Улей. Отверженная (СИ) - Лужанская Алёна. Страница 34

На затылок, стягивая растрепавшиеся волосы, легла твердая ладонь. Сухие горячие губы коснулись лба, затем опустились ниже, прошлись по скулам и через несколько дюймов достигли цели.

Пытаясь вырваться из окутавшей пелены боли, я не сразу сообразила, будь то явь или продолжение увиденной сцены. Четкое осознание пришло, лишь когда Четвертый с шипением оттолкнул меня. Стоило приложиться головой о каменную плиту, как мозги встали на место и мысли прояснились.

— Ублюдок! — Ники как с цепи сорвалась и чуть было не перехватила контроль над телом. Только понимание, что обидчик уже получил по заслугам, немного усмирило ее пыл.

Четвертый стоял, согнувшись, и выплевывал сгустки крови вперемешку со слюной на пол. Почуяв знакомый запах раненой добычи, Уугр зашевелился и сделал робкое движение в сторону своего укротителя, оценивая серьезность полученного им урона. К сожалению, от язв на слизистой не умирают — мне нечем было порадовать тварь.

— Гадюка, — зло выдохнул ведущий разведчик. И было неясно, то ли он охарактеризовал меня, то ли произнес вслух название весьма примитивного и давно неиспользуемого приема.

Вторая облизала губы.

— Не думай, что мы в расчете. Боль, что почувствовала я, не сравнима с твоим стоматитом.

Горькие всхлипы раздавались из глубины сознания, терзали сердце. Человеческая девушка, спрятавшись в дальнем углу, уступила своей более сильной соседке право вершить возмездие.

Взгляд Четвертого вдруг изменился, из свирепого превратился в насмешливый.

— Смотрю, тебя впечатлило увиденное. Вообще-то, я собирался вызвать в памяти другой фрагмент…

Вытерев рот, разведчик поднял лежащие на земле Оковы. Не реализовав до конца полученную силу, они продолжали тускло мерцать.

— Признаю частичную правоту Командира касательно легендарного артефакта.

— Да неужели?

Яд словесный иногда бывает опаснее яда вещественного, но не в случае с Четвертым.

— Для дальнейшей работы его следует немного откалибровать.

Новая струйка крови потекла на подбородок, когда он растянул губы в хищной ухмылке.

— Иди в!.. Экспериментатор хренов!

В какой-то момент меня охватил настоящий испуг относительно будущего Ники, и это поистине удивительное открытие перекрыло все возмущение от планов одного самодура. Ведь Вторая не раз говорила, что пора избавляться от человеческой сути. И будто в оправдание в голове неуверенно прозвучали слова: «Ну не руками же Четвертого».

Ведущий разведчик рассчитывал на продолжение бури, но никак не на мою довольную улыбку. Не говоря больше ни слова, он дернул за веревку Уугра, тихо наблюдавшего со стороны, и направился вглубь коридора, даже не удосужившись проверить, последую ли я за ним.

— Почему так долго? Отчитайтесь.

Командир выглядел расстроенным и хмурым, как осеннее небо, но не стал скрывать облегчения от вида обоих своих солдат в относительно целом состоянии.

Окровавленный оскал Четвертого смотрелся жутко, и было сложно представить, какой смысл он вложил в слова:

— Предавались приятным воспоминаниям.

Однако начальство не позволило себе даже намека на неудовольствие от фривольного ответа разведчика, не говоря уже о положенном такому случаю наказании.

— Я доложил центру о завершении операции, дополнительных заданий не поступало. Возвращаемся в Улей.

— Отрадно слышать, — сухо вставил Док, отвлекшись от соскабливания древней породы. Орудуя маленьким шпателем, ученый собирал образцы для анализа — осквернял старые катакомбы во благо науки.

На лице Командира промелькнула тень, но он быстро взял себя в руки и, раздав приказы, поднял всех в путь. Пещера, в которой мы сделали привал, находилась где-то в середине длинного спиралевидного туннеля. Спуск должен был быть однозначно приятнее, чем восхождение на вершину. Однако, учитывая замену состава, на мой взгляд, абсолютно неравнозначную, обратная дорога предполагала определенные сложности. Кир — андроид, что варил нам кашу, — обладал более покладистым характером, нежели изголодавшийся, плененный Уугр.

