Серое братство (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 105

Лация вспомнила рассказа барона Афлега о неких скуртах. Похоже, что легенды об оживших тварях начинают воплощаться в жизнь. Как только огромная луна зависала над крепостью, раздавался шорох и цоканье по камням, причем одновременно с двух-трех сторон. Девушка вставала с жесткой подстилки, служащей ей вместо постели, и шла к бойцам, сторожившим ворота и бойницы. Арбалетчики сжимали в руках оружие и напряженно всматривались в серебряную полосу света, лежащую на склонах каменистых холмов.

— Что видно? — спрашивала она, зябко кутаясь в мундир Шима, пахнущий потом и гарью от магического огня.

— Неясно, — пожимали плечами стражники. — Кто-то кружит вокруг нас, но это не кочевники. Покрупнее будет.

Шим возник из темноты. Он угрюмо созерцал величественную картину ночи, долго молчал, что-то обдумывая в своей голове.

— Это хессы? — даже с некоторой надеждой (!) спросила королева. Легко узнаваемые, а потому и предсказуемые враги, были для нее желаннее, чем непонятные и ужасные скурты.

— Нет. Я вчера посылал двух человек на ту сторону холмов. Никаких хессов нет поблизости и в помине. А вот баланги закрыли путь к единственному источнику. Если только…

Шим замолчал, но Лация заинтересовалась. Не зря новоиспеченный командир квадрона рискует своими людьми, чтобы разузнать обстановку вокруг крепости. Это хорошо. Он не пал духом, продолжает бороться. Пусть шанс спастись был мизерным, но имел место быть.

— Что происходит за холмами?

— Баланги закрывают дорогу к морю, а если идти по гребню холмов, то можно выйти к Сангарскому святилищу. Там леса, вода, еда. И рукой подать до Драконьих Зубов.

— А хессы? Они не контролируют разве эти земли? Вадигор рассказывал, что они доходили до самых гор, и чувствовали себя совсем неплохо.

— У них есть своя территория, за пределы которой они не рискнут вылезти, — пояснил Шим. — Она похожа на узкую ленту, в пределах которой хессы и живут. А скурты не дают им совать нос дальше определенных границ.

— Все-таки они существуют? — вырвалось у Лации.

— Ну да, — Шим передернул плечами. — Спаси и сохрани нас от мерзости и ужасов сих творений земных!

— Это они по ночам бродят вокруг?

— Может быть.

— Значит, могут напасть, — упавшим голосом произнесла Лация.

— Отойдем, энни, — Шим предусмотрительно отодвинулся, давая Лации пройти в тень развалин. Он наивно предполагал, что здесь их не подслушают. — Вам прекрасно известно, или вы уже догадываетесь, что мы долго не протянем. Я не хотел говорить горькую правду — а придется. Я решил прорываться в сторону Сангара по гребню, где нас не достанут баланги. Пока у людей есть силы, мы сможем осуществить задуманное. Пусть кто-то погибнет в пути — остальные имеют шанс. Маленький, но шанс.

— Почему именно в Сангар? — невольно задрожал голос Лации. — Нас уничтожат, как только мы приблизимся к внешним кольцам.

— Ничего подобного! — вдруг хмыкнул Шим. — На саму территорию, где наложено табу, никто не посмеет сунуться. Баланги ревностно охраняют свои земли, хессы — свои, а скурты — так они сами по себе, изгои природы. А мы проскользнем мимо них и укроемся в священной роще. Там вода, и самое главное — башня! Там сможем отсидеться и решить, что делать дальше.

— Это ловушка, — обреченно вздохнула Лация. — Мы все глубже и глубже толкаем руку в пасть зверя. Можно прорваться к морю…

— Энни королева! — воскликнул с излишней горячностью Шим. — Этот путь, безусловно легче, но при одном условии: если на наших плечах не будут висеть преследователи. Но баланги нас переловят раньше, чем достигнем прибрежных дюн. Нельзя опускать руки! Я не прощу себе, если упущу возможность убежать из чертовых развалин! Ханвар с магами только-только решают, как нас уничтожить, а скурты не ожидают дерзкого шага. Я оставлю трех-четырех человек для прикрытия нашего отхода. Они будут изредка стрелять по степнякам. Пусть думают, что мы еще здесь.

— Значит ли это, что ты оставляешь их на верную смерть?

