Девочка. Арифметика жизни (СИ) - Марр Риа. Страница 19

После уроков, побежала искать Демонов. Нашла на спортивной площадке и сразу приступила к интересующему меня вопросу.

— Ребята, вы же наверняка знаете, домашний адрес отца Тима? Не могли бы в свободное время вместе со мной сходить к нему?

— А что случилось, какая необходимость? И почему такая спешка?

— Ребят, да какая спешка, давно надо было сходить, но вы же видели, я не могла.

— Да уж, Лизок, выглядела ты тогда, краше в гроб кладут, правда и сейчас ненамного лучше. Заставила ты нас поволноваться, мы не знали что делать! Хорошо, что отудобела немного, а то прямо кранты.

Через несколько дней мы с близняшками уже подходили к небольшому, очень приличному особняку из белого камня, расположенному в тихом районе нашего города. Здесь селились горожане средней руки, и за участок под застройку, приходилось выложить очень даже приличную сумму денег. Не говоря о приобретаемом готовом жилье. Похоже, что отец Тима не бедствовал. Это сказали Демоны, было видно, что они тоже не ожидали оказаться у такого дома, не зря несколько раз сверялись с адресом, пока я злилась, разглядывая особняк. Странно, по рассказам Тима, я почему-то думала, что его отец с семьей живут в квартире, а тут двухэтажный дом с большим ухоженным участком, обнесенным солидной кованой оградой метра два высотой, с видеокамерами, с кирпичным гаражом на три машины. Даже собачья будка выглядела солидным сооружением, видно, что хозяева любили своего питомца, которого сейчас не наблюдалось. Дрыхнет, поди, в своем собачьем замке после сытного обеда! Я все больше заводилась, меня так и распирала зарождающаяся внутри злоба.

Сволочи, ну какие же вы сволочи, люди! Имея такие доходы и хоромы, позволяете вашей совести, чтобы сын жил в детдоме, воспитывался чужими, равнодушными людьми, питался тем, что не успели растащить работники кухни. И считаете это нормальным, спокойно засыпая под крышей уютного гнездышка, в комнатах которого не нашлось места для еще одного ребенка.

Я смахнула скопившиеся в уголках глаз злые слезы и решительно нажала на звонок. Где-то в глубине дома тихо запел колокольчик, но в остальном ничего не изменилось. Никто не торопился открывать дверь, не вылезла собака, не прозвучали шаги. Тишина.

— Похоже, что никого нет. Может, на работе?

— Денис, даже если и на работе, то где все остальные? Ты думаешь, что папашина фифа работает, да еще и сама убирает эту махину, трудолюбиво обихаживая и участок заодно? Ни в жизнь не поверю в эту глупость! А значит, что если даже хозяева умотали в отпуск, то в доме точно должен быть кто- то из обслуги. А собака, с ней то что, сдохла от заворота кишок?

— Ты права, Лизок, смотайся, братишка к соседям, может, что и прояснят.

И вскоре вернувшийся Антон делился с нами раздобытой информацией, смешно показывая, как разговаривал с пожилым садовником через ограду соседнего участка. Оказывается, в доме почти год, как никто не живет. Хозяева дом выставили на продажу через риэлтерскую контору, а сами уехали, вроде как за границу, давно собирались переселиться на постоянное место жительства. Только вот никто жилье до сих пор не торопится покупать, наверное, цену за него задрали неимоверно, поэтому и пустует.

— Но вы тутока особо не болтайтесь, камер понатыкано, чуть что, и охрана мгновенно имает. Ухайдакают батогами быстро. Давеча только приезжали, я как раз на участке шабаркал, — Антон в лицах и с вологодским акцентом передавал свой разговор с садовником. Из его рассказа стало понятно, что поступок хозяев никого не удивил. Видно тяжело было жить здесь после того, как зарезали их сына. Хоть и не говорили об этом открыто, но разве скроешь такое происшествие от соседей. Вот и уехали. Я слушала рассказ Антона, а в душе отдавало горечью то, что еще одна надежда что-то прояснить о судьбе Тима, так и останется несбывшейся, за закрытой наглухо дверью, которую я опоздала открыть.

