Ученица придворного алхимика (СИ) - Ярополова Ксения. Страница 24

И, наконец, когда подкова, сполоснутая, протертая куском ткани, заблестела на солнце, мы возликовали и все втроем обнялись. В глубине моей груди начало подниматься что-то прекрасное, светлое. Я почувствовала чистую незамутненную радость. У меня получилось! Неужели я действительно сделала что-то полезнее крема от прыщей?

— Ты талантливый алхимик, — погладила меня по руке принцесса.

— Следовать рецепту не так сложно, — опустила я взгляд, пытаясь спрятать улыбку. — Давайте лучше разберемся с мечом.

Аккуратно, промазывая кистью каждый кусочек поверхности, я нанесла карсткий состав на клинок. Страшно сказать, но Джек не мог вымолвить ни слова, только от лезвия взгляда не отрывал. Даже присутствие принцессы больше не развязывало ему язык.

— Я уверена, Ваш меч будет очень красивым, и Вы станете отличным рыцарем, Джек, — подбодрила его подруга, слегка сжав запястье рыжего.

Наконец, готовое очищенное от едкой жидкости оружие оказалось в руках у своего хозяина. Рыжий и раньше придерживал меч за рукоять, переворачивал, пока я наносила и смывала состав. Но сияющий, будто новый, клинок был поднят с благоговением. Юноша вгляделся в свое отражение, дыхнул на металл, протер след рукавом.

Мелантеритовое масло смыло ржавчину полностью. А картофельная ботва не дала разъесть здоровое железо. И пусть меч был шероховат по краям из-за прожорливой ржи, но, в конце концов, его можно было отшлифовать и заточить. Именно это я прочитала в растерянных глазах Джека: желание немедленно отправиться к кузнецу боролось с невозможностью бросить нас с принцессой.

И тут Эльвина сказала:

— Мы вынуждены Вас покинуть, лорд Лахельм. У нас с Алоизой есть неотложные дела, — и потянула меня к выходу, попутно надевая кольцо. Я только заметила, как сверкнули аквамариновые радужки, появились и пропали ямочки на щеках.

Оказавшись на свежем воздухе, я расслабилась. Так всегда бывает после важной работы, которая получилась хорошо. Кажется, сейчас я находилась в самом мирном состоянии за последнее время.

— Ты же не думаешь, что мы дойдем до замка и просто разойдемся по своим комнатам? — лукаво шепнула подруга на ухо.

— Нам надо поговорить о чем-то важном?

— Ты даже не представляешь, насколько, — подтвердила принцесса. Но голос был донельзя довольным. Будто мы не про ее коварного жениха разговаривать собирались.

— Можем зайти ко мне, я согрею чай.

— Чай нам предоставит леди Оливия, — отклонила мое предложение принцесса, — и не только чай. Но нам стоит поторопиться.

Идти к графине Крестон не хотелось совершенно. Я понимала необходимость наших тайных встреч с Эльвиной, в которых помогала эта леди, но зачем снова идти к ней, если мы уже встретились? И чем больше подруга старалась скрыть радостные смешки, тем мрачнее становилась я, представляя нечто поистине ужасное. И не ошиблась.

На этот раз нас завели дальше розового будуара, в святая святых — спальню. Ни обитые шелковой тканью стены, ни мягкая шкура у камина не могли скрасить неопрятного впечатления от кучи, нет, горы разноцветных платьев, покрывавших собой всю широкую двуспальную кровать так, что не было видно ни подушек, ни одеяла. Один наряд даже свисал с балдахина.

— Раздевайся, — велела утонченная леди Оливия и толкнула меня в сторону кровати, кивнув на одежду.

— Зачем? — искренне изумилась я.

— Мы будем подбирать тебе наряд к завтрашнему празднику! Ты будешь самая красивая из всех горожан! Я так решила! Ты рада? — счастливо улыбнулась Эльвина. На лице Оливии я заметила кровожадную усмешку.

— Но это же Ваши платья, — обернулась я к графине.

— О нет, милочка, — скривила та носик. — Я бы никогда не надела такую дря… для моего статуса дешевую одежду, — с оглядкой на принцессу исправилась леди. — А вот тебе в самый раз. Эти платья я дарила своим фрейлинам и служанкам. И на завтрашний вечер одно из них станет твоим. Так пожелала Ее Высочество. Если младшим дочерям баронов и помещиков не зазорно такое носить, то и тебе тоже. Так что приступим к примерке.

— Но я не хочу…

— Может, ты и на праздник в мантии пойдешь? — всплеснула руками Эльвина. — Леди Оливия знает толк в красоте. Вот увидишь, ты затмишь всех девушек.

