Вторая жена. Часть 3 (СИ) - Завгородняя Анна. Страница 26

— Значит, решено! — сказал Акрам, когда все успокоились. — Завтра на рассвете мы поедем в разные стороны. У меня будет только одна просьба к тем, кто возвращается в Роккар.

— Приказывай, господин! — ответил за всех Камал и принц начал говорить.

Я вздохнула с облегчением, только когда скалы остались за спиной. Ступать по земле, потрескавшейся от жадного солнца, оказалось во сто крат приятнее, чем идти в полутьме, по скользким камням узкого лаза, где порой, цепляясь плечом об острые камни, думалось хорошо только о том, как бы не сойти с ума в этой давящей атмосфере. Мне казалось, что скалы вот- вот сойдутся и раздавят меня своёй массой, заключив в тяжёлые объятия, оставив навеки в той жуткой темноте, без света и тепла. И от этой мысли хотелось как можно скорее выбраться на свет, к солнцу, туда, где дышалось спокойнее и не было этого жуткого ощущения давления со всех сторон. В отличие от меня, Исхан шагал бодро, так, что создавалось впечатление, будто он всю свою жизнь провёл среди подобных ходов, в темноте, словно какой-то демон или зверь. Когда же впереди сверкнуло солнце, я не сдержала вздоха облегчения. И даже жар дрожащего воздуха не уменьшил во мне желания выскользнуть из опасного хода.

Небольшой привал сделали прямо за кольцом скал. Опустились на землю, давая отдых усталым ногам. Мы с Аббасом переглядывались, а жрец стоял и смотрел куда-то вдаль, где клонилось к дрожащему от жара горизонту красное закатное небо.

— Нас будут искать в той стороне! — проговорил Исхан и подняв руку, указал в направлении степей.

Аббас посмотрел на жреца и судя по выражению его лица, воин догадался о чем-то, что задумал Исхан и эта догадка не пришлась ему по нраву.

— А потому, чтобы обмануть псов Давлата, мы пойдём на юг, — рука мужчины сместилась в сторону знойной пустыни, где воздух бывал раскалённым до такой степени, что мог обжечь лицо.

— Нет! — запротестовал Аббас и встал на ноги. Я же продолжала сидеть на земле, нагретом солнцем и наблюдала за мужчинами.

Жрец повернулся к махарибу и спросил:

— Почему ты против, воин? Разве не понимаешь, что это наш единственный путь?

— Мы не выдержим перехода, — ответил Аббас. — Слишком редко там встречаются оазисы и у нас нет ни еды, ни лошадей, чтобы облегчить путь. Идти по пескам — не выход!

Исхан покачал головой.

— Я и не собираюсь все время вести вас по пустыне, — проговорил он, — сперва мы отправимся по степи, чтобы сбить врага, а затем свернём в пустыню. Там нас не найдут, а пески и ветер надёжно скроют наши следы. После мы снова отправимся назад в степь и уже дальше пойдём по проторённой дороге.

— И куда ты собираешься отвести нас, жрец? — не удержалась я от вопроса.

— В безопасное место, где ты сможешь познать себя и свою силу...

Я хмыкнула.

— Это не ответ, — сказала, но Исхан лишь передёрнул плечами.

Аббас же стоял в задумчивости, а когда снова заговорил, его слова удивили меня и заставили осознать правоту воина.

— А что насчёт Малаха? — обратился он к жрецу. — Я видел, как эта тварь передвигается под песком. Давлат может отправить его за нами.

— Только не по степи, — отрицательно покачал головой мужчина. — Малах может передвигаться только под песком, земля степей слишком тверда для него. Выжженная солнцем, она превратилась в камень и даже шипы змея не пробьют такую броню.

— Шипы? — спросила я. — Так ты видел змея?

Исхан бросил на меня взгляд, сообразив, что сказал что-то не то. Я видела лёгкую тень, пробежавшую по его лицу, но мужчина быстро нашёлся и ответил:

— Я не видел Малаха, но я знаю о нём многое и когда придёт время, расскажу тебе, принцесса.

— Ты все время это говоришь! — заметила я. — Что, если ты погибнешь до того, как расскажешь мне то, что скрывал до сих пор.

— А тут уж вам обоим придётся постараться, чтобы я не погиб, — усмехнулся мужчина. — Моя смерть не освободит вас обоих от клятвы крови, но без меня вы не сможете одолеть Малаха, так как только я знаю его уязвимые места.

