Улей. Отверженная (СИ) - Лужанская Алёна. Страница 37

Подол пышного платья качнулся. Королева легко развернулась на каблуках и с грацией пантеры направилась к выходу. За ней, выдерживая положенную дистанцию, устремился Первый, бросив на меня взгляд, полный глухой ярости. Далее случилась заминка. Сотрудники лаборатории суетливо вскочили на ноги и кинулись все разом к пульту с целью разблокировать двери. Гвардейцы бестолково замялись на месте. Им следовало вначале пропустить всех присутствующих разведчиков, а я медлила.

Щелчок изящных пальцев — и меня бесцеремонно подхватили под руки.

Королева остановилась в дверях.

— Двадцатый, возвращайся к своим каждодневным обязанностям. Благодарю за отличную работу. Приятно видеть, как Вторая вновь печется о моей безопасности.

Док, который стоял, вытянувшись по струнке, поклонился.

— За Королевство, во имя Короны, на благо Королевы.

На простых жителей Улья резиденция Ее Величества навевала священный трепет, граничивший с ужасом. Страшнее этого места был разве что Лабиринт. Мне же после лаконичных человеческих нор, называемых по-модному квартирами, Красные палаты показались верхом неоправданной роскоши. Драгоценные металлы, инкрустированные в потолки, переливающиеся всеми цветами радуги люстры, стены, заряженные такой силой, что она чувствовалась на несколько уровней выше. Огромные помещения не могли сравниться величием и убранством ни с одним из дворцов людских царей.

— Проводите их в Малый Зал. — Королева отдала распоряжение ожидавшим лакеям и направилась вверх по главной винтовой лестнице.

Обстановка Красных палат выглядела весьма архаичной по сравнению с научной лабораторией, где мы были часом ранее. За время моего отсутствия почти ничего не изменилось, разве что мебели стало меньше. Лакеи, все те же Безмолвные — слуги, лишенные дара речи, — провели нас через галерею, украшенную цифровыми портретами монаршей особы, и распахнули двери легендарного зала.

Малый, площадью в несколько сотен квадратных метров, до войны назывался залом Жизни. Здесь, вырванный Королевой из глубоких недр земли, бил ключ. Лазурная река в былые времена вспаивала весь Улей, но после памятных событий поменяла и цвет и название. Небесно-голубая вода пропиталась кровью Несогласных. Теперь воды Бурой с примесью песка и глины были едва ли пригодны для полива Королевского сада.

Источник оставили. Лишенный какого-либо исторического антуража, небольшой фонтан в углу извергался прямо из пола и уходил в проржавевшую от времени трубу.

— Андроид был недостаточно убедительным? Или кратковременная память тебе тоже изменяет?

Мы с Первым, окруженные гвардейцами, стояли рядом. Вспоминания о ликвидированном Кире резанули по сердцу, я глухо зарычала.

— Последний дружеский совет: носи шлем. — Он подмигнул мне, недвусмысленно постучав по своей черепушке.

Раздались шаги. В зал вошла сменившая прическу и платье Королева. За ней Жасминовая Леди, закутанная с ног до головы в яркий палантин. Руки закрывали перчатки, а на лице была плотная вуаль, напоминавшая глухую москитную сетку. За ней, слегка подпрыгивая, шел еще один фаворит, пестрого, щеголеватого вида. Судя по неординарной прическе, бывший цирюльник. После, чуть прихрамывая, следовали Командир, пара гвардейцев и Безмолвные.

Королева мягко опустилась на софу и подала сигнал нести яства к столу. Хлопок ладошками — и лакеи испарились.

— Первый, будь добр, сделай мне кофе. Только в этот раз обращайся нежнее с сервизом.

Грубое, будто срезанное топором лицо даже не дрогнуло. Он безропотно поклонился и направился к дверям.

— Ты удивлена? Я сама не ожидала, что мне придется по душе этот напиток. Восхитительный вкус, аромат, а какая интересная подача. Первый рассказал мне, что самцы гуманоидов варят по утрам кофе и приносят его своим самкам в постель.

Те самые образцовые самцы, которые встречаются редко, но которых, невзирая на опыт поколений, ждут поголовно все человеческие женщины. Кир был одним из таких, «почти идеальных» по людским меркам. Лучшей пары для Ники не найти ни в одном мире.

