он тоже струнник. Он сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем повернуться к Лиаму.

— Вы не должны использовать эти снимки, — сказал он. — Она сделала несколько снимков как раз в той позе, что хотел Гримшоу.

Лиам нахмурился, раздумывая.

— Нет, — проговорил он. — Я имею в виду, я должен буду показать их Гримми, но… Они были довольно хорошими. Возможно, они даже понравятся ему.

Гарри кивнул и развернулся, смущённый и странно возбуждённый. Он не стал переодеваться, а просто схватил сумку и зашагал к лифту. «Я выдумал это, — подумал он, тестируя стратегию отрицания, пока спускался вниз. — Я, должно быть, просто всё выдумал. В противном случае весь остальной мир не имеет смысла. Томлинсон не стал бы флиртовать со мной. Ха-ха, перестань быть таким нелепым. Перестань быть нелепым. Просто иди и сконцентрируйся на выступлении. Три недели. Всего три недели до “Дон Жуана”».

Гарри застонал, чувствуя нервозность, и потянул ворота на себя, открывая их и выходя на солнце. Он задался вопросом, насколько далеко расположена эта студия от ближайшего метро. Он как раз собирался достать свой телефон, когда знакомый юнкер подъехал и припарковался.

— Хаз!

— Найлер, — лицо Гарри растянулось в широкой улыбке. — Ты приехал, чтобы забрать меня?

Найл усмехнулся, борясь с кнопкой опускания несговорчивого окна.

— Относительно. Мы с Глэдис идём ужинать, исключительно как партнёры.

— Куда? — Гарри облокотился о машину Найла, заглядывая внутрь. Это была старая Воксхолл Астра начала 2000-х. Её задний бампер был подвязан тросом, и одна из фар вышла из строя. Салон был завален крошками, старыми программками ЛСО и случайными обёртками от еды, у которых был запах кукурузных палочек и масла.

— Извини, я поклялся партнёрской тайной. Даже не думай просить меня присоединиться.

— Я и не думал, — Гарри поднял брови, замечая, что Найл одет в свитер и без своей кепки. — Ты хорошо выглядишь…

Найл кивнул, усмехнувшись.

— Пялиться — бесплатно, Стайлс, но чтобы пощупать, тебе придётся заплатить.

Гарри фыркнул, когда Найл начал поглаживать свой рукав.

— Я серьёзно. Это кашемир.

— Найл, — Гарри облизнул губы и подался немного вперёд, не уверенный, что именно он хочет спросить. — Луи когда-либо…

Он был прерван звуком открывающейся двери позади него и смешанными голосами. Гарри выпрямился и обернулся, чтобы увидеть Луи, возглавляющего кучку людей, выходящих из здания. Он улыбался Глэдис в ответ на её слова, щурясь так, что в уголках его глаз появились милые морщинки, а сам он запрокинул голову в весёлом смехе. Он выглядел таким, каким Гарри запомнил его в Interlochen: в центре внимания смеющихся друзей, в то время как Гарри наблюдал за ними со стороны.