Девушка без сердца (СИ) - Брейн Даниэль. Страница 30

— И Томас действовал примерно так же? — задумчиво спросил комиссар, почему-то смотря в монитор. — Понимал, что… лучше было бы вызвать полицию, но все равно попытался избавиться от тела жены?

— Без сомнений. Спросите меня, почему он так сделал? Это ваша компетенция. Я не буду сейчас утверждать и тем более писать в своем отчете, что он действовал под влиянием аффекта. Никакого аффекта там не было. Его действия слишком продуманы. У него была причина — ищите ее.

Комиссар посмотрел на меня, потом на Руперта. В его взгляде читались разочарование и обеспокоенность одновременно: аффект был бы очень угоден ее величеству, но позиция доктора Меган шансов на подобное обвинительное заключение уже не оставила.

— Если вас интересует, почему он так мялся, когда рассказывал про убийство, то повторю, он не хочет об этом вспоминать, — доктор Меган опять немного помолчала. — Через пару дней он станет более разговорчивым, это если касаться психиатрии, а вот если подумать о защите — то вряд ли. Вы напишете обвинительное заключение, передадите материалы в Королевский Суд, Томасу назначат адвоката, и вот тогда — будьте готовы ко многому. Но я на сто процентов уверена, что Томас до последнего будет держаться той линии поведения, которую выбрал сейчас: он ничего не помнит, доказывайте, что хотите.

— Это очень, очень умно, — простонал комиссар. — Настолько, что скажите вы мне, доктор, что Томас конченый псих и неизвестно каким образом вообще занимал должность ректора, я тут же возражу вам — для психа он мыслит довольно трезво… Он оставил нас один на один с уликами, потому что мы как следствие обязаны доказывать его вину. А вы говорите, он здоров, за исключением того, что нуждается в паре доз витаминов.

— У него абсолютно стабильная психика. У кого-то из вас была версия, что он совершил преступление, будучи невменяем? — спросила доктор Меган. — Кто-то из вас ошибся.

— Я допрашивала его, доктор, — в первый раз за все время я осмелилась принять участие в разговоре. — Я читала, смотрела запись той экспертизы, которую вы проводили вчера. Он же признался в убийстве. Он не скрывает, что помнит, что именно произошло. Он только не сообщает моменты, которые…

Я осеклась. Похоже, что доктор Меган увидела то, что было ответом. И комиссар увидел и даже сказал. У меня были схожие мысли, но…

— Да, я не следователь, — виновато призналась я. — Господин комиссар, сдается мне, что вы целиком и безоговорочно правы.

Комиссар кивнул, будто в этом ни на секунду не сомневался:

— Томас сделал признание, выдумал смягчающие обстоятельства… те, которые счел смягчающими? Он допускал, что мы это все не проверим и поверим ему на слово? Да ни в жизни. Он ученый, у него есть мозги, он точно не идиот.

— Он замыкался, как только мы спрашивали — я спрашивала — хоть какие-то детали преступления, — добавила я. У меня забрезжила догадка? Или мне так показалось? Четкого понимания не было все равно. —  Зачем он так делал?

Казалось — бессмысленно. Томас не мог получить влияние на следствие. Не мог быть уверен, что королева возьмет это дело под свой контроль. Руперт обошел мое кресло, встал между мной и доктором Меган, глядя на комиссара.

— Возможно, Томас зачем-то тянет время, — веско заметил он. — Вопрос: чего он ждет?..

Глава двадцать вторая

— Понятия не имею, — сказал комиссар после долгой томительной паузы. — Можно его об этом спросить. Давайте его спросим об этом?

Мне очень хотелось во весь голос рассмеяться, но я это желание задавила в зародыше. Предложение комиссара было логичным, только вот ректор Томас все больше уходил в отрыв. Мы плелись где-то сзади со всеми нашими возможностями, в то время как Томас успешно использовал свое преимущество: он ничего не обязан доказывать и объяснять, это наша задача. Даже если бы мы его взяли с поличным — почти с поличным. Это все равно ничего не меняло, не изменило бы, попади убийство и остальное на камеру. От обязанности доказывания нас не избавило бы и это.