Лация была поражена не той легкости, с которой Шим отдавал людей в лапы смерти, а тактической гибкости, проявившейся в скромном доселе человеке, простом до вчерашнего дня воине. Жертвуя малой частью, он искал выход из тупика, чтобы спасти остальных.

— Если выживем — я назначу тебя командиром фиррона [40], — потрясение еще не прошло, но Лация знала, что говорила.

— Обязательно выберемся, — улыбнулся Шим ободряюще.

— И кто же останется прикрывать отход?

— У меня есть люди из племени куяргов.

— Однако! Я думала, что они все уже вымерли! — удивилась Лация.

Куярги считались лучшими воинами на всемпобережье Западного океана в ту эпоху, когда предки нынешних правителей Союза еще только-только начинали осознавать необходимость объединения разрозненных сил. Эти самые куярги с готовностью приносили свои жизни в жертву богам, но только с оружием в руках. Смерть на поле боя считалась самым лучшим исходом жизненного пути. О такой славе мечтали все, включая женщин и детей. Надо ли говорить, что стариков в этих племенах практически не было.

— Кровь куяргов течет в каждом десятом жителе Камбера, — усмехнулся Шим. — Так что нам сказочно повезло, что после магической атаки осталось несколько таких воинов. Они истинные куярги, и никогда не отрицали свою принадлежность к славному роду. Все, что я знаю про них — достаточно для успешного отхода. Готовьтесь к походу, моя королева. А я осчастливлю парней.

Шим не шутил, не ерничал, произнеся эти слова. Он говорил так, словно жизнь и смерть всего лишь игра, странным образом переплетенные в одну прочную нить, а живые люди — некие игрушки в руках Всесоздателя.

Мысли Лации перекинулись на далекого теперь брата, ищущего приключений в далеких краях. Магван не ведал, что младшая сестра погибает в раскаленных солнцем развалинах древней крепости. Какие хитросплетения дорог судьбы возникают в жизни человека по воле Танара-Всесоздателя! Магван ищет Гая, который канул в неизвестность, о ком еще живы воспоминания последних дней! И как знать, что сделает брат, когда узнает о Вадигоре всю правду? Не толкнет ли его ревность на новые безумства, кои он творит сейчас в Пафлагонии?

Лацию привлек внимание нарастающий шум у ворот. Шим, оказывается, уже организовал сбор отряда по собственной инициативе. Впрочем, так и должен поступать будущий командир фиррона. Сдержанно разговаривающие воины с некоторой настороженностью поглядывали на стены, но ничем не выдавали своего страха или волнения, и вместо недопустимых в этот момент колебаний проверяли боевое снаряжение.

— Я оставил Гринтара с куяргами, — шепнул на ухо Лации Шим, оказавшись рядом. — Он сам попросил меня об этом.

— Надеюсь, что он простит нас, — пробормотала потрясенно королева.

— Переход будет опасным и тяжелым, а Гринтар слишком слаб. Мы не сможем заботиться о нем так, как полагается.

— Подождите меня немного, — закусила губу Лация и быстро зашагала в сторону слабо стонущего офицера.

Молодой человек тяжело дышал и без конца облизывал пересохшие губы. Не зная, что сказать, девушка взяла его руку, поразившись тяжести кисти. Гринтар открыл глаза с мутной поволокой, узнал королеву.

— Спасибо, — прошептал он. — Я надеялся увидеть вас, энни, в последний миг.

— Мы уходим на Сангар, — только и могла сказать Лация, чувствуя, что совершает подлость по отношению к верному офицеру.

— Правильно, — моргнул глазами Гринтар. — Не терзайте себя мучениями. Шим меня предупредил. Я сделаю все возможное, чтобы заморочить голову Ханвару. Дня три у вас в запасе будет.

— У них маги, — напомнила Лация. — Они сразу поймут, что в крепости нет отряда.

— Уходите! Чем раньше уйдете отсюда — тем больше шансов на спасение, — Гринтар сжал свободной рукой локоть девушки. Пальцы были сухие и горячие. — Прощайте!

Он закрыл глаза, но губы его продолжали что-то шептать. Речь перешла в бессвязный бред. Лация освободила руку от неожиданно цепких пальцев офицера, погладила его по щеке и быстро отошла. На сердце лежал тяжелый камень, а к самой себе она испытывала небывалое отвращение. Впервые, наверное, дан урок, насколько достается ей благополучие, благодаря вот таким героям ненужной войны. Ради них стоит добраться до Ваграма и осмыслить всю свою жизнь, начиная с самого начала и вплоть до будущих времен.