Пока смерть не обручит нас. Книга 2 (СИ) - Соболева Ульяна. Страница 29

— Миша… Ми… ша, — мой голос слишком тихий и слабый, я практически его не слышу. Показалось или его пальцы пошевелились. Подтянулась еще и едва не сошла с ума от вспышки боли. Не думать ни о чем. Перелом — это пустяки по сравнению с тем, что может быть с ним если я не успею доползти.

I would die for you

I've been dying just to feel you by my side

To know that you're mine

I will cry for you

I will wash away your pain with all my tears

And drown your fear*2

Еще немножко. Совсем чуть-чуть и я доберусь до него, потом попытаюсь перевернуть и оттащить в сторону, подальше от огня. Машина вот-вот взорвется. Я почти дотянулась до Мишиной ноги, приподняла руку, чтобы схватиться за него, чтобы ощутить жив ли он и увидела, как всполохнуло пламя в машине, как начало корежить с треском металл.

— Элизабет! Ты меня слышишь? Открой глаза, котенок… сестренка!

* * *

Открыла глаза. Задыхаясь начала осматриваться по сторонам, пытаясь встать и тут же увидела взволнованное лицо Уилла, склонившееся надо мной.

— Ты жива, слава Богу! Я бы снял с него кожу живем если бы ты умерла!

— Господи! — вырвалось с рыданием у меня, от разочарования заболело в области сердца, и я закрыла лицо руками. Я с ума сойду. Я не могу так больше. Где я? Что со мной? И… что с Мишей? Я хочу обратно… я должна спасти его. Должна вернуться и …

— Морган! — заорала и подскочила на лежаке.

— Жив подонок. Сидит в подвале. Если б не видел, как любишь его… если б не твой ребенок от этого ублюдка…!

Уилл протянул мне кричащий сверток, и я ощутила, как словно содрали кожу с сердца как его, защемило от жалости и нежности. От отчаянной и ни с чем несравнимой любви.

— Твой сын так плакал без тебя. Никто не мог утешить моего племянника. Я даже пел ему песни нашей матушки, но мальчишка с характером и требовал мать.

На тонких губах проступила улыбка. Она преобразила его мрачные и грубые черты.

— Мне кажется или он похож на нашего отца?

Стало стыдно и я открыла было рот, чтобы сказать правду, но тут же одернула сама себя. Не лучшее время для откровений. Пока Морган в подвале и пока этот человек, называющий себя моим братом, хочет его убить.

— Помнишь эту песню, Элиза? Спой ему. Я послушаю. Ваши голоса были всегда так похожи.

Я судорожно сглотнула и посмотрела сначала на притихшего малыша, который невинно улыбался мне и сучил ножками, а потом на брата.

— Спой, Лиз. Спой ее мне. Хочу, чтоб сердце разорвалось от тоски и наполнилось любовью. Оно задыхается от ненависти.

— Я… я ее…

Гаснут в темноте лучи

Вьюги злые взъелись

Все тропиночки домой

Заметут метели

Бросят тени на порог

От косматой ели

Где отец наш, где наш брат

Со врагом сражались

Ты зови их в тишине,

Чтобы возвращались

Спи мой детка, мой сынок

И расти могучим,

Чтобы отыскать ты мог

Их в лесу дремучем.

Чужаки сокрыли след,

И тела зарыли

Где проклятые враги

Наших всех сгубили…

Спи сыночек

Спи родной

Пусть тебе приснится,

Как однажды ты придешь

Люто отомстить им…

Уилл смахнул слезу и обнял меня за плечи.

— Я искал их тела… искал и вспоминал эту песню. Пел ее про себя и мстил. Мне удалось найти останки матери и отца… и я с ужасом искал твои. Я мечтал о том, чтобы войти в Адор и уничтожить их всех… Уничтожить каждого кто виновен в смерти моей семьи.

Потом поднял мое лицо за подбородок.

— Не знаю, что произошло с тобой, Лиз… Какими дьявольскими силами этот ужасный человек заставил тебя отдать ему свое сердце… И не проси меня помиловать его. Не проси. Он умрет. Пусть не сейчас… но умрет. Я не могу пощадить убийцу. Даже ради тебя и ради моего племянника.

