Дракон должен умереть. Книга III (СИ) - Лейпек Дин. Страница 8
Генри умел падать. Это спасло его при побеге из замка Заур — он успел правильно сгруппироваться. Но городские стены были слишком низкими, чтобы приготовиться — Генри неудачно приземлился на правую ногу, подвернул ее, и рухнул на колено, разбив его о торчащий из брусчатки булыжник. Ослепленный и оглушенный ударом, он упал на бок. От лестницы доносились крики и звон оружия. Генри заставил себя подняться, игнорируя боль в лодыжке и колене. Защитники стены отступали под натиском Гелленхорта, люди из его отряда поднимались следом, воодушевленные успехом своего предводителя. Генри не знал, что случилось с теми двоими, что напали на него. Падения Генри никто, по всей видимости, не заметил.
Он поднял лук и стрелы, которые высыпались из колчана на поясе. Выпрямился, прицелился, выстрелил. После третьего выстрела последние в шеренге на лестнице обернулись и увидели Генри. Они побежали на него — но оба получили по стреле со стены. Генри продолжил обстреливать лестницу. Гелленхорт пробивался наверх — мощным ударом он смел со ступеней одного из защитников. И в то же мгновение Йорк, стоявший на несколько ступеней выше, огрел Гелленхорта по голове тем самым топором, которым до того пытались зарубить Генри. Шлем выдержал удар — но Гелленхорт, видимо, оглушенный, слегка покачнулся, неловко взмахнул рукой, пытаясь удержать равновесие — и с грохотом рухнул спиной на брусчатку. Меч и щит вылетели у него из рук.
Люди из его отряда замерли в нерешительности, глядя на распростертого на земле рыцаря. Их осталось пятеро. На мгновение все замерли — а затем нападавшие побежали прочь от стены. Им вдогонку неслись стрелы.
Генри медленно подошел к Гелленхорту. Тот неловко поднимался на ноги, тряся головой. Потянулся рукой к застежке, расстегнул, сорвал с головы шлем. По правой щеке Джима потекла струйка крови.
Гелленхорт кинул взгляд на стены, на лучников, державших его на прицеле. Усмехнулся, зло посмотрев на Генри.
— Ну и что, Теннесси? Прикажешь им пристрелить меня?
Генри ничего не ответил. У его ног лежал меч, оброненный одним из убитых нападавших. Гелленхорт тоже заметил его. Прищурился, облизнул губы.
— Или, может, все-таки сделаем это? Только ты и я?
— Они не дадут тебе открыть ворота, Джим, — мягко сказал Генри. — Даже если ты убьешь меня.
— Плевать, — бросил тот. — Ворота ты отбил, молодец, Теннесси. Докажи теперь, что ты не трус.
Генри снова посмотрел на меч у своих ног. Колено и лодыжка начали наливаться свинцовой тяжестью.
«Самоубийство, — подумал Генри устало. — То, что я сейчас собираюсь сделать — это самоубийство».
Он наклонился к мечу — и в тот же миг раздался свист и удар.
Генри резко выпрямился.
Стрела, пробившая доспех, торчала у Гелленхорта из груди.
— Трус, — прошептал тот. Улыбнулся — и рухнул на землю.
Генри медленно обернулся и встретился глазами с десятником Файном, державшим в руке тяжелый лук королевских стрелков. На стене стояла абсолютная тишина.
— Отличный выстрел, — сказал наконец Генри, кивнув десятнику. Тот склонил голову в ответ.
Генри обернулся к Гелленхорту. Тот лежал на земле, уставив застывший взгляд в небо. На губах так и осталась счастливая улыбка.
— Закройте ему глаза, — негромко попросил Генри. — Он не хотел бы, чтобы это сделал я.
***
Йорка и трех горцев, уцелевших в драке с Гелленхортом, Генри оставил у Дернбийских ворот — на всякий случай, а сам поковылял вдоль стены на юг. Колено и лодыжка ныли при каждом шаге все сильнее, но Генри упрямо пытался не обращать на это внимания. Ему необходимо было снова оказаться в гуще событий, где мысли превращались в реакции и рефлексы, а решения принимались слишком быстро, чтобы приходилось выбирать...
— Мастер Генри! — раздался пронзительный крик сверху. Генри запрокинул голову. Джоэл свешивался через перила галереи.
