Под маской зверя (СИ) - Сердитый Коротыш. Страница 29

— Сюда. — Тихо произнес мав, указывая рукой на поворот и звери шмыгнули в кусты, чтобы двигаться параллельно дороге.

По небу позли тучи, в которых изредка проявлялся лунный свет. Самого спутника из-за ветвей видно не было, но даже того света, что он давал, ящеру вполне хватало, чтобы отчетливо видеть как днем. Поймав неожиданно возникшую в голове мысль, он спросил у Рурка на бегу.

— В ночь нападения на караван было также светло? — и указал рукой вверх.

— Нет. — Мотнул тот головой. — Оба глаза Ночного Охотника были закрыты. Это только сегодня он чуть-чуть приоткрыл Левый.

— Приоткрыл, значит. — Хмыкнул Коготь, но продолжать не стал. Выходит в этом мире два спутника, раз два глаза. И "работают" они поочередно, иногда вместе, иногда света не дают совсем. Похоже, прошлые ночи были именно такими. Через какое-то время он все же спросил. — А сколько времени нужно, чтобы они прошли полный цикл? То есть закрылись, открылись…

— Я понял. — Перебил его мав, ныряя в кусты. — У нас этот период называется Большой Охотой. Это когда Ночной Охотник изволил продрать сначала один свой глаз ото сна, потом второй, потом раскрыл оба, знатно поохотился и снова их закрыл. По летосчислению кымов это почти полный сезон без нескольких дней. Он составляет сто восемь дней, они его делят на три и одну часть называют "треть". — Рурк рассказывал все подробно, зная, что у ящера плохо с памятью и он этого мог просто не знать. — В каждой трети по тридцать шесть дней, они их делят еще на три — получается двенадцать. Эти двенадцать в Империи называют двунадесять или дюжина, а здесь — ладонь. — Мав пошевелил пальцами. — У кымов двенадцать фаланг на четырех пальцах — они большим все остальные считают. Получается, что в одном сезоне три трети, а в трети три дюжины, а в одной дюжине три четверти, то есть четыре дня. — Кот посмотрел на хаса. — Это они дюжину еще на три делят, чтобы короче было.

— Понятно. — Кивнул Коготь. Ну что ж, вполне логично. — А год сколько длится?

— Четыре сезона. — Тут же ответил Рурк. — Первый — он только начался — когда земля просыпается ото сна и можно сеять. Везде приходит тепло, которое превращается в жаркий зной во втором сезоне. В третьем начинается сбор урожая, а четвертый — время холода и снежных бурь. Правда в разных районах мира сезоны различаются по длительности. — Мав перешел на шаг и, высунув свой длинный язык, лизнул себе нос. — Но в Империи приняты такие стандарты — оттуда все и пошло. Ихние звездочеты как-то там подсчитали, что год длится четыреста тридцать два дня. — Выдохнул кот. — Анга рассказала бы тебе больше — я сам только от нее все это узнал. Мы такой ерундой не заморачивались — дни считать. Поймал добычу — живешь. Не поймал — ходи голодный.

— Как-нибудь спрошу. — Коготь заметил, что Рурк совсем остановился. — Далеко еще?

— Мы почти рядом — еще пять-шесть забегов и окажемся возле родника.

— Не торопись. — Хас машинально присел. — Пойдем медленно по спирали — так мы сможем обнаружить возможную засаду. Этот Странник вряд ли придет на встречу один — его точно должны охранять.

— От своего же шептуна? — с сомнением в голосе спросил мав.

— Вдруг вместо него появится отряд стражи. — Подсказал Рурку Коготь. — Тогда Странник успеет сбежать, когда его засекут. Я бы взял с собой трех, но может быть и больше. Так что идем след в след, траву не тревожим, — нога ящера как-то странно проскользила почти над поверхностью земли, раздвигая травинки, — при обнаружении засады — стараемся тихо придушить.

— Убивать? — шепотом спросил Рурк.

— Ну а что с ними еще делать? — вопросом на вопрос ответил Коготь. — Охрана — мелкая сошка, нам нужна рыба покрупнее.

— Понял. — Мав взял правее. — Иди за мной. — Махнул он лапой.

— Погоди. — Остановил его ящер, тронув за плечо. — Давай договоримся об обозначении жестов. — Он указал себе на глаза. — Этот — вижу противника. — Показал один, потом два пальца. — Это — сколько штук. — Поднял кулак вверх. — Стоп, что-то обнаружил или унюхал. — Ударил ребром ладони в ладонь. — Атакуем. Ясно?

— Я не запомнил. — Буркнул Рурк. Пришлось повторить еще раз. — Хорошо, идем. — Кот двинулся первым.