Королева сделала паузу. Мне следовало поддержать разговор.

— Да, это… очень занимательный ритуал.

У нас тоже такой был, только с чаем и блинчиками. У всех своя романтика и не мне разрушать чужую.

— Утро почти на исходе, но никто же не накажет нас, если мы немного отойдем от правил. — Ее Величество кокетливо поправила выбившийся из пучка локон.

— Люди пьют кофе и в течение дня. Для бодрости и повышения работоспособности.

— Ты слышала? — Королева обернулась к Жасминовой Леди. — Надо срочно сообщить Правящему Совету. Пусть пересмотрят свои косые взгляды на мои планы о кофейных плантациях!

Жасминовая Леди молча кивнула, но ее жест остался незамеченным, поскольку все внимание монаршей особы переключилось на другого посетителя.

— Командир, вашей разведгруппе удалось удивить меня. Так быстро справились с заданием и вернулись в целостности и сохранности. Поразительно! Как вам удалось поймать Палача?

Ответчик не успел открыть рот, как Королева протестующе замотала головой.

— Нет-нет. Я не собираюсь читать твой доклад Совету. Все эти бумажки скука смертная, люблю живой слог. Расскажи мне в двух словах.

Командир, непривыкший к вольным отчетам, на миг задумался и, осторожно подбирая слова, ответил:

— Ваше Величество, нам повезло наткнуться на Уугра в горах, по пути на Пристань. Фактически это он нас нашел. Слаженная работа Четвертого и Второго разведчиков…

Ни слова о моем побеге. Удивительно.

— Говоришь, слаженная? Хочу видеть этого строптивца. Приведите немедленно! А мы пока со Второй пройдем в мою музыкальную комнату. Угощайся, Командир. — Щелчок пальцами, и расторопный лакей поставил на столик поднос с янтарными бокалами. — Королевская медовуха не сравнится с той, что варят в трактирах.

За Ее Величеством верным псом последовал разукрашенный как попугай фаворит. Жасминовая Леди поднялась не так спешно, однако через минуту вернулась на место, услышав:

— Тридцать первый сделал невозможное, чтобы тебя порадовать. Поблагодари его и развлеки пока светской беседой.

Жесткий, сухой приказ. Все мурлыкающие ноты были уже отыграны.

Я не знала, что собой представляла музыкальная комната, это была одна из тайн Королевской резиденции. Говорили, из Красных палат даже жук не вылетит без специального разрешения. Информация жителям давалась порционно и только та, которую Корона считала безопасной. Ходили множественные слухи о непотребствах, царивших на закрытых балах, о бесконтрольном гневе, разрушавшем несущие стены, но ничего по-настоящему серьезного за пределы резиденции не утекало. Вся грязь сплетен оседала на фаворитах и придворных слугах, но никак не на Королеве-Матери. Она была неприкосновенной даже для злых языков.

Я ожидала увидеть небольшую комнату с музыкальными инструментами, но мы прошли в зал, который по ощущениям был просторнее Малого.

Приглушенный свет. Мягкий, пронизывающий робкими лучами темное помещение. В нем не было ничего, кроме струн, которые в полумраке казались серебристой паутиной. Длинные и короткие, толстые и тонкие, они были натянуты по всей комнате, крепились к стенам, потолку и полу без какого-либо визуально заметного порядка.

Королева ноготком подцепила ближайшую нить — раздался низкий звук, струна мелко задрожала. Вторая отозвалась более высокой тональностью. Третья грозилась лопнуть, но выдержала и издала короткий писк. Тонкая фигурка в роскошном легком платье величественно плыла по залу, пальцами проводила то по одной, то по другой струне, рождая причудливую мелодию. Нити паутины колыхались и вибрировали, словно чувствовали руку хозяйки. На короткое мгновение, сжимаясь и растягиваясь, они образовывали свободный проход. Фаворит не отставал, след в след шел за своей любовницей. За его спиной коридор тотчас же затягивался, струны возвращались в исходную форму. Мне, выдерживая положенную статусу дистанцию, проходилось пригибаться, пролезать, а местами и переступать через препятствия, дабы не задеть это невиданное творение.