О любви (СИ) - Гичко Екатерина. Страница 103

- Ладно, сиди. Щас платок тебе вынесу. И его чем-нибудь укрою.

Она вынесла из дома большой платок, который набросила на голову Дариллы так, чтобы он прикрывал её лицо от солнечных лучей. А Риалаша укрыла одеялом по самую макушку, оставив снаружи только хвост.

- Чай не выгорит.

Поставив рядом кувшин с водой, Рыжжа решила сбегать к себе домой и посмотреть, как там её сердешный с детишками управляется. Бешка ей чуть ли не махал рукой на прощание.

- Я думала, что Рыжжа ваша жена... сердешная, - тихо призналась Дарилла.

- Дай не боги! - мужик аж отшатнулся от ужаса, а его товарищ глумливо загоготал. - Сестра это моя старша̀я. Да ежели б и родичами не были, я всё равно и не подумал бы жизнь с ней связывать. Такая ж баба со свету сживёт!

Девушка слабо улыбнулась, понимая, что вряд ли Бешка серьёзен в своих заявлениях. Так же, как и сама Рыжжа серьёзна в своём гневе. Дарилле вообще показалось, что женщина сердится порой от избытка доброты.

Посмотрев на спящего наагасаха, Дарилла почувствовала, что успокаивается. Внутри продолжало свербеть беспокойство за потерянных товарищей, но она надеялась, что с ними всё в порядке. Всё же их четверо, и они далеко не беспомощные. Только вот Ерха наверняка с ума сходит от беспокойства. Интересно, где они сейчас?

Мысли её прервал страшный рёв. Умиротворённая девушка совсем его не ожидала и даже подскочила. Сердце её испуганно забилось, и она начала осматриваться в поисках источника звука. Судя по всему, находился он где-то за высоченной оградой, что окружала деревню.

- Что это? - обеспокоенно спросила Дарилла.

- Кровельник, - спокойно ответил Бешка. - Да ты не боись. Он сюда не сунется. Не найдёт.

От испуга девушка опять стала хуже разбирать местную речь, и ей понадобилось время, чтобы сообразить, что именно ей сказали.

- Не найдёт?

- Неа, - мужчина зажмурился, солнечно улыбаясь. - После того как Майяри подновила знаки богов на стенах, а где-то наново начертала, спокойнее житьё стало. Раньше, бывало, набредало к нам всякое зверьё, правда, соваться рисковало только с сильнейшей голодухи.

Дарилла проследила за его взглядом и увидела на стене на одной из площадок тонкую прямую фигуру Майяри. Она серьёзно слушала караульного и чему-то кивала.

- А откуда она здесь появилась? - Дарилла кивнула на девушку. - Я раньше думала, что на болотах никого, кроме разбойников, нет.

Мужчины опять почему-то недовольно поморщились.

- Тати бегут сюда от смерти, но несут с собой столько злобы, что она рано или поздно тут их и пожирает, - загадочно ответил Бешка. - Майяри тоже, вроде бы, от суда сюда бежала, но, видать, преступление своё совершила не от низости духовной. Она прочей тати изначально сторонилась и делов с ними не имела. Пришла, поселилась в заброшенной избе в лесу, к нам лезть не стала. Ну и мы к ней не лезли: чужаков-то мы не очень привечаем. С татями успели лиха хлебнуть. А потом она начала подбирать подраненных мужиков в лесу. Где-то подлечивала, где-то просто до дому доводила... Привычные мы к ней стали. Потом она уж чаще стала наведываться в деревню и помогать чем-то в обмен на съестное. А увидав на старом участке стен божественные знаки, расписала ими все стены и силу вдохнула. Ну как тут её не уважить, раз сами боги по её рукам силу пустили?

Дарилла опять посмотрела на Майяри, но на этот раз с удивлением. Если она правильно поняла, то эта девушка создала сильнейшую охранку для деревни в одиночку. Дарилла не слышала, чтобы на это были способны обычные маги. Это ж сколько в ней силы?

- Мы потом её по всем соседям провели, она и у них знаки наново начертала, - продолжал Бешка. - Звали её после этого в деревню жить, а то одной в лесу страшновато. Да и голодно. Но отказалась. А потом случилось с ней чаво-то. Бахвань говорит, что видел, как покидала она наши места. Думали, совсем ушла, но она дней восемь назад вернулась. Да неживая какая-то, словно душу где-то потеряла. Беда, видать, у неё случилась, но о сём она сказывать не хочет.