— Дай мне увидится с ним и поговорить… может быть все не такое каким кажется. Иногда люди совершают страшные ошибки. Иногда им кажется то, чего на самом деле никогда не было, и судьба посылает им адские наказания за их заблуждения. У каждой медали есть две стороны…

— Есть… но иногда обе стороны имеют одно и тоже изображение!

______________

*1 Вижу твое лицо в каждом месте, где хожу.

Слышу твой голос каждый раз, когда говорю.

Ты поверишь в меня,

И мной не будут пренебрегать никогда

Я сгорю за тебя,

Почувствую боль за тебя,

Я поверну нож, и мое ноющее сердце кровью омою

И на части разорву.

*2 Я могла бы умереть ради тебя,

Я могла бы умереть ради тебя,

Я умираю, просто чтобы ощутить тебя рядом с собой,

Знать, что ты мой.

Я буду рыдать по тебе,

Я твою боль всеми своими слезами смою

И твой страх утоплю.

Они закрыли его в подвалах монастыря. И я не представляла себе, что это за жуткое место и какие страшные следы человеческих преступлений хранят стены святой обители. Спустилась вниз по лестнице с факелом в руках, ступая по неровным, битым ступеням, вдыхая запах сырости и затхлости. Холодно до невозможности и я сжимаю в руках тулуп и флягу с кипятком. Уилл ничего не запрещал мне, он и не следил за мной, а если и следил, то мне все равно. Внутри я не чувствовала, что он мне брат… я привыкла считать себя единственным ребенком в семье. После смерти мамы у меня никого не осталось… никого, кроме Миши. Ни братьев, ни сестер. И сейчас мне было очень тяжело воспринимать этого рыжего детину за своего кровного родственника. Мы с ним совершенно не похожи. У меня каштановые волосы, да, с рыжинкой, но он темно оранжевый, огромный и волосатый. Похож на орангутанга.

Спустилась на последнюю ступеньку и едва осветила помещение чуть не зхаорала от ужаса. Меня окружали клетки с висящими в кандалах, на стенах скелетами. Они оставляли их здесь умирать от голода и жажды… И перед глазами вспышками, кадрами мечущиеся окроваленные несчастные узники, хрипящие потрескавшимися губами «пииииить»…»будьте проклятыыыы… проклятыыыы всеее».

Дернулась, зажимая виски, чтобы отогнать все эти образы, полоснувшие мозг адской болью. И увидела Моргана. Так же прикованного к стене, распятого за руки и за ноги, со свисающими на лицо волосами. И вдруг увидела его там… в тронном зале рядом с доберманами. Разодетого в шелка, с пальцами унизанными перстнями. Как быстро человек может упасть вниз. И стать никем. Преданным, гонимым своими подданными. Толпа, которая рукоплещет твоему восхождению, будет так же рукоплескать на твоей казни. И внутри словно все заломило от жалости, от ощущения своей вины в том, что теперь он здесь… на этой стене, в клетке. И его охраняют те, кто раньше боялись произнести его имя и дрожали от страха лишь завидев знамена Адора. Поежилась от холода, глядя на него в одной рубашке, висящего на цепях. И все внутренности вдруг обожгло диким страхом — потерять его. Стать причиной его смерти. Понимать, что он бы никогда не вернулся в монастырь если бы не я… Он бы не начал эту войну, если бы не я.

Не позволю его казнить. Надо будет убью Уилла. Убью их всех. Испепелю этот проклятый монастырь. Морган как будто почувствовал меня и приподнял голову, посмотрел из-под растрепанных волос своими пронзительными темно-синими глазами. И от этого взгляда стало больно и горячо внутри, как будто что-то разрывало грудную клетку. Как я не видела раньше… как не читала его взгляд? Он ведь откровенен настолько, что кажется если бы орал до кровохарканья я бы не была столь оглушена таким откровенным отчаянным безумием, такой страстью от которой воздух в темнице согрелся и лед на стенах начал плавиться.

— По запаху тебя узнал… даже глаза открывать не надо.

Не выдержала бросилась к клетке и в отчаянии вцепилась в задвижку, пытаясь ее открыть, но она примерзла и не поддалась.