Ко всему прочему ученый, будто специально вставляя палки в колеса, замедлял наш ход. В первый раз он задержался возле какого-то разлома, сканируя его глубину, второй раз прирос к следу, оставленному в каменной породе вымершим ракообразным. Терпение у Командира иссякло после третьей просьбы Дока «подождать минутку».

— Двадцатый! Если разведгруппу тормозит исключительно любопытство, я согласую с центром и лабораторией твое временное проживание в Старых катакомбах.

— Да-да, — рассеянно ответил горе-ученый и, подняв с земли портфель, направился к нам. Ноги слушались приказа начальства, а вот стальная голова была занята вещами иными. Когда он споткнулся и упал прямо в руки Командира, тогда, наконец, части его тела синхронизировались между собой.

— Простите. Кажется, я близок к одному интересному открытию.

— И какому же?

— Горный хребет Меридиан — старожил нашего мира. Внешним стенам около шести миллионов лет. А вот внутренние выглядят заметно свежее.

Живой глаз Дока светился холодным голубоватым светом — такое вот нестандартное остаточное явление…

— Я бы сказал тебе это и без применения силы, — заворчал Командир, оборачиваясь на Четвертого разведчика, который едва угомонил встрепенувшуюся, словно на зов, тварь. — Зверушки, что жили до нас, помимо красивых рисуночков нагородили тут подпоры, множественные ходы и тайные карманы.

— Именно. Но мне бросился в глаза один нюанс, который я не замечал ранее. Здесь, — ученый ласково прошелся пальцами по шершавой, местами заросшей мхом поверхности, — не просто обтесанный материал. Судя по радиоактивному распаду, этой породе не больше миллиона лет.

И, сделав паузу, вперился взглядом в беспристрастное лицо начальства, пытаясь считать признаки скрытого энтузиазма по поводу нового знания.

— Конечно, вы не обязаны верить утверждению, что базируется исключительно на моем чутье и «осязании». По прибытии в Улей я немедленно отправлю запрос на геологическую экспертизу.

Командир недоверчиво хмыкнул, пожевал губами и через пару минут выдал:

— То есть ты хочешь сказать, что кто-то поместил гору в гору? — После нерешительного кивка ученого, он пояснил свой скептицизм: — Первая Сотня открыто баловалась силой, но я не припомню, чтобы кто-то из них возжелал навести красоту или поменять ландшафт. Изначально их общей целью было покинуть этот дохлый мир. Другое дело, что мнения после разделились…

— Моя задача — проводить анализ фактов, а не искать причины. — Док пожал плечами.

Поделившись своей находкой, он угомонился и больше не кидался от одной стены к другой.

А вот с каждой пройденной «петлей», что углубляла нас и приближала к выходу, Командир все больше мрачнел. По всей видимости, какие-то тревожные мысли не давали ему покоя. Он шел позади, смотрел куда-то сквозь впереди идущего ученого и сильно прихрамывал, и то было не от усталости. Наш вид отличался повышенной выносливостью в сравнении с теми же людьми, и обратный маршрут по туннелям вполне мог сойти за легкую прогулку с небольшими оговорками.

Я чуть отстала, сравнивая ход с начальством.

— Обычно сигнал о возвращении домой воспринимается более оживленно. Не вижу на тебе следов радости.

— Мы несколько поспешно завершили миссию, — тут же отозвался Командир, но, почувствовав мой немой вопрос, снизошел до объяснений весьма неохотно. — Конечно, порядок выполнения заданий никем не оговаривался, но центр выказал, скажем так, удивление по поводу легкой поимки Уугра.

— Легкой?! — Негодование так и рвалось наружу.

— Они рассчитывали, что после починки портала, мы спустимся в низину, к гнездам. Это еще три дня пути, ежели пехом. — И бросив на меня странный взгляд, продолжил: — Некоторое время мы находились в режиме «тишины», а тут выныриваем почти на подступах к городу и говорим, что дело уже сделано.

— И?.. — Мысли уже оформились в догадку, но Второй было важно услышать Командира.