— Мастер Генри, вас все ищут! Там...
— Джоэл! — перебил его Генри. — Я велел тебе бежать домой и спрятаться!
— Я искал сестру! Она снова сбежала на стены!
«Тьма побери этих детей», — подумал Генри зло. Он вдруг почувствовал острую ненависть ко всем девочкам мира.
— Кто меня искал? Что там происходит?
— Там... Дракон.
Сердце Генри рухнуло, как он недавно со стены.
— Дракон, — повторил Генри глухо.
— И армия!
— И армия, — Генри кивнул. Сердце билось неровно, как будто оно тоже повредило себе что-то при падении. Джоэл смотрел на него сверху вниз, возбужденный, растрепанный, удивленный...
Генри торопливо заковылял к ближайшей лестнице. Он снова спешил — но теперь его гнала вперед мучительная необходимость убедиться самому, увидеть своими глазами... Джоэл бежал по галерее над ним, и что-то торопливо говорил, про дракона и белую армию, про перемещения войск под стенами... Генри слушал, пытался понять, что мальчишка рассказывает ему, но слова сливались в торопливый стрекот, и смысл ускользал, и оставалось только одно слово, отпечатавшееся в мозгу своей невозможностью...
Он с трудом преодолел лестницу — каждая ступень казалась круче предыдущей, хотя он и переступал неловко мелкими шагами, отталкиваясь только левой ногой. Наверху ждал Джоэл, готовый дальше бежать, рассказывать, показывать, и Генри снова попытался успеть за мальчиком. На стенах становилось все оживленнее — теперь им встречались не только резервные группы у ворот, — и все вокруг говорили об одном и том же, передавали друг другу удивительную весть. Дракон, армия, королева, дракон, дракон...
Они вышли на открытый участок стены без галереи между Рейнгарскими и Новыми воротами — когда Генри понял, что дальше не может идти. Колено будто накачали расплавленным металлом, лодыжка на каждом шаге взрывалась болью. Генри оперся о парапет и выглянул наружу — но отсюда все еще не было видно ни армии имперцев, ни армии королевы. Он подозвал одного из лучников городской стражи и отослал его к Хадсону — пусть передаст, что с Дернбийскими воротами все в порядке, и что Генри до него, по всей видимости, не дойдет. Затем обратился к Джоэлу:
— Найди Ленни. Приведи сюда.
Мальчик кивнул и убежал.
Генри медленно сполз по стене. Кто-то проходил мимо него, кто-то несколько раз чуть не наступил на ногу, которую Генри вытянул перед собой. Некоторые, заметив герб, предлагали помощь — но Генри отказывался. Он не хотел никуда идти, ему было хорошо и здесь.
Прибегали люди от Южных ворот и рассказывали о неожиданном появлении дракона и армии, о том, как всадники в белых плащах напали на отряды имперцев, осаждавшие город, как дракон сеял хаос и панику среди кресской армии, как защитники города открыли ворота и тоже вступили в схватку. Часть имперцев сдалась в плен, остальные бежали, преследуемые конницей и драконом, и они победили, осада снята, все закончилось...
Генри прикрыл глаза. Внезапно вокруг раздались крики «наверху!», «скорей!», «вот он!» — но Генри не стал смотреть. Он уже знал. Он видел
...Как всадники в белых плащах врезаются в серую массу людей, облепившую землю под стенами города...
...Как тяжелые ворота распахиваются, изрыгая ярость и месть...
...Как солнце, прорываясь из-за душной пелены облаков, вспыхивает ослепительным светом на серебряных крыльях...
Защитники стен покидали свои места, бежали к Южным воротам, чтобы приветствовать королеву, въезжавшую в город со своей свитой. Генри слышал гул толпы, радостный, совсем не похожий на напряженный, пугающий шум битвы.
Он остался на стене один.
Послышались торопливые шаги, кто-то тронул Генри за плечо.
— Милорд.
Генри открыл глаза. Ленни склонился над ним, голубые глаза смотрели встревоженно и с легким укором.
— Почему вы не попросили никого вам помочь?
Генри слабо усмехнулся.
— Ленни, тут у всех хватало других забот, кроме идиотов с разбитым коленом. Я даже кровью не истекаю. И вообще тут хорошо и удобно.