Я замолчала и некоторое время смотрела на жреца, который отвернувшись, стал снова всматриваться в горизонт. Он определённо многое не договаривал, и я нутром чувствовала какой-то подвох во всех его действиях и мнимой помощи. Не стоило большого труда догадаться, что Исхан преследует только свои собственные цели, но пока мы с Аббасом должны были терпеть этого человека. В конце концов, он ведь все же помог нам, пусть и не бескорыстно. Вот минует опасность, тогда и поговорим, а пока стоит держаться всем вместе. Дальше, уже разберёмся. Сейчас главная и первая наша цель: уйти от погони. Я отчего-то не сомневалась, что Давлат будет нас искать и, более того, уже ищет.

— Нам надо уходить! — предупредил жрец. — Обыскав долину, люди Давлата отправятся за скалы и тогда нам не уйти от погони.

— И он отправит своёго змея! — проговорил Аббас, напоминая о Малахе. Кажется, это чудовище волновало его сильнее, чем я могла представить.

Жрец промолчал, игнорируя слова воина, просто опустился на горячую землю и закрыл глаза, подставив лицо солнцу. Аббас подошёл ко мне, опустился рядом, взяв за руку. В его взгляде, устремлённом на меня, прочитала отражение собственных опасений и мыслей: что, если Исхан ведёт нас в какую-то ловушку? Что, если старый жрец что-то знает и все продумал, а мы идём за ним, словно скот на бойню, сами того не подозревая.

— Отдохни, принцесса! — сказал мужчина. — Это еще не конец нашего пути! — а руку не опустил. Я уронила взгляд и посмотрела на его широкую ладонь, почти такую же большую, как у моего Шаккара. Отчего-то в голове мелькнула мысль, что оба брата, пусть и не родные, а молочные, все же в чем-то похожи. В движениях, в повадках...ведь воспитывались они вместе, а потому, наверное, это естественно. Только вот Шаккар стал мне родным, словно вторая половина моей души, моего сердца, а Аббас. Аббас просто хороший друг, верный и преданный, которого я не могу не ценить.

Пошевелила пальцами, вынуждая Аббаса отпустить меня, затем ответила:

— Ты тоже отдыхай, брат моего мужа! — и встала на ноги, направившись к маленькому деревцу, отбрасывавшему жидкую узорную тень, похожую на тонкие руки какого-то уродливого существа. Опустилась, прислонившись спиной к стволу, и последовала примеру жреца, закрыв глаза. Отчего-то сразу же вспомнился Шаккар и те сны, что преследовали меня с некоторых пор. Я подумала даже о том, не рассказать ли о них Аббасу или Исхану? Жрец, может быть, расскажет, что они означают?

Подумала и не решилась.

«Это мои сны. Только мои!» — пусть хоть так, но муж появляется рядом, ведь я всё не теряла надежды увидеть его снова. Только чем больше уходило времени из песочных часов жизни, тем меньше была моя вера в то, что принцу удалось выжить. В то же время я не хотела отчаиваться, словно моя воля и моя вера могли помочь нам с Шаккаром вновь обрести друг друга.

Давлат шагал медленно, чинно, не глядя себе под ноги и чувствуя движение стражи за спиной. Комната, в которую поместили бывшего повелителя Хайрата, находилась на самом верху башни, откуда был великолепный вид на город и кольцо скал, окружавших долину. Башня создавала обманчивое ощущение свободы, в отличие от темноты темницы, только вот сбежать из нее могла разве что птица или ветер. Вазир, ранее любивший встречать на вершине своёго дворца закаты, теперь с тоской глядел вниз, на потерянное царство, которое так долго поднимал из песков. Где-то там были его люди и остатки тех, кто остался преданным своёму повелителю, только слишком мало было их, чтобы противостоять силе и власти Давлата.

Скрипнул тяжёлый засов, отодвинутый сильной рукой, и Вазир повернул голову, глядя, как медленно открывается дверь в его последнюю обитель. Увидел вошедшего и не выразил удивления, так как понимал, что когда-нибудь тот придёт, чтобы поиздеваться над побеждённым. К разочарованию и одновременно, облегчению, бывшего повелителя Хайрата, среди сопровождения мудреца не нашлось места для Сарнай. Один вид рыжеволосой предательницы мог бы вывести Вазира из себя, нарушить ту хрупкое спокойствие, которое он надел, словно тонкую маску из дорогого стекла: чуть надави и треснет, пойдёт паутинкой, а затем разлетится вдребезги.