Ученица придворного алхимика (СИ) - Ярополова Ксения. Страница 22

«Раздобудь стеклянную банку с картофельной ботвой и мелантеритовое масло.

А».

Мелантеритовое масло — едучая жидкость, которую получают через прокаливание особой горной породы — мелантерита. Кто назвал серо-зеленые кристаллы таким сложным именем, и что оно означает, неизвестно. Но в главной лаборатории королевства мелантеритовое масло точно найдется, не зря же Ардария владеет многочисленными шахтами.

А вот ботва — тут Джеку придется немного попотеть. Представляю, как он будет, подбирая полы мантии, бежать от сторожевой собаки по картофельному полю какого-нибудь крестьянина. А, может, купит ботву за мелкую услугу, как цветы из оранжереи, а остатки картофельного букета раздарит служанкам.

Спрятав улыбку и захватив послание для Эльвины, вышла за дверь. В животе печально заурчало — позавтракать снова забыла. На кухню, что ли, заглянуть? Где-то же рыжий достал котлету? Надеюсь, не у собаки отобрал.

С этими мыслями я отловила мальчика-служку и вручила ему медную монетку с просьбой доставить послание в королевскую лабораторию. Второе, более важное письмо, нести пришлось до знакомых покоев с алыми розами.

Оливия взяла его быстро и уверенно, словно всю жизнь подрабатывала посыльным, при этом ни слова не сказала и с видом королевской снисходительности закрыла дверь прямо перед моим носом, напоследок тряхнув волосами. Я только мельком отметила, что она опять не одета. Из покоев раздалось подозрительное копошение. Я поспешила уйти.

Как оказалось, вдовствующая графиня принимала у себя кого угодно, но не вздыхающего по ней художника. Ибо, когда я, на ходу перекусывая раздобытым пирожком и неся в одной руке корзинку с заказами и склянками, поднялась в Белую башню, юноша был уже там, у дверей, с тоскливо-горящим взором верного пса, который дождался-таки хозяина. Я чуть не кинула ему пирожок.

— Обычно ты встаёшь раньше. Я ждал тебя целый час! — упрекнул он.

— А по-моему, ты нашел, куда смыться от дядюшки, чтобы он не нагрузил тебя работой, и неплохо проводишь время, отдыхая на ступеньках, — парировала я. И ведь ткнула пальцем в небо, а попала в яблочко: подмастерье тут же стушевался и залился румянцем.

Я повернула ключ и пропустила юношу внутрь, где он занял отведенный ему угол и принялся разводить краски. Долгое время каждый из нас работал молча: мне нужна была концентрация, пока я, успокаиваясь, рубила розовые лепестки, топила жир и воск, смешивала красители и экстракты. Сегодня никаких оленьих рогов — простая работа и простые лекарства. И все же, когда дворцовый колокол пробил час, я не выдержала, хотя это было явно не мое дело:

— Знаешь, утром у леди Крестон кто-то был. Я заходила, и она была не одета.

— Я чуть не сделал неверный мазок! — огорчился Тоби, а потом с глубоким вздохом поднял на меня взгляд. — Она всего лишь долго спит.

— Звуки исходили такие, что она там явно спала… не одна, — я отвела глаза.

— То есть, ты ничего не видела? — кажется, Тоби начал сердиться, но даже гнев его был похож на злость маленького ребенка. Голос почти не повысил, хотя в радужках собралась гроза.

— Я не видела, Тоби. Но я не могла не предупредить тебя. Она разобьёт тебе сердце.

— Ты даже не знаешь, какая она. Оливия… — он с мечтательной нежностью взглянул на дверь, и вдруг она открылась, явив нам предмет разговора.

Графиня, в темно-зеленом обтягивающем бархате и золотых серьгах, с высокой прической и павлиньим пером в волосах вошла в лабораторию, даже не спросив у меня разрешения.

— И я вынуждена подниматься сюда! Эта лестница похуже пыточных инструментов палача! И чем здесь пахнет? — Оливия сморщилась носик и сдула завитую прядь, падающую ей на лоб. Только после этого с ленцой оглядела лабораторию. На Тоби ее губы сложились в кокетливую улыбку.

— Ах, это Вы, дорогой наш художник! Кажется, Вы обещали мне портрет. Это он? — Она тут же переместилась за спину юноши, игриво оперлась пальцами о его плечо и застыла, едва ее взгляд упал на полотно. Довольство разом слетело с породистого лица.

