Кольцо Анахиты (СИ) - Рябинина Татьяна. Страница 21

— Но он же все равно узнает. Может, даже уже знает, — пожала плечами я.

— Разумеется. Но одно дело, если просто узнает, а другое — уехать прямо у него на глазах. Конечно, вы не его девушка и ничего ему не обещали, но самолюбие-то? Вы не находите?

Я вообще легко краснею. А уши — в первую очередь. Наверно, с Тони они у меня скоро сгорят совсем и отвалятся.

— Мда… — буркнула я. — Пожалуй.

Мы ехали по какой-то другой дороге, не той, по которой меня вез Бобан. Справа были все те же разгороженные поля, а слева — вполне так густой лес. Почему-то показалось, что оттуда вот-вот выскочит Робин Гуд с друзьями-разбойниками. Хотя Шервудский лес вообще находится в другом графстве.

Тони вел машину аккуратно, я бы сказала — красиво. Я рассматривала его руки на руле. Вообще-то, я всегда обращаю внимание на мужские руки. А вовсе не на то, что пониже спины, как, по утверждению дамских журналов, делают все женщины. Нет, конечно, я ценю красивые мужские ягодицы, но уж точно не буду намеренно обходить мужчину по периметру, чтобы посмотреть, как у него обстоят дела с задницей.

Так вот, пока задница Тони сидела на сиденье, я любовалась его руками — большими, но при этом изящно слепленными. Чего греха таить, не нравятся мне грубые, обветренные волосатые лапищи с обломанными когтями. И дело вовсе не в том, что я предпочитаю конторскую плесень людям благородного труда — как выразилась одна моя знакомая. Можно работать плотником и содержать руки в порядке. А неухоженные — из той же оперы, что и несвежее белье, дырявые носки и куст шерсти в носу. Мы мол, типа, люди простые, гимназиев не кончали.

Изучив руки, я начала искоса поглядывать на его профиль — ну не пялиться же в открытую. Большинству людей этот ракурс не очень идет. Или совсем не идет. И мне в том числе. А вот Тони в профиль был очень даже хорош. Прямо образец для медали или монеты. Нос, губы, подбородок — все было четким и правильным. Анфас его лицо было помягче, без излишней брутальности, но все равно достаточно мужественным.

На ярком солнце темно-русые волосы Тони выглядели почти светлыми, а глаза наоборот темнели и приобретали ореховый оттенок. Когда мы въезжали в тень, они становились почти зелеными. И каждый раз его лицо неуловимо менялось. Мне все время чудилось в нем что-то знакомое, как будто я видела его очень-очень давно. Но, скорее всего, он просто был на кого-то похож. На кого-то, увиденного мельком и давно забытого. Я плохо запоминаю лица, но — как любой человек, более-менее прилично рисующий, — цепко схватываю детали. Наверно, более романтичная — или безмозглая? — девица вообразила бы, что это ее вечная любовь из прошлых жизней или принц из снов, но только не я.

Тони повернулся, чтобы посмотреть налево перед выездом на шоссе, и я подумала, что ему пошла бы аккуратная, недлинная бородка. Но он был гладко выбрит и тщательно подстрижен — не слишком коротко, но вполне элегантно. И от него пахло хорошим парфюмом — свежим и легким.

Света, Света, включи уже голову. С какой стати ему вообще тебя куда-то приглашать? Что ему, собственно, Гекуба [45]? Просто Люська и Питер сказали: слушай, наша несчастная подруженция Светка будет сидеть в замке одна-одинешенька, как сыч. Будь другом, свози ее куда-нибудь проветриться.

— Что это за машина? — спросила я, чтобы отвлечь себя от ненужных мыслей.

— MG6 Magnette.

— Английская? Даже не слышала о такой.

— Да как сказать. Изначально марка была английская, но потом ее продали китайцам. Эту, правда, собирали здесь. Не слишком популярный автомобиль. То ли реклама плохая, то ли традиционно не доверяют китайскому. Но меня устраивает. Недорогая и вполне рабочая. Третий год езжу без особых проблем. А вы водите машину?

— Вожу, но своей нет. И вообще уже больше двух лет за рулем не сидела.

Это была чистая правда. Я с удовольствием рассекала на Федькином танке, но с тех пор, как мы разошлись, у меня ни разу не было возможности сесть за руль.

— А на чем ездили?