Фигурка Майяри исчезла со стены. Зато в конце улицы появилась группка детей. Они, по всей видимости, играли в догонялки. К удивлению Дариллы, все детишки были очень даже «человечные» внешне. Порой мелькали среди них когтястые да красноглазые - может, и другие странности были, поди рассмотри с такого расстояния, - но в целом они создавали впечатление обычных ребят. Кроме одного. Это был совсем маленький мальчик, может быть, лет шести от роду. Его левая нога до колена была чешуйчатой и когтистой, как у Бешки. Мальчик, видимо, был ведущим, но бежал он неуклюже, сильно хромая, и догнать кого-то у него не получалось. Другие ребятишки порой останавливались и дразнили его за медлительность. В конце концов, мальчишка сел прямо на тропинку и заревел от обиды. Бешка с товарищем смотрели на это с доброжелательными улыбками.

Дарилле было очень жаль мальчика, но вмешиваться она не стала. Сама была младшей сестрой и прекрасно помнила, каково это - общаться с сестрами после заступничества матери: насмешки становились только язвительнее. Дети, что с них взять?

- А разбойники вас не донимают? - спросила девушка.

- Ну... прадед мне сказывал, что по первому времени донимали, - протянул товарищ Бешки. - Тока мы сами с зубами. Вроде бы пробовали они рядом с нами обосноваться да деревню свою сладить, но сноровки не хватило. В лесу-то зверь покрупнее водится, нежели в трясине. Да и собственная злоба поедать их начала. Ну они в топь и ушли. Расплодились там... Но в этом хоть от них польза какая есть. Дитёв нам своих подкидывают. Ну как подкидывают... Щас нас после помощи Майяри с огнём не сыщешь, так что они в лесу их оставляют, а мы уж подбираем да пристраиваем.

- Мой младшой как раз из таких, - Бешка кивнул на ревущего белокурого мальчика. - С промысла возвращаюсь, слышу, скаберки вой устроили. Я к ним, а они его почти задрали. Ну я отогнал их, а мальчонку домой. Там сердешная моя, она тогда жива ищо была, отходила его, а я почти десять дней по всем топям лазил, искал ему лапку подходящего размера взамен отъеденной. Дитям сложно искать лапки, им же всё маленькое нужно. Думал, совсем не найду и придётся деревянную стругать, а когда подрастёт, уже подходящую замену искать. Но ничаво, сыскалась.

Дарилла вроде бы начала понимать, почему хвост наагасаха вызывал здесь такое удивление и жалость. Но от этого понимания у неё озноб по спине прошёл. Она опять посмотрела на мужиков, повторно отметила их чешуйчатые странности и всё же уточнила:

- Мне кажется, я плохо понимаю. Вы с этим не родились?

Девушка указала на лапу Бешки. Тот сам на неё посмотрел, пошевелил когтистыми пальцами и довольно улыбнулся.

- Не-е, это мне по юности охватник ступню отъел. Папка мне тогда пол-лета замену искал: я тощий был, а савадники как раз разжирели, и мне все конечности не впору были. Думал уж, до осени с деревяшкой скакать буду, пока они не отощают.

У Дариллы голова кругом пошла. Она не понимала, как такое возможно. Взять плоть у какого-то зверя, пристроить вместо своей... Да как она вообще приживётся?

- Хорошо, что боги наградили нас отменной живучестью, - продолжал довольный Бешка. - А то вон лихие от таких увечий почти всегда мрут. А те, кто выживает, предпочитают безрукими и безногими всю жизнь коротать, - мужчина осуждающе покачал головой. - Обузой для кого-то становятся.

- Да не в живучести дело! - отмахнулся товарищ Бешки. - Злоба их убивает, злоба! Кабы не было в душе стока гадости, боги б позволили выжить.

Бешка глубокомысленно кивнул, полностью с ним соглашаясь.

- А вы сами откуда здесь взялись? - спросила Дарилла.

Она предполагала, что этот странный народ пошёл от тех же самых разбойников, которые в незапамятные времена осели в этих местах и выжили, изменившись под влиянием болот почти до неузнаваемости.

- А мы тута всегда были, - ответил Бешка. - Как благодетели наши сады отстроили, так и мы появились. Мой прадед, а ему его прадед, а тому его прадед... Ну, в общем, сказывают, что до того времени, когда случилась та напасть с нашими садами - да пусть веры не будет тому паскуднику! - было нас больше. Потом уж, конечно, появившееся тварьё пожрало многих, кто-то в трясине потонул, кто-то сбёг... Мож, и все бы померли, но боги не оставили. Оградили уцелевшие деревни своей защитой, самых страшенных тварей на окраину болота выгнали и Каменный Порог поставили, чтобы к нам не лезли. Потом, правда, всё равно они вернулись, но мы уж привыкли и пужаться перестали. Да и до страху ли было? Стока работы привалило! Деревья поломаны, травы пожжёны и потоплены, вредителей развелось уйма!