— Ваш талант Вам изменяет. Я тут совсем не похожа, — сухо произнесла графиня и направилась ко мне, растеряв все своё кокетство. Тоби поймал ее за кисть.

— Оливия… — он смотрел на нее так, будто не она только что оскорбила его, а это он виноват перед ней.

Графиня вырвала руку и повернулась ко мне.

— Мне срочно нужно это, это и это, — ткнула она рукой в первые попавшиеся готовые баночки. — Пойдем, отнесешь их в мои покои.

Хорошо хоть, я успела приготовить нужные мази и не начала новые!

— Тоби, ты помнишь наш уговор, — я сгребла со стола ключ.

Притихший художник вышел без споров. Оливия выплыла последней, и я закрыла за ней дверь. На душе было противно. Если она нашла себе нового воздыхателя, это не повод проявлять жестокость к предыдущему. О чем думала сама вдова, я не знаю. Шла она молча и была явно не в настроении. Впрочем, оно быстро вернулось, стоило только встретить первого мало-мальски значимого во дворце человека. И вот уже графиня заливается, как птичка, флиртует и окунается в любимые светские беседы.

Даже удивительно, что до ее обиталища мы добрались быстрее обычного. Было не заметно, что она спешила. Когда дверь с розами открылась, графиня бесцеремонно затолкала меня внутрь.

А там уже сидела Эльвина, и взгляд ее был напряжённым, нерадостным. Впрочем, увидев меня, она встрепенулась и снова превратилась в беззаботную девушку, которой и была почти все время. Я даже не заметила, как Оливия покинула нас, и мы остались с принцессой наедине. Подруга накинулась на меня с объятиями.

— Как ты думаешь, что ему нужно было за пределами замка? — спросила, наконец, она. — Я думаю об этом уже целый день. Хотя куда больше меня волнует, как он узнал про тайный ход, о котором не знала даже я? Как жаль, что пантера не пустила тебя! В город ведь можно пройти и более легким путем, особенно если у него в руках капитан стражи, а этот ход ведёт в лес, то есть, в никуда!

Лес-в-Никуда, как его прозвали в народе, по легендам раньше являлся границей с эльфийским королевством. Много я слышала сказок про то, что давным-давно через лес проходил широкий тракт, по которому в обе стороны ездили купцы с богатыми товарами. Некоторые представители дивного народа жили и у нас, а часть людей жила у них, даже браки заключались. И страна соседей будто бы была наполнена всякими чудесами.

Но то ли эльфы сгинули, то ли просто отгородились от людей, или их вообще не было никогда, а на лес всего лишь наложены чары, но пройти там нельзя. Кто из местных ни пытался — все блуждали среди деревьев и рано или поздно возвращались обратно к городу. И вроде бы ничего опасного в лесу не было: звери там водились, как и в других лесах, а не чудовища. На окраине ягоды росли, грибы. И не пропадал там никто. Просто никуда этот лес не вел. А еще говорят, что когда дед Эльвины приказал вырубить его под пашни, ничего не получилось — лес как стоял, так и стоит.

— Иса колдун. Кто знает, что ему нужно от волшебного леса. Может, он там ходит себе спокойно, — задумалась я. — Мало ли что может прятаться за деревьями.

— Поэтому нам очень нужно это выяснить!

Взгляд, наполненный просящей мольбой и жаждой приключений, был мне уже знаком. Расплавленный молнией котел, попытка Джека напасть на невидимую принцессу, издевательский поцелуй колдуна — насколько я помню, ничем хорошим подобный взгляд никогда не заканчивался. Именно поэтому я была непреклонна, как скала.

— Нет-нет! Даже не смотри на меня такими глазами! Ты туда не пойдешь!

— Ты не понимаешь, насколько это важно! — сжала кулачки девушка и даже топнула ножкой. Грозной она не выглядела. — Смотри, что мы имеем: Иса зачем-то потребовал у отца моей руки, хотя он меня совсем не любит, даже терпеть не может! Он получил графский титул и деньги, но почти не бывает во дворце, не наслаждается богатством, а занимается своей страшной магией, разгуливает по ночам и ходит в заколдованный лес.

— Ну, богатством и властью он, похоже, наслаждается в полной мере, — намекнула я на его роскошные костюмы и пренебрежительное отношение к окружающим.