— Будем надеяться, что тебе хоть что-нибудь подойдет… — протянула аристократичная блондинка, вальяжно присаживаясь на софу. — Хотя, Ваше Высочество, я тут подумала, может, ей сразу волосы распустить? Заодно придумаем прическу.

— Всегда мечтала позаниматься с чьими-нибудь волосами! — подскочила с другого кресла принцесса. — Но мне никогда не давали. Алоиза, иди сюда!

Спорить с этим ребенком было бесполезно. Почувствовав себя огромной живой куклой, я подставила голову и терпела, пока меня с энтузиазмом дергали за пряди.

— Больно? Прости-прости, я в первый раз, — извинялась подруга.

— Я покажу Вам, как надо, принцесса, дайте расческу, — вклинилась Оливия. Что они творили, я даже не знаю, но в итоге от туго заплетенной прически ничего не осталось, и волосы рассыпались по плечам. Уточнять, что могла бы сделать все за пять минут без ущерба для собственного здоровья, я не стала.

— Они у тебя такие красивые… — протянула Эльвина, проведя по моей пряди. — Гладкие, густые. Зачем ты их все время прячешь?

— Мешаются в работе.

— Тогда можно и обстричь, — предложила леди Крестон.

— Не хочу.

— Как знаешь, как знаешь, — усмехнулась вдовствующая графиня и указала на темно-розовое платье: — Вот это! Начинай!

Ткань была нежной, легкой и скользила по пальцам. Я часто видела шелк, атлас или газ на придворных дамах, но никогда не думала, что дорогие ткани таковы на ощупь. Все же Оливия оказалась достаточно щедра, чтобы делать богатые подарки своим фрейлинам. А может, просто следовала привычке тратить как можно больше, чтобы подчеркнуть богатый статус. Я погладила платье. Необыкновенные ощущения.

Насколько оно было приятным на ощупь, настолько оказалось неприятным в процессе надевания. Многочисленные шнурочки и кружевные оборки цеплялись за волосы. Узко скроенная талия и многослойная юбка не позволяли понять, куда, собственно, залезать надо. Когда я выбралась из вороха ткани на свет, то ощутила, как стекает наряд по моей коже, обволакивает все тело. Только вот рукава оказались слишком длинными. И подол.

Оливия фыркнула, а Эльвина не удержалась и рассмеялась. Они подвели меня к зеркалу. Зеркало в дворцовых покоях было не то, что у Хексии в спальне. Оно не желтило и не темнило изображение, и можно было очень хорошо разглядеть все до мельчайших деталей. Каждый завиток в кудряшках принцессы, каждую бусинку на вышитом корсете графини. И меня — девицу, с бледных плеч которой сползала ткань. Я не могла похвастаться формами настоящей владелицы платья, и поэтому декольте мне спадало до солнечного сплетения двумя большими пустыми складками, похожими на собачьи уши. Придержав ткань на груди, я сделала шаг и чуть не запнулась о юбку.

— Следующее! — скомандовала Оливия.

И что тут началось! Я мерила снова и снова, снова и снова. Одно было коротко. Второе слишком узко или широко в талии. Третье длинно. Четвертое мешком топорщилось на спине. А если подходило по длине, то ужасно смотрелось на груди, как первое. Пока принцесса с графиней позволили себе наслаждаться чаем с пирожными, я показывала им бесплатное представление. Стыдно сказать, но лучше бы я десять раз поднялась в Белую башню — меньше бы запыхалась. На висках уже появились капельки пота, а перемерила я чуть больше половины.

— Не может быть, что ни одно не подходит! — сокрушалась Эльвина.

— Вы же понимаете, Ваше Высочество, как тяжело подобрать на Алоизу платье, когда под ее мантией совсем не видно фигуры! Я поэтому и набрала побольше разных… на всякий случай. Могу поклясться, я была уверена, что ее размер несколько больше… в определенных местах, — лениво обмахиваясь веером, графиня стрельнула в меня глазами. Взгляд был далек от дружеского.

Я сжала зубы. Уж что-что, а по росту можно было и отобрать! Ни за что не поверю, что это не тонко спланированное издевательство! Все намеки на несовершенство моей фигуры мне были абсолютно безразличны, а вот потраченного впустую времени было неимоверно жаль. Я посмотрела в большие глаза Эльвины, на ее сложенные замочком руки и выдохнула. Чего не сделаешь ради дружбы. Честное слово, когда мы добрались до последнего наряда, с меня сошло семь потов.