— По-моему, он не скажет нам ничего нового, — пожал плечами Руперт. — У него удобная позиция. Сидит себе в камере, а мы тут крутимся…

Такое бывало. Но, как правило, так вели себя матерые преступники. Не ректоры Магических Академий, от которых максимум можно было бы ждать неуплату налогов или нарушение правил дорожного движения.

— А кто-то проверял, какие запросы в магнет делал Томас со своего рабочего места? — спросила я. — Через рабочий ноутбук?

— Да, конечно, — отмахнулся Руперт. — Много разного, но ничего подозрительного. Он даже обзоры фильмов и новости не смотрел.

— Зато, может быть, читал книги? — предположила я.

— Может, и читал…

Настроение у него упало до нуля. Комиссар тоже выглядел скверно, только доктор Меган чему-то улыбалась. Я надеялась, что не нашим неудачам.

— Мы можем, конечно, перечитать все, что читал Томас, но времени у нас не так уж и много, — вздохнул комиссар. — А точнее — его нет совсем. Если мы хоть что-то не найдем до завтрашнего дня — будет плохо. Я не знаю, что взбредет в голову королеве.

Я тоже не представляла, что взбредет в голову королеве, зато кое-что взбрело мне.

— Доктор, — позвала я, — кое-кто считает, что Томаса спровоцировала жена.

Комиссар закашлялся.

— Кто считает? — уточнила доктор Меган. — И разве это как-то повлияет на ход следствия?

— Нет, — сказал комиссар. — Но это условный мотив. Правда, если это и так, то с одним мотивом мы все равно далеко не уедем. Слишком много вопросов, ответы на которые мы можем и не найти. Например, где руки и где Томас научился так ловко их отрезать.

— Я поняла из отчета, что Томас, возможно, не рассчитал силы и время при эротических играх, — доктор Меган удивилась, но не сильно. — Непреднамеренное убийство. Но точно так же это не исключает, что он обставил умысел как неосторожность, почему нет. Так кто считает, что его довела жена, и почему?

Мы переглянулись. Я успела подумать, что сейчас грянет буря: как только доктор Меган услышит имя Брента. Но я ошиблась.

— Брайан Брент, — наконец сказал комиссар и выжидательно посмотрел на доктора. Наверное, тоже ждал ураган.

— Брент? — вот теперь она действительно была удивлена. — Он же уволен, слава Создателям.

— Ее величество посчитала, что он — единственный, кто сможет справиться с этим делом. — Вышло у комиссара неубедительно. — Пожалуйста, не спрашивайте меня ни о чем. Я и так выгляжу как дурак, даже перестал смотреть в зеркало.

Доктор Меган в своей манере немного помолчала.

— Очень типично для Брента, — произнесла наконец она и посмотрела почему-то на меня. Это было несправедливо, я точно так же не терпела его, как и все остальные. — Он делает выводы на основании собственных впечатлений, и что для него обычно — он, как правило, не смотрит на улики, что бы они ни говорили.

— Сейчас наши улики не то чтобы противоречат его версии, — недовольно заметил комиссар, — и версия сама по себе так, не хуже других, непонятно только, почему Брент с ней так носится. Если бы он настаивал на невиновности Томаса — я бы понял, но он напирает, что Томас определенно виноват. Но — спровоцирован.

Комиссару явно не хватало данных. Как мне ни было неприятно, но стоило дополнить его рассказ.

— Знаете, с чего он начал, доктор? — Я сглотнула. Проверки у психиатров я проходила регулярно, как и все сотрудники Королевской Магической Полиции, но вот так, при свидетелях, а точнее — при людях, которые были в звании выше, чем я, к тому же один был моим начальником, не приходилось. — Он сказал, что я слишком женственная и он считает это недостатком. Удивлялся, что я вожу машину, а не кэб. Что я выбрала ту профессию, которую выбрала. Сказал, что Таллия Кэролайн была резкой и грубой. Что она пыталась доминировать над мужем. И, — тут я перевела дух, — Брент даже явился ко мне домой.

— Зачем? — спросил комиссар так, словно это было в порядке вещей: приходить домой к коллегам по работе без приглашения.