Зима сменилась весной, а я усердно наверстывала упущенное. Даже самообороной опять занялась, повезло хотя бы в том, что наш физрук не поменялся на нового. Получалось гораздо лучше, мне нравилось, я менялась душой и телом. И как ни странно — лицом. За это время, внешность моя действительно изменилась. Я похудела еще больше, наверное, про такой вес пишут в книгах как про приятную глазу полноту. Или я льщу себе самым наглым образом и вытягиваюсь от возраста? Этакий гадкий утенок постепенно превращается в изящную…утицу? Мда, в любом случае мне дофига куда стремиться. Но вот лицо… Нет, бледность никуда не делась, она просто изменилась. Никогда не страдала прыщами, эта подростковая напасть обошла меня стороной и теперь моя кожа стала на тон белее и прозрачнее, приобретая фарфоровую бледность, будто светясь изнутри. Такой эффект бывает, когда смотришь сквозь тонкий фарфор на свет. Я случайно это открыла для себя, когда, помогая на кухне, осторожно мыла кофейный сервис после очередного застолья дорогих гостей-спонсоров. Случайно повернувшись с чашечкой к свету, и заметила это чудо.

И вот сейчас из зеркала смотрела девушка с такой кожей, на фоне которой, и без того мои крупные глаза с миндалевидным разрезом стали, казалось, еще больше. Вот в чем природа не поскупилась. Хоть в этом не обидела. Выразительные, яркие, блестящие, они привлекали внимание своей карей окраской. С длинными, густыми и темными ресницами, придающие глазам еще больше глубины. На щеках выступал тонкий румянец, словно нарисованный легкими мазками, добавляя облику естественного очарования. Словом, лицо меня бы устроило, если бы не щеки. Нет, зачем я занялась этой ерундой, рассматриваю себя тут в зеркале. Осталось только чихнуть в блестки и буду совсем блестящей красавицей! Нашла чем заняться. Весна что ли действует, вот какое буйство красок за окном! Мне о фигне нужно думать в последнюю очередь.

Я не думала, но все чаще выбиралась с книгой в парк. Стены детдома после всего пережитого, душили меня своей атмосферой. Ловила себя на мысли, что хочется, хоть на время, уйти на свободу, затеряться в толпе людей, где меня никто не знает, не смотрит косо, придумывая небылицы. И чтобы не одного знакомого лица рядом. Мне это нужно, так легче. Я все чаще уходила после уроков в город, бездумно бродила по улицам, рассматривала людей, витрины, дома. Напитывалась живой суетой окружающего пространства и почему-то знала, что здесь со мной не случится ничего плохого. Странно, правда. Здесь за каждым углом таились опасности, вспомнить хотя бы о пресловутом кирпиче на голову, но вот так. Элементарно, мои мозги работали навыверт, а меня это ни капельки не беспокоило. И я продолжала свои маленькие одинокие прогулки.

— Лизка, ну что ты ведешь себя как ненормальная, тебе что, неприятна наша компания, поэтому стараешься улизнуть? Пойми, если еще и с тобой что случится, какая вина будет на нас, что не уберегли, не досмотрели. Да мы сами чуть не свихнулись с Денисом, когда ты с ума сходила, а мы ничем помочь не могли. Тим же просил за тобой присматривать.

— Антон, не говори глупостей, я же исчезаю ненадолго и все хорошо, я осторожна. Ты посмотри, какая весна кругом, теплынь, птички поют и только ты такая бука. Иди уж, вон твоя девушка совсем заждалась. Еще приревнует! Считай, что ты меня впечатлил своей беседой, я прониклась, приняла к сведению и больше так не буду!

Смеясь, дурашливо толкнула Антона в плечо, заставила обернуться и посмотреть на его спутницу, стоявшую невдалеке от нас, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.