Звери растворились в кустах. Двигались они медленно и старались оставаться незаметными, чтобы не вспугнуть дремавшую на гнезде птицу или же уснувшую в кустарнике дичь. Ну и бандитам на глаза не попасться. Рурк вообще думал, что все, что они сейчас делают — бесполезная трата времени. Ну разве у разбойников хватит мозгов вообще выставить охрану? Тем более раз они ждут своего подельника? Этому ящеру явно отшибли башку в драке. Пускай он ничего не помнит, но вести себя так, как будто ты ползешь в стан к врагу?… не, он, Рурк, уверен, что этот Странник придет один.

Внезапно хас снова тронул его за плечо, и когда мав повернулся, приложил палец к губам, указав куда-то в сторону. Рурк посмотрел в том направлении и вздрогнул — буквально в десяти-двенадцати шагах от них возле поваленного дерева, прикрывшись кустарником сидел здоровенный мужик в поношенной кольчуге и кожаном шлеме. Он чуть-чуть шевельнулся, разминая мышцы и не сводя глаз с удобной тропинки, которая и вела к водопадику. Зверям повезло, что они шли через густой кустарник, да и ветер дул от мужика. С нюхом у Рурка всегда было плохо, он больше полагался на глаза и уши, а вот хренов ящер видимо сумел почуять этого соглядатая. Мав показал знаком, что нужно атаковать, но хас замотал башкой. Он растопырил свою руку, показав все четыре пальца. Рурк понял — могут быть и другие. Коготь прочертил указательным пальцем круг, мол, обойдем всю округу, выясним все лежки, потом нападем. Мав, обдумав предложение, согласился. Он отодвинулся чуть в сторону — веди мол и ящер, периодически высовывая язык, возглавил их охотничью двойку.

Двигаясь, как предложил Коготь, они обнаружили еще двоих. Один сидел в середине кустарника и только стойкий запах пота и выпитого недавно алкоголя позволил его засечь. Второй поселился на дереве и изображал птицу. Устроился удобно на раздвоенной толстой ветке и даже умудрился чуток подремать, решив, что все эти предосторожности не более чем блажь Странника. Сам же искомый объект обнаружился лежащим на той самой каменной скамье. Сначала у Когтя возникла мысль его выкрасть по-тихому, но потом он ее отмел. Эти трое всполошатся и тут же донесут главарю шайки о пропаже его шпиона. Лагерь приготовится к осаде, возможным заложникам тут же перережут глотки, сдерживая обещание. Похоже, на помощь шустовцев можно не рассчитывать — они с места не двинутся, потому что на них будет давить купец. Так что этих троих обязательно в расход, решил ящер и подозвал к себе Рурка.

— Свяжи этого, который на скамье спит и приготовь к транспортировке. — Прошептал он. — А я перебью всех остальных.

— Справишься? — с сомнением в голосе спросил мав и хас кивнул. — А что если нет?

— Справлюсь. — Проворчал Коготь. С каждым часом ему все больше и больше нравилось это тело. — Будь осторожен — у них тоже могут быть амулеты ночного видения.

— Как ты сказал? — едва хрюкнул Рурк, развеселившись. — Надо запомнить и рассказать Анге.

Коготь чуть толкнул мава в сторону спящего главаря, а сам направился к последнему обнаруженному часовому. Тот держал в поле зрения сидящего на ветке, тропинку и лужу с водопадом. Если и начинать, то только с него.

Страж покусывал травинку и завидовал сидящему на дереве, который почти откровенно дрых. Проклятый Странник, чтобы демоны Хаоса его забрали, снова решил перестраховаться!! Как будто вместо Хиска сюда заявится Грундальф со своей командой! Да этот тупица, едва услышав по нападении, тут же приказал никого не впускать и не выпускать. Запрет, правда, продлился недолго, но оно и понятно — Шустов на одной рыбе без окрестных землепашцев не выживет. И вообще, зачем надо было посылать Хиска туда одного? Нагрянули бы всем отрядом, ящера этого окончательно прирезали, знахарку до кучи тоже, все равно она бы их заметила и сразу же донесла. Сперва ее оприходовали, конечно, мечтательно подумал страж. Жопа у нее ничего такая, круглая и кожа опять же мягкая и чистая. Одно слово — имперка! Прямо как те бабенки, что в лагере сидят. Часовой начал представлять знахарку в разных позах, как чья-то холодная рука зажала ему рот, а шеи коснулось что-то острое. Страж только и успел, что взмахнуть руками, как немедленно умер — кровь ручьем хлестала из глубокой раны на горле. Тело рефлекторно пыталось дергаться и произвести как можно больше шума, но Коготь знал, как обращаться с такими клиентами. Прошло несколько секунд и страж прилег отдохнуть в траву. Навсегда. Ящер вытер лезвие ножа о ткань его штанов и быстро переместился под дерево. Он сунул клинок в чехол, закрепленный на ключице, и полез наверх. Рурк нововведение не оценил по причине своей консервативности точно также как и Анга, но Когтю было пофиг на их мнение. Он точно знал, что оружие в бою должно быть под рукой.