— На Лексусе. LX [46], - почему-то отчаянно стесняясь, ответила я.

— Неплохо, — присвистнул Тони. — А хотите прокатиться? Права с собой?

Права были у меня в сумке, но я категорически не собиралась их использовать. Тони мой панический страх праворульности не убедил.

— Да ничего тут страшного нет, надо только попробовать. Потихонечку поедем. Дорога ровная, движения почти нет. А то потом вернетесь домой и будете жалеть, что не захотели рискнуть.

— Ладно, — сдалась я. — Только потом не жалуйтесь, если ваш Магнит окажется в канаве. Кстати, у нас есть сеть супермаркетов «Магнит». У водителей такая примета — если рядом «Магнит», неважно, магазин, указатель или грузовик с логотипом, значит, жди аварию, примагнитит.

— Серьезно? — не поверил Тони.

— Да нет, конечно. Есть в соцсетях одно сообщество, посвященное происшествиям на дорогах. Там это дежурная шутка. Если в ролике аварии мелькнет «Магнит» — все сразу торопятся написать на эту тему комментарий.

Мы поменялись местами, я подогнала кресло и зеркала по росту: Тони тоже был высоким, по сравнению с моими 162 сантиметрами, конечно, но пониже Бобана. Педали, к счастью, оказались на своих местах, а вот дальше…

Выжав тормоз, я машинально дернула правой рукой, чтобы переключиться с парковки на драйв, но коробка-то была слева! Тони сделал вид, что не заметил. Как тактично! Федька вот всегда вопил, что мне надо на руки и ноги привязывать сено-солому, как солдатам в петровской армии. Я поначалу запросто могла включить левый поворотник и повернуть направо. Ну а что делать, если у большинства людей ложка в правой руке (если, конечно, они не левши), а у остальных правая рука там, где ложка.

Наконец мне удалось отчалить от обочины, сообразив, что смотреть при этом надо в правое зеркало. Я ползла тихонько, со скоростью 25 миль в час (это сколько же километров-то?), а подсознание уверяло, что мы на встречке и что вот прямо сейчас нам въедет в лоб какая-нибудь фура или автобус. Дорога шла ровно, никого не было по обе стороны, я осмелела и увеличила скорость аж до 30 миль в час [47]. Но тут навстречу действительно показался автобус. И хотя ехал он по правой стороне дороги, нисколько мне не мешая, я с ужасом прижалась к обочине и сказала, что, пожалуй, для начала хватит.

Когда мы снова поменялись местами и тронулись с места, Тони с улыбкой похлопал меня по руке и сказал, что ничего страшного. Что если бы он сейчас сел за левый руль и поехал по правосторонней дороге, было бы все то же самое. Потому что он с детства право и лево путает, это не лечится.

— Как, и вы? — весело изумилась я.

Да мы с тобой одной крови, Маугли, — ты и я!

Стэмфорд снова показался внезапно. Наверно, это его коренное свойство — вот только что было чистое поле, и вдруг уже город. Тони припарковал машину на тихой улочке, и я сразу похвалила себя за то, что не надела платье и туфли. Хотя тротуары были вполне ровными, мощеными плиткой, но вот мостовые — вполне так булыжные. И улицы довольно круто поднимались вверх и сбегали вниз. По такому рельефу кроссовки были бы в самый раз, но и мокасины — тоже неплохо.

Уже потихоньку смеркалось, однако было довольно душно. Я сняла шерстяную кофту и осталась в шелковой блузке и брюках. Тони тоже снял джемпер, под которым была светлая рубашка с короткими рукавами.

— Центр можно обойти где-то за час, — сказал он. — Но лучше, конечно, сюда приехать с утра и ходить целый день. Сегодня будет только короткая экскурсия. В следующий раз можно будет съездить еще и в Бергли, очень красивый особняк времен Елизаветы I. До него отсюда где-то мили полторы. Вам наверняка понравится. И в церкви зайдем тоже в другой раз, сейчас туда уже не пускают.

В следующий раз? Серьезно? Ты хочешь поехать со мной сюда еще раз?

Мы шли по узким извилистым улочкам, то спускаясь, то поднимаясь, сворачивая в еще более узкие переулки, останавливаясь у старинных маленьких домов с выступающим вторым этажом, расчерченных балками фахверка. Тони рассказывал мне про каждый интересный дом, про церкви, построенные еще при первых Генрихах в XII веке и потом много раз менявшие свой облик.